Кольт 99 калибра

– Ну что, Франтишек, ты уже не надеялся меня услышать?

– Матка Бозка, пан инспектор!
– Удивлённо закричал Ковач на том конце провода.
– Клянусь святыми угодниками, я уже не верил, что снова услышу ваш голос!

– Нет Франтишек, мы ещё поживём!

– Я рад за вас, пан инспектор, очень рад!

Новак по его голосу понял, что что-то не так, и спросил:

– Я чувствую, что у тебя есть, что мне сказать?

– Я должен сообщить неприятную новость, пан инспектор.

– Говори уже, Франтишек.

– Багневский хочет отомстить вам, пан инспектор. Он нанял человека, который должен свести с вами счёты.

Новак потушил сигарету в пепельнице и ответил:

– Благодарю тебя, Франтишек. Приходи ко мне вечером, отметим наше возвращение.

– Обязательно приду, пан инспектор. Будьте осторожны!

– Ответил Ковач и положил трубку.

“Шкода” остановилась у старого заброшенного завода. Новак посмотрел на пустые окна, приоткрытые большие двери цеха. На душе у него было неспокойно. Горак покрутил головой и негромко сообщил:

– Вроде, никого не видно, шеф.

– Пойдём внутрь, Адам. Тот, кто прислал записку, наверняка ждёт нас внутри.

– А вдруг это убийца, шеф?

– Я думаю, это он и есть. Хотя, в записке говорится о каких-то важных сведениях. Может быть, кто-то просто хочет заработать, предупредив меня об опасности. В любом случае, мы не узнаем, пока не состоится встреча.

Они вошли в приоткрытые двери и остановились на площадке, возвышающейся над большим цехом, хорошо освещаемым сквозь большие окна. По обе стороны площадки в цех спускались две широкие лестницы, а напротив сыщиков, метрах в двадцати, была кирпичная стена с дверным проёмом. Новак посмотрел вокруг и сказал:

– Ждём здесь. Отсюда видны все пути подхода изнутри и снаружи.

Прошло минут сорок, но никто не появился. Новак в очередной раз взглянул на часы, и поправил под плащом свою наплечную кобуру. Горак с интересом спросил:

– Вы сегодня со своим, шеф?

– Нет, сегодня я взял в оружейной пистолет с глушителем.

– Ух ты, шеф! А можно взглянуть?

Новак достал пистолет и отдал Адаму.

– Шеф, а выстрела точно не слышно? Можно, я попробую?

– Адам! А если сейчас придёт тот человек, и увидит у тебя в руках пистолет? Что он подумает?

Неожиданно пистолет в руках Адама негромко хлопнул и Новак ощутил запах пороха.

– Ого! Шеф, я не нарочно!
– Испуганно посмотрел на него Горак.

– Вот это и бесит меня больше всего, Адам! Отдай пистолет!

– Я просто хотел вытащить оттуда палец и случайно нажал!

– Как ты вообще умудрился его туда засунуть? У тебя баварские сардельки вместо пальцев! Сунь руки в карманы и не доставай, пока не сядем в машину! Замри и не двигайся!

Прождав ещё полчаса, сыщики уехали.

На следующий день Новака вызвал комиссар. В его кабинете сидел пожилой офицер в прокурорском мундире. Дворакович представил его:

– Это пан Млычек из управления криминалистики. Прошу вас пан Млычек.

– Вчера на заброшенном заводе произошло весьма необычное убийство.
– Криминалист развернул на столе план завода.
– Убитый - известный специалист по грязным делам, наёмник, кличка - Кабан. Труп обнаружен вот в этом месте, за кирпичной стеной. Стена капитальная, толщиной в пятьдесят четыре сантиметра. Прежде в ней было небольшое техническое окно, но потом его заделали. Выстрел в эту сторону был единственным, стреляли из противоположного конца цеха, пуля из револьвера прошла сквозь это окно и поразила убитого точно в голову. И вот здесь начинаются сплошные вопросы! Как на них ответить - у меня просто в голове не укладывается! Во-первых: стрелявший видеть это крошечное отверстие под штукатуркой не мог, тогда как он смог с такого расстояния безошибочно направить в него пулю, которая не задела ни одного кирпича? А ведь всего лишь одно касание - и она бы срикошетила и изменила траекторию, а если бы попала мимо, то просто застряла бы в стене! Во-вторых: откуда стрелявший мог знать наверняка, где именно за стеной находится его цель? И есть ещё в-третьих: тот, кто стрелял, не видел результат своего выстрела, но каким-то образом знал его! Следы есть только около двери, с лестницы вниз никто не спускался. Почему убийца не пошёл осмотреть труп, почему не обыскал его? Одни вопросы! Несомненно лишь одно - здесь работали профессионалы высочайшего уровня. Я даже боюсь предположить, кто они.

Млычек свернул план и взглянул на собеседников:

– Появление специалистов такого класса не может быть случайностью, это явно не вокзальные воришки! Но что это может быть? Боюсь, что у нас готовится грандиозное преступление.

– Ну, что я тебе говорил?
– Дворакович посмотрел на Новака.
– Я чувствовал!

В дверь постучали и в кабинет заглянул заместитель:

– Пан комиссар, разрешите?

Войдя, он доложил:

– Пан комиссар, к нам едет министр! Будет вручать награды.

Дворакович и Млычек с ужасом посмотрели друг на друга!

На Лисьем поле стройными рядами выстроилась вся жандармерия города. На сцене, на которой несколько дней назад чествовали воздухоплавателей, рядом с бургомистром теперь стоял министр внутренних дел, и чуть дальше - комиссар Дворакович и представители градоуправления. После речи бургомистра слово взял министр:

– Прежде всего я хочу поблагодарить доблестных защитников правопорядка за их добросовестность, мужество и целеустремлённость в выполнении своего долга! Именно благодаря вашим высоким служебным качествам преступники задержаны, а драгоценность возвращена своему владельцу! Наша доблестная жандармерия всегда стоит на страже интересов своего государства и его граждан! Сотрудники жандармского управления с честью несут бремя своей службы, предотвращают преступные попытки врагов нарушить наш покой и безопасность! В городах и на границе государства - они везде на страже! И так будет всегда! Мы никогда не позволим какой-нибудь кучке экстремистов присвоить себе право управлять нашей страной!

Горак незаметно толкнул инспектора и тихо спросил:

– Шеф а кто это рядом с нашим комиссаром?

– Адам, ты должен знать, это наш министр внутренних дел!
– Также шёпотом ответил Новак.

Министр продолжал:

– Сегодня я также хочу поздравить всех, кто своим участием помог свершиться справедливости и правосудию, и сообщаю, что сегодня всем им будут вручены ценные призы, награды, новые звания и должности! А теперь я передаю слово вашему непосредственному начальнику, комиссару Матею Двораковичу!

Дворакович гордо поднял голову и начал свою речь:

– Сегодня у нас знаменательный день! Наконец восторжествовала справедливость, и зажгла на небосводе свою яркую звезду!

– Как они похожи!
– Снова шепнул Горак.
– И говорят похоже!

– Они братья по отцу!
– Ответил Новак.
– Ты не знал?

– Нет, шеф! Никогда бы не подумал!
– Удивился Адам.

Речь комиссара продолжалась:

– Не случайно наш добросовестный труд был замечен издалека, откуда и приехало к нам справедливое возмездие! Наше управление уже давно зарекомендовало себя, как в числе первых, кто всегда спешит арестовать злодеев без промедления и по зову своего сердца! Хватать и садить - мечта каждого нашего служащего, чьи честные взгляды преследуют меня, встречая их каждый день в коридоре по дороге на свою почётную и нелёгкую службу, которой они отдаются беззаветно и преданно, и долгими ночами, и днём! И, что греха таить, все мы люди, из-за всего, что я перечислил, иногда соседи стучат им в стену, потому что простому человеку не всегда видно, чем мы тут занимаемся! Но, как сказал пан министр, мы не позволим какой-то жалкой кучке экскрементов править здесь свой бал! Этому не бывать! Государственная система правосудия никогда не ложится спать, потому что этого не даёт ей её совесть, которая всегда находится на службе, и потому она так редко бывает дома! Но мы не боимся трудностей, и впредь будем впереди всех!

– А кто у них отец?
– Снова спросил Горак.

Новак наклонился и шёпотом ответил ему на ухо. Адам побледнел:

– Но ведь министр… он же родной брат… Ведь тогда получается, что наш комиссар, министр и…братья?

Новак многозначительно посмотрел на Адама и приложил палец к губам:

– Адам, жизнь президента в наших руках! Ты слышишь торжественный гимн?

– Нет, шеф!

– А я слышу, Адам!
– Новак гордо поднял голову.
– Он играет в нашу честь! Потому что мы с тобой - кольт девяносто девятого калибра!