Колонист "Вано"

Но, в общем и целом, было заметно, что мы находимся на краю горного хребта. И если появится острое желание, можно будет свалить на равнину. Среди немногочисленных зарослей даже призывно блеснула гладь какого-то водоёма.

– Смотри, вон там! – Сочинец указал на соседнюю невысокую гору. – Это ведь капсулы?

Я присмотрелся и кивнул. Ну да, там тоже была группа капсул. Но самое интересное находилось дальше… На что я немедленно указал Сочинцу.

– А вот та штука – это не капсула!

– И что это? – задумчиво спросил военный.

– Это Алтарь Вознаграждения №32451! – ответил вместо меня СИПИН. – Ближайший к вам!

– Надо разыскать туда путь! – кивнул Сочинец и посмотрел на меня.

– Согласен! – решительно отозвался я.

Главным препятствием был обрыв. Наше плоскогорье находилось выше, чем возвышенность с Алтарём. И обрыв тянулся далеко в стороны. Я и Сочинец двинулись дальше, внимательно высматривая удобные места для спуска.

Повезло где-то через час, когда мы почти обогнули заросли. И это у нас не заросли такие большие были. Это мы шли осторожно, простукивая землю перед собой. Во избежание, так сказать!.. Лес рассекала глубокая промоина. И она же сглаживала рельеф обрыва.

По ней можно было смело спуститься вниз. Бегать не стоило, конечно, но и прыгать нигде не придётся. Поскольку пересечь промоину было тяжело, то назад мы возвращались уже по ней. И именно здесь-то и обнаружили деревья.

Они росли выше по склону и оказались похожи на наши ели. Правда, были не слишком высокие – максимум, три метра. На месте одного молоденького деревца я смог заметить слом. Ну а кора на палках и на местных елях была один в один. В общем, мы с Сочинцем предположили, что тут-то девушка и нашла свой инструмент, с помощью которого её потом хоронили.

Я по пути поглядывал не только под ноги, но и по сторонам. И вскоре обнаружил отличные заготовки под топоры. Их надо было ещё обточить, отшлифовать, но в целом они были почти нужной формы. А главное – камни были прочные. Прочнее тех, что я подобрал в первый день.

Где девушка запачкала ноги? На узкой полосе растительности, отделявшей промоину от окраины зарослей. Всего метров двадцать, которые надо было пройти под сенью деревьев. Для этого мне и Сочинцу пришлось снять сандалии.

Военные в первый же день сделали себе обувь наподобие моей. Впрочем, такие «лоточные сандалии», насмотревшись на меня, многие успели сделать. Ходить голыми ногами по камням – то ещё удовольствие. Ходить голыми ногами по лесу – ни разу не лучше. Шаги мы старались делать побольше, а наступать на те места, которые я разрыл, проверяя своим копьём.

Однако местная живность была не слишком-то довольна вторжением «двуногих». Так что без укусов всё равно не обошлось. Покусанные места постоянно чесались и неприятно зудели. Надо было срочно промыть ноги, считал я. И Сочинец был со мной согласен.

Выбравшись из зарослей, мы нацепили сандалии и вернулись к уже знакомой мне дороге по валунам. После чего радостно двинулись к капсулам.

А у костра нас ждали гости. Туз с Машей, Никой и Романом пришли. Видимо, на переговоры. Вид у них был недовольный, но агрессии они вроде бы не проявляли.

– Вот они! – увидев меня и Сочинца, воскликнула Маша.

– Наконец-то! – Туз недовольно сплюнул на землю. – Сколько вас ждать?!

– А ты оставлял заявку на встречу у наших секретарей? – не удержался я. – У нас вообще-то целый день расписан, мы люди занятые!

– Чего?! – Туз вылупился на меня ошалелым взглядом.

– Ну раз не оставляли, то ждите в порядке живой очереди! – пожал я плечами.

– Чего хотели-то? – миролюбиво спросил Сочинец.

– Побазарить надо! – сразу же ответил Туз. – Мы тут порешали: нездоровая у нас атмосфера сложилась…

Внезапно! Вот уж от кого не ожидал сознательности, так это от Туза. Честно говоря, когда видишь человека с таким наглым и тупым выражением лица, как-то не ждёшь, что он решит «побазарить за атмосферу». Но вот же – пришли…

– Мы сейчас подойдём! – ответил Сочинец и глянул на меня. – У тебя вода есть… Ноги…

– Пошли! – кивнул я.

И вместе с военным отправился к капсуле.

Наскоро ополоснув места укусов и смыв гнилую грязь леса, мы вернулись к костру. Дунай с Костромой снова скоблили и мяли шкуру. А ещё вернулись из своих капсул две девушки из «команды» Чемодана. Остальные пока спали.

Наши гости сидели на камнях у костра, где не было риска застудить задницы и близлежащие органы.

– Ну? Что хотели обсудить? – спросил Сочинец, присаживаясь напротив.

Я пристроился рядом, решив дать военному вести переговоры.

– У нас тут утром конфликт случился… – заметил Туз, внимательно глядя на Сочинца.

– Ну да, мне Вано рассказал, – кивнул тот.

– Так это… Парня он нам ранил в плечо! Компенсировать бы! – довольно оскалившись, заметил Туз.

– Ему теперь лечиться надо! – возмущённо подтвердила Ника. – Работать не сможет!

– Так не надо было на Трибэ с Чемоданом наезжать! – пожал плечами Сочинец.

– Да мы просто просили объясниться! – сразу возразил Туз. – Мирно всё было…

– Вот именно! Мы их трогать не собирались! – подтвердила Маша, а Роман и Ника кивнули.

– А я ваши мысли должен читать? – удивился я, когда Сочинец взглядом попросил меня вступить в разговор. – Вы их окружили, махали кулачками, агрессивно кричали, обзывались убийцами…

– Но мы не… – попыталась возразить Маша, однако я её прервал.

– Да мне плевать, что вы там думали! Маша, если я наведу на тебя копьё и начну им тыкать в твою сторону, ты тоже будешь считать, что я только поговорить? Или решишь, что я на тебя напал и угрожаю? – спросил я.

– Если копьём будешь, то, значит, напал! – насупилась она.

– А если кулаком на тебя замахнусь? – уточнил я.

– Тоже нападение! – мрачно ответила та.

– Это называется проявление агрессии, – кивнул я. – В разных обществах разные критерии того, что уже считается агрессией, а что нет. В одних надо попытаться ударить, в других – достаточно схватиться за оружие. Или начать орать и подойти слишком близко… Но поверь: ваше поведение в любом обществе сочли бы именно агрессией. И отвечал я на агрессию, что бы вы там себе ни придумали!..

– Но мы же не собирались… – повторила Ника, пока Маша молчала и переваривала информацию. – А ты Лёше в плечо!

– А мне кажется, что собирались, – покачал я головой. – Избить уж точно.

– Ударить – это не то же самое, что ранить! – возмутилась Ника.

– То же самое, – возразил Сочинец. – Я могу так ударить, что вообще убью. А никто из вас бы силу при расправе рассчитывать не стал! Так что я не понимаю, чего вы теперь хотите. Сами напали, сами получили. Всё справедливо! Большей справедливости и не требуется.