Коловарант. Книга 3. Часть 1
Шрифт:
— Не знаю. Отец подарил мне на день рожденье, чтобы я ему почаще писал — и игнорирую немую просьбу дать рассмотреть предмет.
— Скажите, а как вам удалось заставить гайнийцев мыться с мылом? Да ещё и мыло не пожалели — повернулся недовольный к реке Зверев, где сейчас мылись по пояс в воде и купали коней часть моих башкиров.
— Вши и блохи меня пугают куда как больше. Только мне ещё болезней среди подчинённых в походе не хватает. А чтобы выполняли команды, жадничать надо в разумных пределах и заботиться о подчинённых побольше — к тому же надо добавить, что нужны ещё и знания. А вот с этим у наших дворян плохо. Нет, аристократия обучена хорошо, даже слишком. Но сколько той аристократии на такую огромную страну? Плюс патриотизмом они особо не страдают. Им южная Франция и Баден-Баден намного милее, чем Россия. Кстати, как
2
Действия «Петра-1 после возвращения из Европы» по направлению молодых дворян из знаменитых родов на учебу за границу, как-то больше напоминает взятие заложников из правящих семей. Надо сказать, что это обычная практика выигравшей стороны к побеждённым. Ну и второе, «русские Романовы» больше никогда не вступали в брак с местными семействами. Ведь венценосные победители одной нации практически никогда не вступают в брак с проигравшими. Особенно если они часто бунтуют и пытаются освободиться. — прим. Автора
На обед с собой за свой стол я пригласил Зверева, Николая племянника Шварца и Титова Владимира Павловича станового пристава. Если двое были дворянами, то Титов очень близко к этому. Так как близкие связи с полицией Тулы мне крайне нужны, то одну из медалей придётся отдать ему. Если конечно их ещё нам дадут. Ещё не понятно как отреагирует полковник Сахаров на фактическое ограбление нами контрабандистов. Надеюсь, что личная месть одному из них затмит материальные потери. Да и не его эти контрабандисты, а скорее конкуренты.
Обед кроме рагу из оленя дополнили разными трофеями от поляков и контрабандистов. Так же я выделил немного спиртного. Но это больше в целях профилактики, нежели распития и праздника.
— Что у нас дальше, Дмитрий Иванович — расслабившись после обеда, спрашивает Титов. Явно беспокоит законность наших действий. Жандарм, он и есть жандарм.
— Немного отдыха, а потом приготовления на завтра. Особенно одежды и оружия. Ничего не должно в нас напоминать русских. Нам главное спокойно пересечь границу Австрии и Саксонии — в принципе по моему расчету тут меньше пятисот километров. По нормальным дорогам мы должны спокойно осилить дня за четыре. Если конечно нам в этом никто не помешает. Сам в это время я тру обожжённые пальцы. Люблю, чтобы обед был очень горячим, вот и обжегся об свой котелок. В отличие от солдатских конца двадцатого века у нас они круглые, но и не такие как до революции. Во-первых, они меньшего размера, а во-вторых сверху надеваются большие кружки. Вот теперь надо подумать, как их сделать с двойными стенками. Новые члены довольствуются трофейной медной посудой и уже устали удивляться нашим оснащением, лишь с интересом посматривают на новую диковинку.
— У нас, Владимир Павлович приказ с самой столицы оказать помощь нашим купцам в Лейпциге из-за возникших беспорядков в Саксонии. В средствах меня не ограничивали. И давайте закончим на этом. Я уже устал выслушивать ваши сомнения, как и других в прочем. Какого чёрта вы тогда в отряд напросились? — достало меня уже политруком работать. Вот что значит «сырой отряд».
— А бои ещё будут? — Николай. Вот ещё один желающий кроме Зверева повоевать…хотя же знает, как я к этому отношусь. А к его участию в особенности.
Кроме возниц Саввы у меня отряд «разделился» на два мнения. Правда, трофеи хотят все…и побольше. Но одни хотят взять их с боем и потом хвастать перед своими. А вторые, никак не определяться. Но воевать особо не желают, вот и донимают меня постоянно под разными предлогами. Но опять же медали хотят все…даже башкиры.
Всё это я тоже записываю в блокнот. В следующий поход, возможно, что некоторых и не возьму. С другой стороны, что ожидать от неопытных…с таким не понятным мной.
Обсудили ещё разные нюансы о дальнейшем движении и поведении каждого. А дальше я отправил их заниматься своими делами, а сам стал записывать в блокнот свои мысли. Мне ещё отчет Дубельту писать придётся. Тут всё. Начиная от переделки котелков и другого снаряжения,
до лошадей. Например, если поеду в Сибирь, то европейские лошади там не подойдут. Там такой пищи им не найти. А ещё мошка и гнус. Всё это я записал после разговора с Назиром, который жаловался мне на польских лошадей. А так же башкирам не нравилось, что лошади слишком уж большие и ход у них не такой как они привыкли. При этом мне ещё придётся учитывать, что нужно делать упряжку из двух пар. Меньше четырех лошадей мои груженые дилижансы могут и не помянуть. Это сейчас они тянут по переменке. Одна пара тянет, вторая идёт сзади.Так и закончился день. Люди отдыхали, ели, подготавливали оружие, снаряжение и одежду. Никто нам не помешал, чему мы были только рады.
Утром отряд преобразился и мало стал похож на русских, скорее на польских или восточно-австрийских дворян. Я тоже нацепил чапы, сверху ремень с револьвером, второй оставил в дилижансе. Уже подумываю передать его Семену — Сильверу, а то он слишком много на свою саблю надеется. Хотя во владении ей он действительно мастер. Нет лучше, наверное, всё же Фатею, а его мариэтту Семену.
Кручу свою кожаную шляпу и чего-то мне в ней после берета не хватает. А точно пера. Вытащил из своего трофейного берета перо цапли и переставил на шляпу. Туда же фибулу. Вот теперь порядок. Поднимаю голову и наблюдаю картину, что все смотрят на меня. Через некоторое время, остальные у кого имелись шляпы, последовали моему примеру.
— Вы как французские мушкетёры — польстил мне Черкасов. Видать его очень задевает, что я не воспринимаю его как дворянина, вот он всеми силами и старается подольститься ко мне.
— Спасибо Александр Владимирович, но пусть мы лучше останемся русскими корволантами, которые принесут славу своему отечеству. Я не особый поклонник Европы, хотя у них есть чему поучиться — сейчас роман А. Дюма «Три мушкетёра», который впервые был опубликован в парижской газеты Le Siecle в 1844 году довольно популярный в Российской империи. Ну и аналогии соответственно любят проводит.
— Вы не считаете французов передовой нацией? — удивился Черкасов.
— Каждая нация по-своему уникальна. Вот только у меня вопрос. Если библия нас учит что все люди пошли от Адама и Евы, то откуда тогда взялись нации? Как «передовые», так и не очень — и сажусь на своего гнедого коня, давая этим понять, что сейчас дискуссия закончена.
Отряд принял боевое построение и легкой рысью направился на Запад. Возле меня как уже обычно пристроила Зверев. Обратил внимание, что шпоры в моем отряде, кроме новеньких никто не использует. Мы не ходим в кавалерийские атаки и нам не надо совершать резкие маневры, жестко понукая лошадей.
Неспешно за пять дней добрались до границы с Саксонией. Иногда удавалось купить провизию в деревнях, а иногда и нет. Выручила тушенка в стеклянных банках. Я очень беспокоился, как бы она не пропала. Всё-таки разгар лета и довольно жаркая погода. Но пока вроде идея использовать толстую сырую кожу как уплотнитель себя оправдала. Пришлось даже аккуратно срезать её ножом, чтобы не повредить банки, которые потом мыли и так же старательно упаковывали обратно.
— Ну, вот и австрийский пограничный патруль. Давай Богдан Ростиславич объясни, что нам надо перебраться в Саксонию и отдай пропуск. А так же выясни как там обстановка — киваю я Звереву на пятерку конных, стоило нам только переправиться через мост возле Дольни Жлеб. Причем ещё и заплатить за проезд по деревянному мосту.
Через пятнадцать минут Зверев возвратился несколько озадаченный.
— Границу мы можем пересечь свободно, но на свой страх и риск. Как объяснили пограничники, туда сейчас никто не едет. Зато оттуда постоянный поток беженцев. Саксонских пограничников они уже несколько недель не видели — отрапортовал мне Зверев.
— Даже так — озадаченно сдвинул я шляпу на затылок. — Фатей давай-ка наверно выдвигайся-ка вперед. Николай, остаёшься с основным отрядом. И аккуратно всё проверяй и перепроверяй. Не спеши. Если там такой бардак, то свободно на кого угодно можем нарваться. Все остальным тоже. Повышенная боеготовность — отдаю команду. Под общий воинственный настрой и под внимательный взгляд австрийских пограничников мы пересекли границу. Вот что мне тут нравиться, так это пересечение границы. Нет таких КПП. Сейчас же при беспорядках во всей Европе вооруженные отряды вообще мало трогают. Боятся. Нарваться на вооруженный отпор тут можно запросто.