"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
А между ними — минные поля, артиллерия на огневых позициях с пехотным прикрытием, группы СУ.
Сражение — это множество боев в различных участках поля, и каждый бой состоит из множества частных стычек артиллерии, пехоты, саперов…
Сверкает и гремит над головой. Пылающие бомбардировщики и истребители, оставляя за собой дымные шлейфы, врезаются в землю, взрываются, пылают факелами.
На танкоопасном направлении у нас было много противотанковых орудий, противотанковых ружей и прочих средств. Группы, эшелонированные вглубину, имели между собой взаимную огневую связь.
И все же противник прорвался. И тогда командарм приказал ввести в бой полк танков Т-34 с пушками 76-ЗИС, дивизион
Наши танки гонялись по полю за гитлеровскими бронетранспортерами и броневиками, как за зайцами. Атака противника захлебнулась. Танки противника (кроме группы, прорвавшейся в блокированную часть города) отходили на запад. Наши танки их преследовали.
Вечерело. И когда наши «тридцатьчетверки» были уже в трех километрах от «Западной речки», от оставленного утром рубежа нашей обороны, три передние машины одна за другой были разорваны на части.
Далеко раскидало их обломки, будто в каждый танк угодила крупная авиабомба. Остальные танки остановились и вели огонь с места. Когда же взорвался таким же манером еще один танк Т-34, другие начали пятиться и отступили. Без танков наша пехота не смогла вернуться в окопы у «Западной речки».
Спустилась ночь. Поле осталось «ничейным». Обе стороны готовились к завтрашнему сражению. Группы наших автоматчиков, пехотинцев, сопровождаемых СУ, направлявшиеся в отбитые у противника узлы обороны, наталкивались на группы гитлеровцев. В темноте завязывались стычки, но быстро прекращались.
К отступившим танкистам выехали начальник бронетанковых войск, начштаба полковник Коломиец, майор Горбачев и Сысоев: надо было выяснить причины странного поведения танкистов.
Баженов находился в городе, в доме, где помещался штаб его батальона, и допрашивал пленных, когда вошел Сысоев. Перепоручив Ольховскому допрос, Баженов уединился с Сысоевым.
— Враг применил на нашем фронте то же самое неизвестное икс-оружие, терроризирующее танкистов и сеющее панику среди пехоты. Я был при допросе танкистов, дезертировавших на своих танках с поля боя. По неизвестной им причине наши танки взрываются так, что от них ничего не остается. Один танкист уверяет, что у гитлеровцев имеются какие-то таинственные лучи: стоит направить луч на танк — и танка нет. Второй танкист клянется, будто сам видел, как за танком его приятеля гонялась авиабомба: танк вправо — она вправо, танк влево — она влево, танк убегает — она за ним. Танк делает крутые повороты, петляет, хочет удрать — бомба его настигает, взрыв — почти пустoe место там, где только что была машина.
Один офицер-танкист уверяет: особая магнитная бомба. Ее притягивают танки. Вот так «один говорит», «второй уверяет» — в общем, об этих противоречивых баснях и слухах я мог бы рассказывать тебе до утра… Я приехал за тобой. Хоть генерал Соболев и возражал, командующий разрешил взять тебя на одни сутки. Обязанности коменданта временно возложи на твоего заместителя по политчасти. Положение такое: Чернявский, не обнаружив икс-оружия в городе, отправился к фашистам в район «Западной речки». Я выставил наблюдателей. Ракет не видно. Может, Чернявский погиб в пути, а может, и жив. Но мы ждать не можем. Завтра-послезавтра — решающие дни. Либо мы выясним сегодня же ночью секрет икс-оружия и скажем об этом танкистам и войскам, чтобы знали, с чем имеют дело, и принимали контрмеры; либо значительная часть наших войск завтра может оказаться небоеспособной. Приказ командарма: сделать все, но выяснить.
— Я возьму и Богуна и Ольховского, — решил Баженов.
— Поедем в комендатуру, — сказал Сысоев. — Там должен нас ожидать Андронидзе. Я захвачу его, и мы сейчас же выедем. Я на своем «виллисе», ты на своем. Погибнет
одна группа, выполнит задание другая.Баженову запомнилась их ночная езда. Сысоев, Андронидзе, шофер и автоматчик на одном «виллисе», и он, шофер, Ольховский, Богун на втором неслись то по полю, то по лесу, то по опушке. Перед этим здесь ехал Бутейко, и его машина подорвалась на мине. Погиб адъютант, шофер был тяжело ранен, я Бутейко жив и невредим и снова командует. Затем они и еще двое танкистов, как и было решено, из леса, по полю — где ползком, где бегом — просочились на то поле боя, где гибли танки от икс-оружия.
Трудно искать ночью, трудно искать в тылу врага, да еще близком, а они все шарили, ползали на животах возле разбросанных кусков танка и искали осколки — части того, что не могло быть частями танка. Надо было хорошо знать и толщину брони танка и другие данные, чтобы не перепутать — что от танка, а что не от него.
Потому и Баженову и другим приходилось то и дело подползать к майору Горбачеву, танкисту: они ему показывали, а он браковал.
Надо было вернуться до рассвета. Кое-что понабрали в вещмешки. А когда собрались уже уходить, их задержал Богун. Он кряхтя разрывал землю у гусеницы танка. Глупо! Ведь взрыв огромной силы, поэтому и искали не рядом. Сысоев торопил. Баженов тихо ругался. Приближались машины гитлеровцев. И Сысоев, и Баженов и другие поползли прочь. Богун догнал их у леса.
Рассветало. В руке Богун держал какую-то покореженную металлическую деталь не деталь, а какое-то колесико. Неужели икс-оружие движется на колесах? И управляется по радио? Управляемая подвижная мина?
Неужели так?!
Здесь же, на опушке леса, вынули из вещмешков то, что собрали в районе разбросанных остатков танка. Всех заинтересовали опаленные обрывки электропровода в толстой резиновой изоляции. Был ли такой провод в танке или не был?
Если он от икс-оружия, то оно на колесах, и от него идет провод, а если это провод от танка? Горбачев утверждал — не из танка. А может, эти куски просто валялись на поле?
Было высказано много предположений.
Доложили по радио командарму, и тогда он вызвал их всех к себе.
Командарм решил так: посадить Сысоева и Баженова в танкетки, послать танки в атаку и на поле проверить, в чем дело. Без этого, без твердого знания существа и особенностей икс-оружия, танкисты будут чувствовать себя неуверенно, и эта неуверенность будет передаваться пехоте, провоцировать пораженческие настроения среди неустойчивых. Ведь в войсках уже было пополнение из числа проживающих на оккупированной территории…
В этот день было отмечено девятьсот шестьдесят три самолето-вылета противника. Баженову раньше не приходилось ездить ни в танках, ни в танкетках. Он знал понаслышке, что вести наблюдение из танка трудно, но только сейчас убедился в этом лично. Задача его и Сысоева заключалась не в том, чтобы участвовать в бою, а в том, чтобы этот бой увидеть. Танкетка мчалась, подпрыгивала. Просматривалось небольшое пространство, да и оно быстро менялось, дергалось и скакало перед глазами; разглядеть, что и где творится, было невероятно трудно.
Баженов не увидел, а услышал взрыв икс-оружия, так как нашего танка, только что двигавшегося впереди них, вдруг не оказалось. Кругом грохотало. Рвались снаряды, авиабомбы, стреляли танки. Но этот взрыв особенно выделялся. Когда их танкетку подбило, сильно оглушенный Баженов лег в воронку. И здесь он увидел икс-оружие. Оно двигалось в пятидесяти сантиметрах над землей со скоростью километров шестьдесят, и прямо на танк, и тот его не видел. В этом тоже была одна из причин поражения. Танк свернул, и икс-оружие свернуло к нему. Оно не взлетало над землей, а двигалось на строго определенной высоте, оно ехало. Оно разорвало танк.