Коловрат. Пепел Надежды

«Что ж, Патя. Запомни себя таким. Неизвестно когда ты вновь сможешь, стать таким же красавчиком» - Произнес я, мысленно содрогаясь от того, что намеревался в тот момент сделать.

Кинетическое лезвие легло в единственную целую руку, в то время как другие такие же техники, уже порхали над моей головой, осторожно срезая волосы, что словно хлопья снега падали на холодный кафель пола.

А я все медлил, и никак не мог решиться на осуществление задуманного. Признаюсь честно – тянул до последнего. И вот когда последний клочок волос упал на пол, а моя голова стала гладкой, как бильярдный шар, я поднес руку с зажатым кинетическим лезвием к своему лицу.

– Поехали! – Решительно произнес я, хотя внутри этой решительности не было. Там скорее царила паника и отторжение.

Тем не менее, лезвие проткнуло кожу у самой брови и медленно двинулось по диагонали, оставляя за собой тонкую кровоточащую полосу. Стоило только магической технике миновать глаз, как я усилил нажим. Сцепив зубы, я терпел бол, продолжая уродовать себя. Кровь заливала правый глаз, стекала по щеке и капала на больничную пижаму и плащ. Некоторые капли падали на пол. Едва лезвие миновало нос, как красная жидкость попала и на мои губы, стекая по подбородку и капая на грудь. Миновав щеку, лезвие остановилось.

Я убрал руку и посмотрел на залитое кровью лицо, одновременно с этим направляя к полученной ране энергию жизни.

Выдохнув воздух из своих легких, я вновь оперся на умывальник, стараясь успокоиться и не обращать внимания на зудящую боль. С минуту я боролся с собой, решая достаточно ли этого, или же нужно еще.

И вновь, сделав глубокий вдох, я поднял свою голову и с чувством, что режу не свое лицо, а саму душу, принялся вести параллельную линию по своему лицу.

Кровь. Боль. Страх. Неприятие и смирение. Все это бурным коктейлем бушевало в моей груди. Сам же порез отдавался ранением не только тела, но и моего внутреннего я.

Черт! Даже сейчас мне тяжело вспоминать это. Я хоть и не девка, но… черт! Не знаю, как это объяснить. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Фух!

После нанесения второго пореза, мной вновь была взята короткая пауза. Энергия жизни уже активно залечивала полученные раны, но без вмешательства целителя останутся шрамы. Я не щадил себя, и раны были достаточно глубокими, меняя не только внешний вид, но и внутреннее ощущение самого себя.

Третий порез дался уже чуть легче, хотя боли от него было еще больше. В этот раз он шел от виска к подбородку, двигаясь наискось.

Казалось бы этого должно было хватить. Но раз взялся за дело, нужно было довести его до конца. Кинетическое лезвие коснулось скулы, протыкая ее и нанося порез. А следом было самое сложное – нужно было расковырять рану, чтобы остался выпуклый разрыв, который окончательно изуродует мое лицо и в то же время сможет опознать опознание по лицу, изменив его форму.

С*ка! Это было больно и тяжело морально. Кричать было нельзя, хотя очень хотелось. Так что оставалось терпеть, сцепив зубы и мысленно проговаривать: «Патя, вот тебе тест на мужика! Терпи! Терпи, сволочь! Ты же мужик! Терпи!».

– Твою мать! – Сквозь зубы, вырвалось у меня, когда я тяжело дыша, оперся на умывальник, закончив с правой скулой. Но ведь впереди еще была левая. А потому… - Давай!

И вновь магическая техника причиняла боль своему создателю, следуя его же сознательной воле. Кровь уже успела залить все мое лицо, невзирая на воздействие энергии жизни, которая к тому моменту уже подзатянула первые нанесенные раны.

Когда я закончил, кинетическое лезвие развеялось, а я рухнул на единственный локоть, вновь облокотившись на умывальник и глядя на то, как с моего лица капли крови капают на белоснежную поверхность раковины.

– Мужик. Ты мужик Патя. – Едва шевеля губами произнес я, стремясь подбодрить себя.

Мне все еще было больно. Чертовски больно и обидно. Все еще было страшно. Страшно поднять голову и посмотреть на себя в зеркало.

Вместо этого, помогая себе телекинезом я скинул на пол грязный плащ, открыл кран из которого побежала тугая струя холодной воды. Подавшись вперед, я поместил голову под эту струю. Холод бальзамом облегчения убрал пожар боли, даря легкое, короткое облегчение.

Я пару минут постоял, склонившись над раковиной и осторожно обмывая лицо, все так же боясь задеть полученные раны, и еще больше опасаясь взглянуть на того урода, что посмотрит на меня из мира зазеркалья.

«Не тяни. Все равно ведь посмотришь» - мысленно обратился я к самому себе, медленно поднимая взгляд, и видя в отражении лишь свою лысую макушку и невольно радуясь этому. Желания посмотреть на свое новое обличие отсутствовало. Но есть такое галимое слово – надо.

Кряхтя как в прошлой жизни, с тяжелым вздохом, я оторвался от раковины, напоследок прополоскав рот и сплюнув слюну с кровью и водой. С тяжелым сердцем, я все же поднял свой взгляд, чтобы увидеть в зеркале урода. Три параллельных, рванных пореза через все лицо, словно оставленный когтями хищного животного, и две пухлых, драных раны на скулах. Узнать меня, конечно было можно, но сделать это теперь будет не просто. Тут нужно именно вглядываться в лицо. Более того, одного мимолетного взгляда окажется недостаточно. Все еще затягивающиеся раны, отвлекали на себя все внимание.

– Ну, покрайней мере, нужный эффект достигнут. – Опустошенно пробормотал я, с отвращением глядя на нового себя. – Сонька меня убьет.

«Ага, а заодно и внутренний мир теперь, прямо на лице» - безжалостно сообщил мне внутренний голос. – «Иди на хрен!».

А дальше было переодевание и уничтожение улик. Черный спортивный костюм, яркий, красный дождевик. Демисезонные кеды, черного же цвета с белой прорезиненной подошвой, что зараза, скрипела на мокром кафеле пола. И финальным штрихом капюшон балахона на голову, чтобы мой новый фейс не сильно пугал окружающих.

С волосами было просто, я их просто сжег при помощи магии, а вот с одеждой из больницы пришлось повозиться. Она ярко и быстро гореть не хотела, да и дымок так и норовил пробиться к датчику пожарной безопасности.

Но я справился. А пока справлялся, успели окончательно поджить и нанесенные моей рукой раны. Так что я уже более тщательно умылся, и вытерев лицо бумажными полотенцами, вновь накинул капюшон и закинув рюкзак на плечо, посредством телекинеза, направился на выход.

Время сейчас работало против меня. Я и без того потратил непозволительно много времени на свои размышления и уродования лица. При мысли об этом, губы невольно скривились в жуткой усмешке. Да, теперь у меня будут только такие. Жуткие. Ведь шрамы будут уродовать каждое движение моей мимики.

«Хватит страдать. Сделал и сделал. Ты мужик или баба? Помнишь, как говорили в твоем прошлом мире? Шрамы украшают мужчин» - Продолжал я бороться с самим собой, двигаясь в сторону автобусной остановки, к которой уже подъезжал в автобус.

– Здарова, шеф! – Обратился я к водителю. – Слушай, друг, я в походе был, телефон потерял. Подкинешь?

– Проходи. – Со вздохом кивнул водила, давая свое согласие.

«Ну, это тебе не мир капитализма» - с усмешкой подумал я, садясь в конце автобуса у окна. – «Здесь никто не стремится за прибылью. А главное могут изредка прокатывать и такие вот нехитрые послабления».