Колодец времени - книга исторических поэм

Ей рассказал Филоменес про вечное древнее право

Храбрых ахейцев, могучих данайцев, троянцев свирепых,

Данное Зевсом - вторгаться везде и творить там расправу,

Только бы Зевс был доволен и в храмах не рушились скрепы.

Звонко смеялись в ответ амазонки и всадница Хели.

Всюду костры развели, расписали узорами лица,

И по щитам били копьями - невероятно шумели.

Так вызывая на бой притаившихся воинов биться.

Только развёл Филоменес на эти призывы руками,

В переговорах он опытом был всех дорийцев богаче.

Стал собираться на бой Эврепид, как он делал годами -

Славу Афине воспел и просил принести им удачу.

Взял Эврипид щит блестящий и меч острый свой смертоносный,

Шлем пышногривый надел, то же сделали двое спартанцев.

Вышли за стены, построились кругом в молчании грозном.

Воины-девы, крича окружили троих чужестранцев.

Стрелы пустили они змеежалые точно и густо.

Дротики сильно метнули свои медноклювые следом.

Но попадали в щиты пеших воинов с грохотом, звоном и хрустом,

Не причиняя вреда, словно вред был спартанцам не ведом.

Спину друг другу прикрыв, три героя на гору шли смело.

Там в лунном свете наездница Хели надменно стояла.

Несколько раз амазонок копьём Эврипид бил умело.

Падали девы на землю и кровь их траву заливала.

Их добивали мечами и змеи из них расползались -

Красные эти кишки под копыта коней попадали.

Но лишь смеялись другие, как будто в бою забавлялись,

Между собой соревнуясь, скакали и стрелы пускали.

Всё же попала стрела одному из спартанцев в колено.

Он оступился, упал и открыл спины воинов рядом.

Тут же второму спартанцу пробил дротик шейную вену.

Крикнул: 'Спасайтесь!' - и рухнул он мёртвым на щит свой измятый.

Тот, что был ранен в колено, добит был копьём сзади в спину.

Хели направилась вниз, где один Эврепид оставался.

Кровь в лунном свете на меди горела подобно рубину,

Битвы желал Эврепид - только больше никто не сражался.

Сеть сверху бросили крепкую, петли на руки и ноги,

Будто быка для игры повалили, подняться не дали.

Счастье в бою победить амазонок, давалось немногим -

Только Геракл и Тесей амазонок в бою побеждали.

Скорбно воззвал со стены Филоменес и вышел на поле,

Павших спартанцев к ручью он с горы перенёс по уклону,

Тщательно вымыл тела и могильщиком став поневоле,

Он на глаза положил им монеты, как плату Хорону.

Пусть Ахиллес не увидел их мужества в битве неравной,

И не у Трои они в это время погибли, сражаясь.

Песня поэта о павших и светлой была и печальной,

Ветви собрал для большого костра он скорбя и мужаясь.

Не помешали ему амозонки, а только смотрели.

Рушили стены они Новой Спарты легко и играя,

И подвели Эврипида они к торжествующей Хели,

И на колени поставили силой, гордыню карая.

'Смерти достоин ты, злобный захватчик за дерзость такую!' -

Молвила грозно царица и всадницы все зашумели.

Жертвой кровавой хотели задобрить стихию морскую,

Чтоб корабли мореходов наяды бросали на мели.

Тут в небесах тёмных что-то блеснуло, Луна задрожала,

Облако света промчалось стремглав по мосту звездопада.

Били из облака яркого молний сверкающих жала,

И перед всеми предстала богиня Афина Паллада.

Золото всё покрывало доспехи её и одежду,

Блещущий щит с головой змееглавой Горгоны Медузы -

Гимн справедливости громко звучал, воплощая надежду

На покровительство этой воинственной музы.

В свете костра, что зажёг Филоменес с телами печально,

Стало Афине лицо его видно подробно.

Он был похож на Палланта, убитого ею случайно

Друга, когда в раннем детстве играли они беззаботно.

'Вы не убьёте теперь мореходов!
– сказала Афина, -

Пусть подойдёт, назовёт тот, поющий, мне имя сначала!'

'Хоть мести жаждет кровавой вся наша равнина,

Мы уступаем тебе, Зевса дочь!' - Хели ей отвечала.

Взор опустив подошёл Филоменес, назвал громко имя,

И отвечал на вопросы, приплыли зачем и откуда.

Всё объяснялось поэтом умело делами благими,

И по вине амазонок свирепых всё вышло так худо.

'Ты мне напомнил погибшего в детстве любимого друга.

Вижу, на поясе флейту ты носишь и это отрадно.

Мне, как оплату за жизнь, поиграй без испуга.

Слух мой потешь, афинянин!' - сказала Афина Паллада.

Стал Филоменес играть и взлетела мелодия нежно,

И над телами спартанцев горящими с дымом смешалась.

Душу тревожа и радуя сердце, летала безбрежно,

И затихала на лунных тропинках как будто смущаясь.

'Если когда-то потешишь ты музыкой слух Аполлона,

Знай, что не хуже его ты играешь и это опасно.

С Марсия кожу содрал, он за дерзкий ответ без поклона,

После того, как сыграл Марсий лучше на флейте напрасно'.

Облаком ярким взлетела Афина оставив забаву,

В Трою она понеслась в колеснице по звёздной дороге.

Там Агамемнон с Приамом за честь воевали и славу,

И собирались вмешаться уже в эту битву и боги.

'Мы уведём их с собой в Новый Аргос!' - сказала царица.

Крепко они Филоменеса и Эврипида связали,

И понесли их на спинах тугих по горам кобылицы,

За амазонками в непостижимые дикие дали.

Ехали долго они между рек и курганов.

Тут рассмотреть удалось амазонок довольно подробно.

Рослые, сильные девушки все, словно дети титанов,

Светловолосы и голубоглазы - Афине подобны.

В городе Северный Аргос в долине реки полноводной,