Коллекция Кледермана
Шрифт:
– Хотите, чтобы я вас подождал? – спросил он. – Едва ли вас задержат, у вас не тот вид. Здесь непросто найти машину, а сейчас как раз час «пик»!
План-Крепен не успела ответить. К дверце уже нагнулся один из дежурных и, коснувшись козырька кепи, сказал:
– Здесь нельзя стоять! Вы что-то хотите, мадам?
– Увидеть главного комиссара Ланглуа. Разумеется, если он на месте!
– Я не видел, чтобы он уезжал.
– В таком случае, водитель, подождите меня!
– Я буду напротив! – ответил тот довольным тоном.
В следующее мгновение гордая родственница крестоносцев уже переступала, не без трепета,
Она повторила свою просьбу о встрече с главным комиссаром Ланглуа и попросила передать ему свою визитную карточку, на которую она возлагала большие надежды. И результат превзошел ее ожидания: едва дежурный скрылся в кабинете большого начальника, как тот практически мгновенно появился на пороге.
– Какая неожиданность! Но входите же, входите! И садитесь, прошу вас!
Этот человек, всегда отлично владевший собой, выглядел взволнованным и, пожалуй, удивленным. Он почти подтолкнул План-Крепен к креслу, она села и решила попозже осмотреть этот большой кабинет, столь давно знакомый Альдо и Адальберу. Да ей и времени для этого не оставили.
– Мадемуазель дю План-Крепен у меня? Этот день я отмечу в календаре красным цветом. Но я полагаю, что вы пришли не только для того, чтобы пожелать мне доброго дня. Я был бы счастлив, разумеется, так как нам с вами редко выпадает возможность побеседовать… И, знаете ли вы, что я часто сожалею о невозможности привлечь вас к работе?
Господи, каким же комиссар был очаровательным, когда хотел этого! План-Крепен ни на мгновение не усомнилась в искренности его слов, но она волновалась по поводу того, как Ланглуа отреагирует на ее исповедь. Когда комиссар предположил, что она принесла ему известия от тандема Альдо-Адальбер, Мари-Анжелин глубоко вздохнула и ответила:
– Нет. Я должна вам рассказать об убийце!
Ланглуа вздрогнул. Его улыбка мгновенно растаяла, брови нахмурились, лицо стало суровым, он вернулся к своему письменному столу и сел в кресло.
– О каком?
– О Гаспаре Гринделе! Я видела его меньше часа назад.
– Где же, скажите на милость?
– В его квартире на авеню Мессины, куда он, должно быть, заехал за вещами. Уезжая, он взял с собой два саквояжа.
– Откуда вам это известно? Вы его видели? Он с вами говорил?
– Не говорил, нет… Но я его видела, да. То есть не совсем. Мне были видны только его ноги ниже колен, пока он пропускал пару стаканов рома в своей кухне!
– А что вы там делали?
– Я? Ничего! Я сидела под столом!
Увидев, что комиссар начинает сердиться, и, не желая продолжать шутку, Мари-Анжелин поспешила добавить:
– Я была уверена в том, что смогу что-то найти в этой квартире, и сумела туда войти…
– И каким же это образом?
– Через черный ход. Я заметила, что двери, выходящие на черную лестницу, всегда легче открыть, чем парадный вход. С помощью шпильки для волос можно творить чудеса…
– Ах, вот как? Смотрите-ка!
Разговор принимал опасный оборот, и План-Крепен совсем не понравилось выражение лица комиссара. Она решила атаковать:
– Послушайте, господин комиссар, я должна вспомнить каждое слово услышанного мной диалога. А это непросто! Если вы будете все время меня прерывать,
мне это не удастся!– Простите! Один вопрос: кто вел этот диалог?
– Гриндель и человек, считающий себя реинкарнацией Цезаря Борджиа.
– В таком случае, рассказывайте!
План-Крепен начала свое повествование, поначалу тщательно выбирая слова. Она говорила о том, как проникла в пустую квартиру, как была удивлена, услышав голос кузена Лизы, как подслушала его разговор по параллельному телефону. Ее фантастическая память помогла ей восстановить диалог почти дословно. Не умолчала она и о том, как потом оказалась под столом.
Верный своему обещанию, Ланглуа слушал ее, не перебивая, но со все возрастающим интересом.
– Невероятно! – выдохнул он. Потом встал. – Вы смогли бы повторить этот разговор еще раз? Но только помедленнее, будьте любезны!
– Вот это труднее! Чтобы правильно все вспомнить, я должна говорить быстро!
Ланглуа вышел из кабинета и спустя три минуты вернулся с молодым человеком лет двадцати пяти, которого он представил Мари-Анжелин:
– Это Анри Ваннье! Как можно понять по маленькому аппарату, который он принес с собой, он стенотипист. Работает так же быстро, как и в Национальном собрании, и оказывает нам огромную услугу, потому что благодаря ему мы можем потом спокойно изучать любые самые быстрые разговоры. Садитесь, Анри. И когда вы будете готовы…
Молодой человек поставил свой аппарат на приставной столик, улыбнулся Мари-Анжелин, которая тут же улыбнулась ему в ответ, и стал ждать продолжения. Оно последовало незамедлительно… План-Крепен повторила все с той же скоростью телефонный диалог, не изменив его ни на йоту. Комиссар Ланглуа смотрел на нее с восхищением.
– Мое желание похитить вас у госпожи де Соммьер становится все более настойчивым! – сказал он Мари-Анжелин, когда Ваннье ушел. – Вы бесценная помощница, и тандему Морозини – Видаль-Пеликорн повезло, что у них есть вы…
– Могу ли я задать вопрос?
– Думаю, вы это заслужили!
– Каким образом Гриндель оказался в Париже? Я была уверена, что он находится в Цюрихе под наблюдением полиции!
Лицо Ланглуа потеряло свою приветливость и снова нахмурилось:
– Я тоже так думал! Ему, должно быть, удалось сбежать. Полиция в Швейцарии более чем надежная, в ней служат люди честные и смелые, стоящие на защите закона, но…
– Но?
– Им, возможно, не хватает хитрости, а вот у Гринделя и у его сообщника ее, по-моему, с избытком! Кстати, а где наши «береговые братья»? [5]
5
Так в XVII веке называли некоторых флибустьеров. (Прим. перев.)
– Вы имеете в виду Альдо и Адальбера? – с легким смешком уточнила Мари-Анжелин. – Они были бы довольны, если бы услышали от вас эту метафору!
– Согласитесь, что хитрости им не занимать! И вам, впрочем, тоже!
– Считайте, что я этого не слышала. А они скоро должны вернуться. Они просто поехали в Венецию, где Альдо надо решить кое-какие вопросы с Ги Бюто…
План-Крепен встала, собираясь уйти. Комиссар остановил ее:
– Еще одно слово! Те саквояжи, которые вы видели, вы смогли бы их описать?