Колонизаторы

— А что ты ещё хотела от неё услышать?! — заметил он с недоумением, присаживаясь к ней и беря её за руки.

— Что она пустится в пляс от радости?!

— Поверь мне, всё будет хорошо. Завтра начнёшь обзванивать своих сестёр, потом твои подруги здесь своих близких там. Потом они все подойдут с вопросами к ней а потом недели через две, когда она уже созреет для нового разговора, снова позвонишь. И он будет уже совсем другой!

— Правда! — постаралась улыбнуться та.

— Истинная! — улыбнулся он.

— Вспомни, я когда-нибудь тебя обманывал! А когда-то, поверь, я был очень большим специалистом по подобным вещам.

— Правда! — снова повторила та.

— Истинная! — снова повторил он и, взяв её на руки, начал укачивать и гладить по голове, как маленького ребёнка.

Через несколько минут она, полуобняв его и уткнувшись носом в грудь, так и заснула прямо на его руках. Правда, часа через полтора, уже проснувшись и приподняв голову, она с недоумением воскликнула:

— Моя, ты где?!

Дейв, сидевший за столом, с удивлением посмотрел на неё и заметил:

— В общем-то, я здесь!

— В общем-то, ты там, а моя одна здесь! — пропищала она обиженно и поползла к нему.

* * *

В это же самое время сама королева рвала и метала от раздирающей её сердце вспышки необузданной ярости. Пытаясь сорвать свою злость на всех, кто оказался в этот неподходящий для них час рядом. Первым получил свою долю один из наложников, харков, исполняющий перед этим перед ней стриптиз под музыку. Заметив его стоящим неприкаянно, она просто метнула в него лежащий на столе нож, который тут же пронзил тому грудь, и тот рухнул, захлёбываясь кровью, на пол. Эйху всегда мастерски метала боевые ножи. Второй попала под её горячую руку девушка из обслуги, только что вошедшая неосторожно с подносом в дверь. Её она ухватив рукой за волосы мотала и швыряла по всей комнате до той поры, пока сама не утомилась. Третьим получил хорошего пинка под зад её фаворит Стай, который напрасно попытался незаметно выскользнуть в этот момент за дверь. Наконец, успокоившись или просто утомившись, она села в кресло и уставилась невидящим взглядом в одну точку.

Через некоторое время, подняв голову и проведя взглядом по сторонам, она опять обратила внимание на своего любимца Стайя, стоящего как вбитый в пол гвоздь на том же месте от страха.

— Что стоишь, олух, скажи, чтобы здесь прибрались, и иди к Ману и приведи мне сюда сию же минуту её человеческого любовничка Бейна.

— Ваше высочество! Да если я к ней заявлюсь, она мне тут же кишки выпустит, не раздумывая, — запричитал тот и бухнулся на колени.

— Лучше прикажите это сделать кому-нибудь другому!

— Идиот! — прошипела презрительно та и махнула рукой.

— Скройся сейчас же из моих глаз, трусливая скотина!

Через минуту она уже сама набирала номер дочери.

— Ману пришли ко мне срочно своего любимого человечка — у меня есть к нему несколько вопросов!

Через ещё некоторое время в дверях появилась Ману с Бейном собственной персоной. Увидев их, Эйху устало и с недоумением произнесла:

— А ты какого хрена сюда притащилась, я вроде вызывала только его одного?!

Посмотрев, как двое охранников выносят из комнаты тело убитого до этого одного из наложников матери, та дрожащим голосом попыталась оправдаться:

— Я просто подумала, что… Правда, досказать свою мысль о чём она таком подумала, так и не успела. В этот момент Эйху приподнялась с кресла и в ярости закричала.

— Пошла вон, я сказала, здесь только я думаю!

Через секунду та скрылась в дверях, оставив Бейна одного наедине со своей матушкой. Некоторое время та молча разглядывала его, как будто первый раз увидела, затем великодушно заметила:

— Ну и что ты застыл там, как истукан, у порога, проходи и присаживайся что ли!

Пройдя к стоящему рядом с ней дивану, Бейн присел, с опаской косясь на неё.

Налив в свободный бокал вина, та милостиво подвинула его к нему и глядя как он пытается его проглотить — вежливо поинтересовалась:

— Ну и как, успел обрюхатить уже мою дочурку!

Подавившись от этих слов вином, Бейн закашлялся и замахал руками. Поднявшись, Эйху с размаху зарядила тому ладонью руки по спине и с ехидцей в голосе добавила:

— Значит, всё-таки обрюхатил, стервец!

Тот в ужасе замотал головой и попытался оправдаться:

— Разве это от меня зависело?! Без её ведома я бы никогда к ней даже прикоснуться не смог, Ваше высочество!

— Ну да. Ну да! Ты же теперь для меня, можно сказать, тоже родственник. Поэтому давай, что ли, теперь за это выпьем, и налила ему ещё один бокал.

— Вот хочу спросить у тебя, зятёк, от кого именно зависят условия содержания военнопленных у вас в лагере?! — поинтересовалась она как бы между делом.

Бросив на неё искоса взгляд, Бейн, не раздумывая, сказал:

— Только от самого Дейва, разумеется. В общем-то, он и является вашим главным противником в принятии всех решений по защите колонии.

— Значит, его зовут Дейв, — задумчиво произнесла она и поинтересовалась:

— А по изъятому у тебя во время похищения телефону с ним можно связаться?!

— Физически можно, а вот практически вряд ли. Так как я не знаю его номера. Мы с ним были птицами разного полёта! — Немного подумав, он уже более оптимистически добавил:

— Но в случае необходимости, я думаю, этот вопрос можно всё-таки решить. У меня там много друзей осталось…

— Ну что же, значит, я не ошиблась в тебе, зятёк! — заметила она довольно и, наклонившись к нему, чмокнула в щёчку. Отчего у того сразу же пошли мурашки по коже, так как он понял, чем ему это может грозить.

— Да ты не бойся. Я не кусаюсь! — рассмеялась она и милостиво махнула рукой.

— А теперь отправляйся к своей ненаглядной, а то она тебя там уже заждалась!

Когда Блейн уже встал и направился к выходу, благодаря бога о спасении, он неожиданно услышал:

— А ну как постой, кое-что забыла. Подойдя к нему, она надела ему на руку браслет с индикатором вызова.

— Это на случай, если ты мне срочно понадобишься, и чтобы не искать тебя по всему городу. А теперь иди, только скажи этой дурочки что я ей зла не желаю, и мне ты нужен совсем для других дел. Для этих у меня и так целая армия их наберётся!

Отпустила она его только по одной причине: не захотела ссориться с дочерью из-за какого-то там харка, пусть и несколько другого вида, чем местные аборигены. Один раз она уже сделала глупость, переманив к себе Стайя, в которого та дурочка влюбилась по уши и прямо сжигала её потом ненавидящим взглядом за это при каждой встречи. Слава богу, что она нашла себе на замену этого человека, а то ещё неизвестно, чем бы всё кончилось. Но со Стайем Эйху не нарушила никаких общественных и моральных законов между кайрами. У того кончился тогда срок брачного союза с Ману, и его всё равно кто-нибудь да прибрал к своим рукам. Второй раз она могла заключить с ним такой союз только уже через три года. А этот Бейн был её личным рабом и собственностью, с которым она могла сотворить что угодно, но только сама. Поэтому отобрать его у неё — значит совершить не только подлость по отношению к собственной дочери, но и преступление по закону, который она обязана всеми средствами защищать.