Колумб

— А что же нам делать? — растерянно спросил дон Луис.

— Мы не можем помешать их отъезду, — коррехидор продолжал усмехаться, — но в наших силах воспрепятствовать их прибытию в Малагу. Тамошние дороги пользуются дурной славой. Полным-полно разбойников, знаете ли. Наших альгасилов не хватает для поддержания порядка. Так что едва ли государство будет нести ответственность за ограбление двух иностранцев, не так ли, дон Мигель? И у нас не возникнет никаких трений с посольством Венеции.

Облегчение Сантанхеля выразилось добродушным смехом.

— У меня возникают подозрения, что должность коррехидора Кордовы может приносить немалую прибыль.

Глава XX. ЦЫГАНЕ

Толпа, запрудившая в то субботнее утро в самом начале июня улицы Кордовы и дорогу, ведущую на юго-восток, задержала отъезд венецианцев. Ибо в те же часы владыки Испании, сопровождаемые отборными войсками, отправлялись в Вегу, чтобы лично руководить решающим штурмом Гранады.

Жители Кордовы с восторгом провожали уходящих в бой. Трубили трубы, развевались стяги и хоругви, их величества возглавляли длинную колонну рыцарей. Король — в сверкающей броне, и даже королева — в стальном панцире, украшенном арабесками.

За рыцарской фалангой следовала кавалькада придворных дам на мулах с дорогими сёдлами, далее — придворные, священнослужители и миряне, королевские слуги, грумы, сокольничьи. За двором двигались войска, кавалерия, копейщики, марширующие по четыре в ряд, с десятифутовыми пиками в руках, арбалетчики, швейцарские наёмники в коротких кожаных куртках с панцирем, прикрывающим только грудь, ибо они утверждали, что враг никогда не видит их со спины. Замыкали колонну обозные повозки с провиантом и снаряжением, осадные орудия.

В пыли, под жарким солнцем армия выползла из Алькасара, пересекла Гвадалквивир по Мавританскому мосту и взяла курс на Гранаду.

А вслед за ней Рокка и Галлино через тот же мост отправились в Малагу. Вместе с ними, чуть впереди, ехал погонщик мулов, у которого они наняли животных. Двигались они не спеша, под мелодичное позвякивание колокольчиков на шее мулов.

На другом берегу реки под раскидистым деревом расположилась корчма. Полдюжины мужчин о чём-то оживлённо болтали, с полными кружками в руках. Своих мулов они привязали к железным кольцам в заборе. Худые, поджарые, небрежно одетые мужчины чем-то напоминали степных волков.

— Цыгане, — презрительно процедил погонщик мулов, когда он и венецианцы проезжали мимо.

Скоро они миновали окраину, где толпа нищих, выставлявших на показ все свои раны и увечья, взывала к их милосердию, понапрасну рассчитывая получить хоть одну мелкую монету. Милей дальше они услышали позади топот копыт, и погонщик мулов предложил венецианцам отъехать на обочину, чтобы пропустить приближающуюся кавалькаду. В промчавшихся всадниках он узнал цыган, что недавно пили вино у моста, и долго честил их, пока не осела поднятая ими пыль.

— Пусть дьявол сломает их грязные шеи, — пожелал он цыганам, перед тем как снова тронуться в путь.

Так же неспешно они поднялись на холм, за гребнем которого скрылись цыгане, придержали мулов, чтобы те могли отдышаться.

Внизу текла речка, справа зеленел лес, в который ныряла серая лента дороги, слева тянулись виноградники, за ними начинались зелёные пастбища под синим безоблачным небом. Они двинулись вниз и уже достигли леса, когда раздался громкий крик и из-за сени деревьев возникли три всадника, заступивших им путь. То были все те же цыгане, и их предводитель, долговязый, тощий, в широкополой шляпе и с чёрной тряпкой, закрывавшей пол-лица, на полкорпуса опережал своих спутников.

Хриплым голосом он приказал путешественникам остановиться, хотя те замерли на месте, едва увидев незнакомцев.

— Господи Боже, защити нас! — заверещал погонщик мулов.

Но Галлино и Рокка были не из тех, кто легко впадает в панику, и спросили в ответ, что тому угодно.

Предводитель расхохотался.

— Ваши пожитки, благородные господа. Спешивайтесь, да поживее.

Шум за спиной заставил Галлино обернуться. Ещё трое цыган появились сзади, отрезая путь к отступлению.

Рокка выругался. Галлино не стал попусту сотрясать воздух, он обнажил меч.

— Вперёд, Рокка! Изрубим их на куски!

Шпоры вонзились в бока мулов, обезумевшие животные рванулись вперёд, венецианцы привстали на стременах, занеся мечи для удара.

Но предводитель ускользнул от меча Галлино, а сам толстой палкой изо всей силы ударил венецианца по голове. Лёгкая бархатная шапочка оказалась ненадёжным шлемом. Удар выбил Галлино из седла, и, бездыханный он упал в дорожную пыль.

Рокке повезло ничуть не больше. Цыган, на которого он напал, перешиб такой же длинной палкой передние ноги мула. Животное рухнуло на колени, а Рокка по инерции полетел вперёд, стукнувшись головой о землю.

В себя он пришёл в прохладе леса, на мшистом берегу ручейка. Открыв глаза, увидел привязанного к дереву погонщика мулов, затем — Галлино, без чувств лежащего рядом с ним. Их окружали смуглые, суровые лица. Он почувствовал, что руки шарят по его телу. Попытка подняться не удалась, ибо грабители связали ему руки и ноги. Камзол с него сняли. Грубый голос над ухом известил предводителя, что денежного пояса нет.

— С этим всё ясно, — ответил тот. — Займитесь другим.

Грабитель оставил Рокку, который перевернулся на бок и в бессильной ярости сверлил взглядом предводителя цыган. Тот же уже вывернул все карманы камзола и теперь ощупывал материю. Вскоре он нашёл утолщение, вспорол подкладку и вытащил спрятанный между ней и бархатом тонкий клеёнчатый мешок. Отбросил камзол, раскрыл мешок и достал карту и письмо Тосканелли. Внимательно осмотрел их и убрал обратно в мешок. Мешок положил в свой карман, ногой подкинул камзол поближе к Рокке, посмотрел на грабителя, обыскивающего Галлино.

— Оставь его. Пусть лежит. — Он покачался на каблуках. — Мы можем трогаться.

К Рокке вернулся дар речи.

— Подождите! — воскликнул он. — Подождите! Возьмите наши деньги. Но бумаги в этом мешке не представляют для вас никакого интереса. Оставьте их мне.

Бандит усмехнулся.

— Значит, не представляют? Тогда почему же ты прятал их? Зашивал в камзол? Я найду учёного книгочея, и мне скажут, сколько они стоят. А пока они останутся у меня.