Колос времени [СИ]
Шрифт:
– Я… я подумала о нашем госте, – немного невпопад произнесла она. – Он тебе понравился?
Мартина высунула нос из-под одеяла.
– Понравился? Даже не знаю. По-моему, он настоящий Парцифаль! Тебе так не показалось? Наверное, таким и должен быть настоящий рыцарь… Да, и мессир де Мерикур, конечно, очень красив. И, наверное, он бывал при королевском и императорском дворах. Надо будет его об этом порасспросить, если отец позволит…
– Ты слышала, как он говорил о своем предке, Жульене Сидонском? – тихо спросила Элиза.
– Да, говорил он много.
– Ты видела, как у него горели глаза?
– Да, да, – скептически выгнула бровь Мартина. – А мне почему-то вспомнилась сказка о гаммельнском крысолове…
Ее сестра недоуменно моргнула.
– Что?
– Ну, ты же знаешь мое отношение к музыке… Никак не могу понять, что же такого в этих звуках, что заставляет бедных животных и детей бежать за ними, позабыв про все на свете?
– Что? – бледнея, повторила Элиза.
– Не сердись, Лизель. Я просто хотела сказать, что такие песни не для меня.
Элиза вскочила, опрокинув кресло.
– Ты!… С тобой просто невозможно разговаривать! – выкрикнула она, бросаясь прочь из комнаты.
Выглянувшая в коридор растревоженная тетушка окликнула ее, но девушка, не останавливаясь, проскочила мимо и побежала, куда глаза глядят.
Постепенно ее возбуждение улеглось, а отнюдь не тепличная атмосфера коридором остудила ее пылающую голову. Вновь оказавшись в галерее, она несколько минут постояла там, заново прокручивая в памяти разговор с сестрой, и в конце концов сделала для себя неутешительный вывод о том, что никто в замке не в силах ее понять. Как ни странно, эта мысль девушку почему-то успокоила. Повернувшись, чтобы снова идти к себе, она увидела выходящего на галерею Жульена.
Элиза вздрогнула, мысли ее смешались. Сама того не осознавая, она шагнула навстречу французу. Поглощенный своими мыслями Жульен не сразу заметил возникшую перед ним девушку – его лицо было хмуро, уголки губ капризно опущены. Поняв, что он здесь не один, молодой человек остановился и поднял повыше факел.
– Мадемуазель фон Зегельс? – удивленно проронил он и вдруг улыбнулся.
Элиза не сводила с него глаз.
– Мессир де Мерикур…
– О, вы – ангел, посланный мне в минуту отчаяния. Я совсем заблудился в этих переходах, брожу здесь, как путник в безлюдном лесу. Где все? Где рыцарь фон Тротта? Только вы одна можете меня спасти!
– Вам и брату Вильгельму приготовили комнаты в угловой башне, – девушка точно задохнулась и еле слышно добавила. – Наверное, доктор Порциус уже отвел его туда… Там тепло и чисто. Слугам дано распоряжение согреть для вас воду…
Пристально глядя на Элизу, Жульен медленно взял ее руку и поднес к губам.
– Моя святая Елизавета… – прошептал он, чувствуя, как дрожат в его ладони горячие девичьи пальчики.
"Барон ответит за все!" – подумал он, торжествуя.
* Без сомнений.
** До конца жизни.
*** Терпение – это добродетель.
Часть 2. Чаша
Санкт-Петербург, наши дни
– Может, все-таки скажешь, что за идея?… Не беги так! Куда мы идем? – тяжело дыша, Вера приостановилась, чтобы вытряхнуть
камешек из туфли, и снова поспешила за быстро шагающим темпологом.– Надо найти место потише, – бросил тот, не оборачиваясь.
– Зачем?
– Чтобы обдумать идею.
Девушка закатила глаза. Нет, иногда с мужчинами просто невозможно разговаривать!
– Годится, – Кирилл принюхался, удовлетворенно кивнул и взлетел вверх по ступенькам, толкая стеклянную дверь. Вера чуть замешкалась, и ее буквально втащили следом.
За дверью оказалось небольшое полупустое кафе.
Вера огляделась. В помещении было сумрачно и прохладно, два окна снаружи затенялись низко опущенными полосатыми тентами. Настенные светильники с матовыми плафонами создавали уютную атмосферу. За буфетной стойкой негромко переговаривались две официантки в бежевых передниках. Умиротворяющее бурчало радио.
Два столика было уже занято: за одним пила чай женщина, лениво листавшая журнал, за другим хихикали две девицы в компании высоких бокалов пива и одного парня с внешностью Гарри Поттера.
Вера с Кириллом сели за столик в углу, и утомленная официантка выложила перед ними меню.
С отвращением поглядев на плотную коричневую папку, девушка вытерла лоб и заказала колу со льдом.
– А мне горячее! – твердо заявил темполог, чем вызвал у обслуживающего персонала секундное замешательство. – И чайник с горячим чаем, самый большой.
– А ты не спечешься? – с сомнением произнесла Вера, когда принявшая заказ официантка удалилась.
– Нет.
– Уверен?
– Вера, на юге пьют горячий чай в сорокоградусную жару и только этим и спасаются. Мне же сейчас необходима сытная мясная пища…
– Это потому, что ты… ну, плохо себя чувствуешь не в своем времени? – понизив голос, сочувственно произнесла девушка.
– Это потому, что я голоден. Вера, не говори глупостей, мы же ничего не если с завтрака!
Официантка принесла им заказ. Кирилл, совершенно не обращая внимания на окружающих, закатал рукав и извлек из-под него знакомые девушке пластины и стилос.
– Ты, что, с ума сошел? – Вера схватила темполога за руку, прижав ее вместе с пластинами к столу.
– Почему?
– Ну, ни при всех же… – она нервно оглянулась.
Наружная дверь распахнулась, пропуская в кафе целое семейство: мать, бабушку и двоих детей с воздушными шарами. Пока взрослые шумно выбирали столик, дети, мальчик и девочка, принялись визгливо выяснять отношения. Один из шаров лопнул. Девочка расплакалась. Мать с бабушкой кинулись ее утешать, одновременно ругая мальчишку, и вскоре расплакался уже он. Трио с пивом, недовольно оглядываясь, постепенно наращивало громкость беседы.
Нет, тихим это место Вера ни за что не назвала бы!
– Что такое? – Кирилл тоже оглянулся. Женщина с журналом расплатилась и пошла к выходу. Трио заказало еще пива, семейство с детьми громко обсуждало меню. – Вера, никому до нас нет дела. Расслабься.
– Ты еще устрой здесь научную лабораторию! Чтоб все публично…
– Ладно! Будь по-твоему! – Кирилл резко дернул МК из-под Вериной ладони, поднялся и решительно повернулся в сторону неприметной двери с надписью WC. – Пойду устрою научную лабораторию в туалете, там точно никто ничего не увидит…