Колокола обречённых. Ч.1: Очищение молитвой

Президентский кортеж медленно выкатывался на прямой отрезок шоссе из леса, и Кутин в который раз ужаснулся — семь мощных внедорожников, два грузовика с охранным взводом да две противовоздушных установки, смонтированных на шасси Камазов. Шестьсот километров туда и обратно. Ещё та экономия вышла по топливу, ничего не скажешь. Но это ладно, ведь главное — время. Время, которого и так ни на что физически не хватает, тут попросту спускается в отстой.

— Ну что, Володь? Как спина? Совсем капец? — обернулся к Кутину Волков, до этого мирно созерцавший проплывающие за окном машины пейзажи.

— Аа! — махнул рукой Кутин, давая понять, что комментарии тут излишни.

— Потерпите, Владимир Владимирович! — подал голос Кашимов. — Ещё километров пять — и мы в Лавре. А уж там — сразу в баню. Это первое дело!

— Тебе, Ильбек, только бы в баню. — сунув голову между передними сидениями, прошипел Кутин. — Мне кажется, тебя пора уже в пионергруппу переводить. Китайцами-огнемётчиками командовать. Там, за Уралом, сейчас как раз баня — как ты любишь! Только баня, Ильбек, там кровавая. Репортажи с фронтира видел?

— Да видел, Владимир Владимирович! — Кашимов сделал обиженную мину. — Зачем Вы так? Я так, с заботой о Вас…

— Хватит болтать, заботливый! У меня спина отвалится через минуту — от твоего базара и дороги этой грёбаной. Где уже Лавра? Долго ещё?

— Да вот уже прибыли, смотрите! — выдохнул майор Кашимов, вытянув указательный палец по направлению выплывающего из-за поворота холма, усеянного строящимися храмами и зданиями.

Ни Президент, ни Премьер до Лавры по сей день добраться не удосужились — эта поездка на праздник, по особому, настоятельному приглашению Патриарха, явилась первой и единственной за полгода, с тех пор как Его Высокопреосвященство полностью и без остатка погрузился в идею создания тут, в Западной Сибири, оплота Церкви и её образовательного центра. По его задумке началось возведение храмового и академического комплекса на базе древнего, разрушенного в годы Советской власти, мужского монастыря. Понимая важность проекта, Кутин выделил необходимый ресурс — материальный и человеческий, и всё это в тот момент, когда все силы скукожившегося государства были брошены на армейские и нефтегазовые проекты. Без остатка. Кто — кто, а Владимир Владимирович отдавал себе отчёт о том, насколько важно и первостепенно духовное строительство в текущий момент, и не только в камне, но и в душах людских. Церковь пострадала не менее, а, наверное, более, чем любой иной общественный институт, в ходе войны и последовавшего незамедлительно за ней изменения Бытия.

Люди называли этот процесс по-разному — Случилось, Началось, Беда, да сколько эпитетов было в ходу! Церковь же старалась придерживаться единообразного описания новой действительности — Последнее Время. Как знать — последнее ли? Мы — люди, и не наше дело додумывать о будущем и предсказывать — каково оно будет: всё в руцех Господа; однако — на Бога надейся, а сам — не плошай. Надо готовиться ко всему, а, как оно видно — возможно всё, даже то, что раньше было прерогативой фантастов.

Так вот, запрос на духовное в обществе в Последнее Время, согласно определению РПЦ, резко возрос, с того момента, как Началось. Как и везде, в Церкви теперь основная проблема — люди. Их не хватает, их надо готовить. Стандартный процесс подготовки священника — Семинария, потом Академия, сослужение — уже не отвечает временным рамкам, отпущенным жизнью. Требуется ускоренная, плотная подготовка — и специализация. Нужны иереи на повсеместно оживающие приходы. А главное — необходимы полевые священники в армейские подразделения, подготовленные как бойцы — мракоборцы. В идеале — по одному специалисту в каждый взвод, действующий за границами фронтира. Что делать, как организовать подготовку таких священников — как обмануть время?

Примерно с таким набором мыслей в голове, Его Святейшество Патриарх Кирилл, опираясь на посох, вышел встречать высоких гостей к воротам Новой Лавры. Чтобы не создавать сутолоку на территории, а также в целях организации спокойного празднования Троицы и безопасности первых лиц, Кирилл издал приказ о приостановке строительных работ на один день — большего он позволить не мог. Рядом с Патриархом стояло только три человека — двое монахов-мракоборцев, из личной охраны Патриарха, бывших офицеров-морпехов из первого, армейского, призыва, да личный секретарь — старенький отец Иоанн. За спиною встречавших кипела обычная монастырская жизнь — по делам сновали монахи и иереи, на свежеотсроенном плацу занималась физической подготовкой группа мракоборцев, несколько послушников разгружали грузовик с обмундированием. По периметру возводимой стены патрулировали группы вооружённых монахов — но человеку неискушённому назвать их монахами в обыденном представлении было бы непросто: хотя и одетые в простые чёрные рясы, мракоборцы были серьёзно экипированы. Кевларовые шлемы, наручи, перчатки, разрузки поверх ряс. Патрульная группа — три монаха: точнее, один монах из отряда мракоборцев и два вооружённых послушника. Хоть и старое, благодатное место, а того и гляди: бытовая нечисть не дремлет, так и лезет за периметр. Ну, а по ночам — призраки. Это понятно — везде так. Слава Богу, Научный отдел трудится, не зная продыху — и вот пожалуйста: молитвенное правило от эфемерных сущностей весьма и весьма доказало действенность, еженощная отчитка отгоняет этих гостей, заставляет держаться подальше.

Кортеж остановился и бойцы, рассредоточившись, заняли свои обычные места, водя своими винтовками по сторонам, стараясь выявить возможные опасности. Полковник Шаламов, начальник охраны, осмотрелся и дал добро — можно выпускать Первого и Второго, и первым подошёл под Высочайшее благословление, поклоном поздоровавшись с сопровождавшими Патриарха священниками. Кашимов распахнул дверь «кукурузера» и, потягиваясь после долгой и утомительной дороги, из внедорожника вышли Волков, как всегда в неизменном тёмном костюме с галстуком, и Кутин, одетый попроще — в белой рубашке с расстёгнутым воротом и брюках, в своих бессменных тёмных очках. Кирилл встретил их благословлением.

— Слава Богу. Как добрались?

— С Божьей помощью, а как иначе? — оглядывая картину возводимого монастыря, ответил Кутин.

— Ну и хорошо. Хорошо, что доехали наконец. — сказал Кирилл. — Теперь пожалуйте к трапезе: откушаем, затем экскурсия по Лавре, затем побеседуем, новостями обменяемся. Ну, а Служба праздничная в шесть — так что время у нас будет.

— У Володи спину прихватило совсем, Владимир Михалыч. — заметил Волков.

— Что такое?!

— Да позанимался тут… — буркнул Кутин.

— Так. Отец Иоанн — вы тогда отца Тихона найдите. Пусть подойдёт с матушкой Еленой. Не дело, чтоб Владимир Владимирович тут у нас хворал.

— Исполню, Ваше Святейшество! — поклонился старичок и бодрым шагом направился в сторону от шествующих к патриаршим покоям, трёх первых лиц государства.

— Поправим, Володь, с Божьей помощью. Мы тут, пока вы воюете, Целительскую кафедру открыли — мать Елена во главе ея. Большие дела творит — во истину Святого Духа исполнена. Так что спина надорванная твоя ей на один укус с молитвою. Поспешайте — стынет. Не каждый день Президент с Премьером визитами жалуют — старалась братия!

Беседуя подобным образом, все трое, сопровождаемые следовавшими за ними на расстоянии в двадцать шагов бойцами Президентской охраны и офицерами, шли по древней, булыжной, дорожке, выложенной монахами ещё при постройке монастыря. Под ногами хрустели шишки, нападавшие с вековых, растущих здесь повсеместно, сосен и елей, журчали голоса лесных птах. Кутин задрал голову в небо, остановившись и подняв свои очки на макушку.

— А хорошее Вы место выбрали, Владимир Михалыч. Благодать! — изрёк, оглядевшись, премьер.

— Если бы я выбирал… Господь управил! Я же рассказывал — как всё вышло, Владимир Владимирович! — удивившись, ответил Патриарх.

— Да-да, вспоминаю! Рассказывали! — щёлкнул пальцами Волков. — Как солдаты икону нашли в подвале, остановившись на ночёвку.

— И какую икону-то, Дима! — загорелись глаза Кирилла. — Мироточивую! Сколько же лет она спрятана от глаз была, подумать только! А как благоухала! Вы её увидите, Матушку нашу, в Соборе. А тут и другое уже у нас: стали фундамент поднимать — мощи нетленные, одна за другой, одна за другой. Вскрыли пласт и пещеры попали. Одной утвари древней только сколько нашли! Воистину, благодать тут…

— Да уж… — кхекнул Кутин, и Волков положил руку ему на плечо, пресекая развитие мысли друга — к чему обижать Патриарха? Старик и такчуть ли не плакал, наблюдая за Владимиром Владимировичем — любителем пошутить на тему святого.

Этот жест не ускользнул от Кирилла, и Патриарх, примолкнув на секунду, пошёл дальше, отстукивая своим посохом чёткий ритм по древним камням.

— Чё ты опять? — зашипел в ухо Кутина Волков. — Не можешь в руках себя подержать не много?! Заканчивай!

— Да ладно, ладно, Дим, чё ты? — улыбнулся Кутин, догоняя старика уже на ступенях крыльца Патриарших покоев.