"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17

— Да… Я забыла…

— Ну теперь ясно… По этому берету всякий дурак догадается, что ты дома. Видишь, вот как получается… У тебя еще опыта нет. Разведчики, они как и саперы, когда с миной работают… Ошибаться нельзя. Один раз ошибся — и все. Поминай как звали, — назидательно сказал Миша.

Ему нравилась роль опытного, хладнокровного разведчика. Он видел, как испугалась и растерялась Лена, понимал, что она не знает, что теперь делать, а ждет от него какого-то решения. С подчеркнутым спокойствием Миша разделся и повесил бушлат на вешалку.

— А хорошо бы сейчас чайку горяченького попить, — сказал он, потирая руки. — А? Ты как думаешь, Аля?

— Чай сделать недолго, только я не знаю… Мне не до чая.

— Напрасно. Надо быть всегда хозяином положения и никогда не теряться…

* * *

Иван Васильевич сошел с трамвая, подождал Каратыгина и, когда тот оказался рядом, зажег фонарик.

— Идем по набережной. Тут ближе, — мрачно сказал он и молча зашагал через улицу.

Константин Потапыч шел рядом и не начинал разговор. Он понимал настроение друга и всей душой ему сочувствовал. Отказаться от хорошо продуманного и подготовленного плана нелегко, но и рисковать опасно. Если девочка выкинет подобный номер с Тарантулом, то погубит не только себя и «брата», но и все дело.

— Н-да! Не надо было связываться с ребятами. — проговорил наконец Каратыгин. — Подведут они тебя, Ваня. Потом не расхлебаешь.

— Алексеев не подведет. Я в нем уверен.

— Ты думаешь, это не его затея со шкафом? Вряд ли девочка сама решилась…

— Давай поспорим на полдюжины пива, — предложил Иван Васильевич. — Если это придумал Мишка, я ставлю пиво, а если…

— Пива мне, Ваня, не жалко, — перебил его Константин Потапыч, — но спорить я не буду. Принципиально!

— Почему?

— Есть такое мнение, что один из спорщиков всегда бывает дурак, а другой негодяй. Ни тем, ни другим я не хочу быть.

— Не согласен. Если человек спорит и знает наверняка, что выиграет, только тогда он негодяй.

— Но почему ты так уверен в мальчишке?

— Потому, что он уже не мальчишка — это раз. Во-вторых, он моряк. Моряки — народ более дисциплинированный. А в-третьих, мы с ним уже работали, и я его знаю.

— Ну посмотрим, посмотрим, — неопределенно пробормотал Константин Потапыч.

Под воротами дома Иван Васильевич удержал майора за рукав.

— Послушай, Костя. Ты все-таки поднимись один и посмотри… А я пока зайду к управхозу и приду немного погодя.

— Я вижу, что ты решил все-таки рисковать?

— Да. Рисковать надо… Но разумно, — тихо произнес Иван Васильевич и пошел в сторону.

Дверь открыла Лена. Константин Потапыч ждал, что, увидев его, она смутится, но ошибся.

— Григорий Петрович! — обрадовалась она. — Вот кстати. А мы с Колей чай пьем. Проходите прямо к столу… Распечатали ваши галеты… Очень вкусные. Немного рассыпчатые… Вы, наверно, замерзли! Сегодня такая противная погода, — тараторила девочка, пока он раздевался.

— Чай? Можно и чай, — согласился майор. — Я сегодня еще гостя жду. Скоро придет.

Причесывая на ходу волосы, он прошел к гостиную. Миша сидел за столом и к приходу Мальцева отнесся равнодушно.

— Я вам в большую чашку налью, — предложила Лена и, не дожидаясь ответа, достала из буфета чашку. — Я на вас сегодня рассердилась, Григорий Петрович. Хотя вы, наверно, не виноваты. Вы же не знали… Правда?

— Что я не знал?

— Что я спряталась в шкаф. Я думала, что Коля идет, и спряталась… А это оказались вы… Зачем вы меня закрыли на замок? — глядя в упор на гостя, спросила Лена. — Я из-за вас, наверно, час сидела в шкафу. Чуть не задохнулась… Хорошо, что Коля скоро вернулся. Ну зачем вы меня закрыли?

Миша с трудом сдерживал улыбку. Глаза Мальцева стали совсем круглые, и он смотрел на Лену с таким удивлением, словно перед ним стояла не девочка, а какая-то диковинка.

— Н-да… Действительно я, кажется, перед уходом закрыл шкаф, — сознался он и, с явным смущением, продолжал: — Но я не знал, что вы там, Алечка… Стоит шкаф… Ну посудите сами! Зачем бы вам туда залезать…

— Я же вам сказала, что спряталась от Коли.

— Н-да… От Коли? Н-нет, это мне в голову не пришло. Детские игры в вашем возрасте… Нет, я не мог догадаться…

— Какой вы странный!.. При чем тут детские игры? Я хотела его испытать… Но дело не в этом. Вот вам чай, вот галеты. Вы не расстраивайтесь, пожалуйста. Ничего страшного не произошло. Ну, посидела немножко в шкафу… Я хотела даже его сломать… Но он такой крепкий, — оживленно болтала Лена, искоса поглядывая на Мишу.

Константин Потапыч нахмурился… Почему, собственно, он решил, что девочка забралась в шкаф с целью подслушивания и слежки? Она же еще ребенок. Спряталась от «брата», чтобы напугать или просто так… Играют же дети в прятки. Плохой он педагог, если не смог разобраться в таком простом поступке.

Коротко звякнул звонок. Миша и Лена вопросительно взглянули на Мальцева.

— Я открою. Это ко мне, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Думаю, что он выпьет с нами за компанию стаканчик чаю…

Пока Мальцев открывал дверь, пока пришедший раздевался, Лена успела приготовить чай. Миша напряженно слушал. Мальцев о чем-то бубнил с пришедшим, но слов разобрать было невозможно. Раза два он услышал имя Лены и свое, и это его еще больше насторожило. Новый гость молчал. Лена порывалась идти в прихожую, но Миша удержал ее.

И вдруг в гостиную, в сопровождении Мальцева, вошел Иван Васильевич. Это было так неожиданно, что в первый момент ребята от удивления вытаращили глаза.

— Ну что! Не ждали? — со смехом сказал Каратыгин.

Но Миша уже оправился и, без тени смущения, спросил:

— Чего не ждали?

— Такого гостя. Старый ваш знакомый…

— Не-ет… Странно вы говорите… Это ваш знакомый, а мы, например, видим его первый раз в жизни. Правда, Аля?

— Да. Я никогда не встречалась, — подтвердила девочка.

Константин Потапыч повернулся к Ивану Васильевичу, стоявшему около дверей, и подмигнул.

— Видал? Оказывается, ничего подобного… Первый раз тебя видят. Ай-ай-ай! Выходит, что ты мне наврал…

— Чего это вы все выдумываете!.. — проворчал Миша.

— Я, говорит, профессорских детей хорошо знаю, — продолжал шутить Каратыгин.

— Этого я тебе не говорил, Костя, — заговорил наконец Иван Васильевич, подходя к столу. — Я сказал, что хорошо знаю вот Мишу Алексеева и Лену Гаврилову, а профессорских детей видел мельком один раз.