Колыбель луны
Шрифт:
— Тогда можно смело входить в особняк! Ну, идём!
— Ай… Да поняла уже…
«Я попалась в её ловушку», — подумала Ронье, но послушно пошла вперёд.
Лес закрыли для посещения больше полугода назад, но земля под деревьями не успела зарасти сорняками. Возможно, всё дело в том, что старые деревья забирали себе всю милость Солус и Террарии и траве она просто не доставалась. Подумав об этом, Ронье заметила, что даже воздух здесь кажется спёртым по сравнению со свежестью восточного берега озера.
Хотя Цукигакэ и Симосаки бежали к воротам впереди девушек, сейчас они уже плелись сзади.
— Что случилось, Цукигакэ? — бросила она через плечо.
Дракончик глухо прорычал в ответ. Ему эта прогулка явно не нравилась, но он не останавливался.
Говорят, что дракон может даже пожертвовать жизнью ради своего рыцаря, если между ним и наездником возникают по-настоящему крепкие узы. Более того, Ронье своими глазами видела, как незадолго до окончания Войны двух миров Кадзэнуи, дракон Ренли, закрывал своим телом хозяина от ударов копий красных рыцарей Реалворлда.
Но война уже закончилась, и, даже когда Цукигакэ и Симосаки вырастут, им никогда не придётся так жертвовать собой. Тем не менее Ронье всё равно ощутила, как у неё сжалось сердце.
«Если сегодняшний поход затевался ради дракончиков, не лучше ли отказаться от осмотра особняка, если им здесь не нравится?» — подумала Ронье, но Тизе даже не собиралась останавливаться. Пришлось вновь повернуться вперёд и догнать подругу.
Ронье вдруг осознала, что Тизе сегодня сама не своя. Она говорила о походе в особняк шутливым, но подозрительно настойчивым тоном, да и само предложение отправиться в дом было немного странным. Казалось, что она решила прийти сюда, как только узнала о прогулке к озеру…
— Слушай…
Но когда Ронье уже обратилась к подруге, с юга донёсся звон двухчасовых колоколов.
— Надо поспешить, пока не стемнело. Быстрее! — бросила Тизе, поворачивая голову.
— Угу…
Неуверенно кивнув, Ронье перешла на бег трусцой, следуя за Тизе. Дракончики захлопали крыльями и побежали вприпрыжку. Хоть они и драконы, но всё равно скоро начнут терять Жизнь от усталости. Нужно будет покормить их захваченными из повозки сушёными фруктами.
Хотя снаружи лес вокруг особняка отнюдь не казался большим, тропинка постоянно петляла, и девушки никак не могли выйти к особняку. Когда после колокольного звона прошло ещё минут десять, впереди наконец забрезжил свет, и Ронье с облегчением вздохнула.
В самой чаще леса открылась огромная поляна диаметром меров сто, посреди которой стоял особняк.
Стены из серого камня, крутая чёрная крыша. Несмотря на три этажа, окон было мало, из-за чего особняк напоминал лесную крепость. Конечно, во дворе перед особняком, как полагается, стояли клумбы, но из них торчали редкие увядшие цветы, наводившие тоску.
— Это точно загородный дом императора? — прошептала Ронье.
— Я тоже не понимаю… — Тизе озадаченно наклонила голову. — Особняки на личных угодьях аристократов — и те, кажется, больше… Хотя смотри, — Тизе подняла руку и показала на огромные парадные двери перед ними. — На дверях герб с лилией и соколом. Его разрешалось использовать только императорской семье.
— Угу…
Раз один и тот же герб есть и на воротах возле леса, и на входе в особняк, этот
дом мог принадлежать только императору.— Пойдём, — тихо бросила Тизе и пошла вперёд.
Симосаки направился следом, чуть ли не прижимая голову к земле.
— Не устала? Всё хорошо? — спросила Ронье, опуская взгляд на Цукигакэ.
Дракончик хлопнул крыльями и тихо прогудел, словно говоря: «Конечно!»
Дорога провела их по сухой лужайке между клумбами и закончилась прямо перед дверями.
Развернувшись, Ронье не увидела голубой глади озера Норкия — деревья полностью загораживали вид.
«В чём тогда был смысл строить дом на берегу озера?» — подумала Ронье, но вдруг услышала за спиной металлический лязг. Вновь повернувшись, она увидела, что Тизе изо всех сил пытается опустить дверную ручку обеими руками.
— Не открывается? — спросила Ронье.
— Нет. Похоже, заперто, — отозвалась напарница, покачав рыжей головой.
— Ну, этого и стоило ожидать. И раз так, внутри никого нет?
Ронье надеялась, что Тизе сдастся, однако подруга продолжала держаться за ручку.
— Но ведь призраки могут проходить и сквозь закрытые двери, не так ли?
— Что?..— Ронье нахмурилась, не ожидая такого ответа.
Действительно, в сказках некоторые призраки были бесплотными и могли просачиваться сквозь стены и двери, но…
— Хорошо, но мы так не сможем… — прошептала Ронье.
Тизе закрыла глаза и вдруг застонала:
— М… Мммм!..
— Ч-что случилось?
— Мммм!
— Эй, Тизе, что с тобой?!
Но когда Ронье уже собиралась схватить стонущую подругу за руку, она вдруг поняла.
Тизе пыталась использовать Инкарнационную отмычку — приём, которым Кирито вчера на их глазах открыл дверь в гостинице Южной Центории.
— Слушай-ка… Мы с тобой даже Инкарнационную руку не освоили. Как ты не понимаешь, что взломать замок тебе не по силам? — удручённо заметила Ронье, но затем увидела, каким серьёзным… если не отчаянным, взглядом Тизе смотрит на дверь, и ахнула.
Немного поколебавшись, Ронье тихо спросила:
— Тизе, почему ты так серьёзно к этому относишься? Неужели тебе и правда так важно проверить слухи о призраках?
Тизе медленно выдохнула и отпустила ручку двери. Какое-то время она стояла с опущенной головой. Наконец раздался её тихий голос:
— Ронье, как ты думаешь, призраки и правда существуют?
— А?..
«Что за детский вопрос?» — думала переспросить она с усмешкой, но успела себя остановить. Тизе не шутила, она по-прежнему выглядела очень серьёзной. Неизвестно почему, но она спрашивала искренне и заслужила искренний ответ.
Ронье никогда в жизни не сталкивалась с призраками — с полными скорби и обиды душами людей, которые не смогли попасть на небеса и были вынуждены вечно скитаться по земле. Мать и бабушка, которые рассказывали ей те истории, тоже наверняка не встречали их.
Правдивы ли вообще сказки о том, что сотни лет назад по миру бродили настоящие призраки? Ронье думала, что нет. Дело в том, что едва ли существует небесный мир, куда попадают души людей после смерти. Снаружи Андерворлда находится Реалворлд, родина Кирито и Асуны, но и там живут не небожители, а обычные люди, тысячи лет сражающиеся между собой.