Коллекция «Этнофана» 2011 - 2013

Под водой было темно, чертовски темно. Сначала я даже подумал о том, что умер, получив сильный удар от падения, но потом когда руки гребанули прохладную воду, разведя ее в разные стороны, я понял, что еще жив. Мощный налобный фонарь разорвал мрак глубины, и я увидел две удаляющиеся фигуры. На экране оптического прибора, точка капитана и точка Фила уже отошли на приличное расстояние в двадцать метров.

Я сделал еще пару гребков руками в попытке догнать их, но ничего не получалось. Фил и капитан, подобно заправским пловцам, гребли в сторону грузового судна. Шторм под водой на двадцати метровой глубине ощущался очень слабо. Лишь мутная взвесь, поднятая со дна океана и закрывавшая обзор, говорила о том, что происходит сейчас наверху. Когда еще в детстве читая довольно старую книгу «Ихтиандр», подводный океан я представлял себе несколько иначе. Налобный фонарь открывал обзору лишь малую часть пространства, поэтому пришлось отказаться от его услуг и двигаться по приборам.

Рядом в воду упал Женька. Он, окруженный коконом из пузырьков воздуха, подобно пуле вошел в плотную среду, оставив в ней яркий след траектории, и тут же, как рыба стремительно поплыл в сторону судна. Только сейчас до меня дошло, что кислородные модули у нас оснащены небольшими двигателями, и совсем не нужно быть отменным пловцом, чтобы преспокойненько плыть в черной бездне океана.

Я активировал нужный механизм и тут же рванул вдогонку. В голову закралась неприятная мысль. С детства каждый ученик Солсиса знает, что самая глубокая точка мирового океана это Марианская впадина, которая глубиной будет около 12 километров. Я не знал, сколько километров воды подо мной, но мысль о том, что там еще десять тысяч неизвестности, селила в душе некое беспокойство, которое как рукой снимал холод моей цапли.

Женьку я догнал быстро и дальше движение мы продолжили вместе. Хоть налобные фонари и были довольно бесполезным приспособлением во время шторма, но они выхватили гигантский черный силуэт погруженной в воду части грузового судна. И чем ближе к нему мы находились, тем отчетливее был слышен протяжный рев огромных винтов, двигающих корабль.

Женька, отразившись в свете моего прожектора, жестом показал, что нужно подняться выше, иначе мы рискуем в темноте налететь на винты и превратиться в фарш. Его я решил послушать и сменил направление движения. До корабля оставались считанные метры, когда наши головы появились над водой. Возле борта грузового судна, волны практически не плескались, лишь уровень воды значительно повысился и постоянно варьировался.

Зеленая точка на экране оптического прибора говорила о месте сбора и перегруппировки. Туда мы с Женькой и поспешили, перевернувшись на спину, чтобы двигатели продолжали толкать нас в воде.

— Приготовить магнитные «кошки» к подъему, — скомандовал Орлов, когда к нам подтянулась вся остальная группа, — Ваня, Фил. Два бойца возле борта, контакт на 14 часов. Огонь по команде.

Пока все остальные монтировали на себе магнитное снаряжение, мы с Филом, перехватив винтовки в боевое положение, начали поиск целей. Оптический прибор в кромешной темноте нашел две яркие теплые точки возле самого борта.

Я прислонил винтовку прикладом к плечу, так чтобы показатели оптического прибора синхронизировались с показателями прицела.

— Твой, тот, что слева, — тихо произнес Фил, словно боялся, что его кто-то услышит. Я, молча, навел винтовку на часового. Те два бойца опершись на бортики палубы, стояли и курили, не боясь того, что их смоет волной. Они облаченные в дождевики, умудрялись пыхать сигарами под проливным ливнем.

— На счет «три», — скомандовал капитан, — Раз, два… три.

Я тихо нажал на курок, снимая часового. Винтовка упруго плюнула куском свинца через длинный глушитель.

Точное попадание в голову и оба бойца, подобно тряпичным куклам, перевалились через железные борта судна и полетели в воду. Фил тоже сделал все безупречно.

Дорога была свободна и все «москвичи» вслед за капитаном, используя магнитные кошки, поползли по отвесной стене вверх, каждый раз замирая, когда огромная волна, норовя сбить нас в воду, ударялась о борт грузового судна.

Я мертвой хваткой вцеплялся в крепежи, каждый раз, когда сзади накатывала двадцати метровая стена.

Наверху, возле самых бортиков, капитан помог мне подняться, ухватив за локоть. Также он помог Филу.

«Москвичи» уже рассредоточились по квадрату и держали на мушке все точки подхода и отхода. Я тоже взял винтовку в боевое положение и поднял оптический прибор с глаз, заменив его оранжевыми очками.

— Все за мной! — с помощью внутренней связи скомандовал капитан и, чуть пригнувшись, двинулся вперед. Вся палуба грузового судна была занята огромными контейнерами наставленными друг на друга в два этажа.

— Контакт на 11 часов. Три бойца, — сделал наводку Орлов, выглядывая в проход между контейнерами. Мы все перегруппировались, так чтобы не упустить не одну цель. Тревога на судне нам была сейчас совсем не к чему.

Я посмотрел в колимоторный прицел винтовки, выискивая жертву. Один из охранников с автоматом наперевес при помощи налобного фонаря ощупывал палубу. Глушитель моего «Шторма» глядел ему прямо в голову. По команде мы все нажали на спусковые крючки. Три тихих филигранных выстрела в унисон прозвучали в ревущей темноте ночи. Я пробил охраннику голову, прямо сквозь фонарь…

Но не назывались бы наши винтовки штурмовыми, а задание «захватом корабля» если бы группе не пришлось вступить в прямую конфронтацию с пиратами. Убийство часовых не осталось незамеченным. Из верхних палуб, где располагались всевозможные рубки, началась пальба. Мощные лазерные лучи, ощупывая темноту вокруг нас, решетили нижнюю палубу.

— Ваня! — сквозь раскаты грома и ураганный визг бури проревел капитан Орлов, — Занять позицию справа! Огонь по пулеметному гнезду!!!

Я быстро перегруппировался, получив новое задание. По всем данным искомая нами цель находилась где-то внизу в трюме, а чтобы добраться до него, нужно было проникнуть в служебные помещения, вход в которые прикрывался ураганным пиратским огнем.

Я перебежал от одного укрытия к другому, резко пригнулся, уходя от скользящего огня, перекатился и прижался к холодной металлической стенке контейнера. Винтовка вновь на изготовке. Точный выстрел и один из пиратов, не выпуская из рук автомата, повалился на пол.

Пулеметное гнездо, о котором говорил Орлов, представляло из себя небольшое окошечко в стене с высунутым наружу дулом плазменной пушки.

Из «Шторма» достать до стрелка было невозможно, даже при условии отличной видимости, а сейчас же во время неистовой бури эта задача была и вовсе запредельной.

— Товарищ капитан. Пулеметчик отлично прикрыт! Нужно вызывать огневую поддержку! — прокричал я в микрофон внутренней связи. На что Орлов тут же откликнулся.

— Хорошо. Май — цель верхние палубы. Полная зачистка!

Прямо из неоткуда над грузовым кораблем появился аэрокосмический перехватчик Петрова. Истребитель, мигая проблесковыми огнями, вышел в расчетную точку. Пираты, конечно же, открыли по нему огонь из всех орудий, но вся эта малокалиберная ерунда была для Мая, как дробина для слона. Петров перевел пулемет главного калибра в ручной режим и, зависнув в десяти метрах над нижней палубой, открыл огонь по множественным целям противника. Снаряды истребителя, попадая в обшивку корабля, вышибали из нее огромные снопы искр, раскрашивающих мрак ночи.