Колодец

– Зачем ты это сделал, Траут?

– Там были люди... Они получили бы по тысяче, а то и больше... Это была моя ошибка, понимаешь, моя; не их, не твоя, а моя...

– Нельзя было поступить иначе?

– Сам знаешь, что нельзя... Необходимо было рассеять поток. Или тот или другой... Электронный был постоянным, позитронный - прерывистым, десятисекундным... Из двух зол...

– он слабо усмехнулся и отвернул лицо.

– Так зачем же мы летим на Марс? Ты едва сидишь.

– Ты не умеешь пилотировать... Я не хотел, чтобы у тебя были... неприятности со мной...

– Не понимаю.

– Прежде чем прилетит ракета с Земли, пройдет не меньше полутора месяцев... На Марсе сейчас нет ракеты, способной сесть на Фобосе. Та, на которой летим мы, единственная... Тебе пришлось бы быть со мной... до конца. А потом... одному... Я не хотел, чтобы ты это видел. Ты еще молод, зачем тебе... Я видел... Видел, как умер Рисс после двух тысяч... Это было страшно. Я запомнил. На всю жизнь.

Он взглянул на экран и сказал, пытаясь придать своим словам естественный, теплый тон:

– Смотри! Успели. Через минуту садимся.
– А потом добавил: - Не говори им ничего, я сам скажу все, что надо...

Большие капли пота стекали по его небритому лицу. Вцепившись в рычаги, устремив взгляд на экран, он вел ракету на посадку.

– Он умер?
– спросила Лисе, глядя в окно, за которым зеленели первые листья старых каштанов.

– Да. На четвертый день. Мы не могли этого предотвратить. Он был в сознании до конца, но не хотел, чтобы я его видел. Только в первый день... Спрашивал, кто был на станции на Деймосе. Видимо, хотел знать, вместо кого умирает.

– А ты?.. Узнал, кто там был?

– Да. Но правды ему не сказал.

– Почему?

– Потому что, видишь ли, в тот момент там как раз никого не было! Совершенно случайно за несколько дней до этого со спутника по каким-то причинам сняли людей.

– Значит он умер... зря?

– Нет! Какое имеет значение, был там кто-нибудь или нет. Важно только то, что думал Траут, заслоняя своим телом излучатель позитронов. Но знай он правду, ему было бы значительно тяжелее. Знаешь, что он сказал мне еще там, в ракете, перед посадкой? Он сказал: "Это было совсем не так трудно, Линк. Достаточно было вспомнить, что я все-таки человек, а не машина для исследования мира..."

– А ты... Теперь, после всего... Ты будешь работать на спутниках?
– Лисе сжала пальцы Яна.

– Буду, - ответил он.

Ответил быстро, решительно и зло.