Колыбель Прибабахуса 3

— Надеюсь, именно это и есть дополнения от Токи-Токи? — Лиу подозрительно покосился на Алека с Алюминью, первым нарушив повисшую гробовую тишину. — Потому что если вы именно из-за этого не захотели пускаться в подробности, то ваши спутники на вас немножко обидятся.

— Не было там такого. — вместо кузнеца ему ответил сам Огунор. — Пара лезбух только, вот и вся нетрадиционщина. Да и то они этого не афишировали.

— Зато теперь точно есть стимул сражаться не на жизнь, а насмерть. — пожал я плечами. — И точно известно, почему проход на арену сломался. Чтоб и в мыслях не было убежать.

Только я завершил эту фразу, как за спиной вновь послышался треск камней, сменившийся грохотом очередного обрушения.

— Ровно пять минут. — не оборачиваясь, констатировал древний. — Это не только предохранитель от побега, но еще и стимул идти вперед.

Продолжения диалога не состоялось, потому что впереди, из боковых коридоров, вновь послышался задорный тяжелый галоп и улюлюкающие крики человеческой половины подкованных существ. Лиу вылетел вперед и, посмотрев сначала направо, а затем налево, повернулся к нам и спокойным голосом пояснил происходящее.

— На этот раз явно к нам. — ну да, ведь призрака выебать не смогут, так что дух меча и не унывал. — Всего по пять тыщ уровней у пацанов.

— Прибабах, кастуй лианы от стены к стене, когда они приблизятся. — не стал тянуть никого ни за что древний. — Остальные — бьем по ногам, по суставам. Человек может драться лежа, кентавры лежа тупо мясо, слишком уж они кривые и неповоротливые.

И эта его тактика оказалась просто до невозможного удачной. Конечно, идеально натянуть растительные веревки поперек тоннелей у меня не вышло — опыта пещерного боя против кавалерии у меня было ноль. Так что передние конелюды успели заметить возникшее препятствие, но достаточно крупная масса тела на высокой скорости сыграли свое дело. Бежавшие позади не успели отреагировать на вставших на дыбы и сигналящих остановку сородичей, и на перекресток в результате выкатилось две кучи малы. Огунор вдарил по струнам и сумел на пару секунд контузить противников всем скопом. А остальные бросились в атаку. Пять секунд, и вот кентавры с перерезанными сухожилиями и поломанными ногами пытаются встать, но вынуждены тратить время на регенерацию полученных ранений. А наш окуевающий берсерк получает отличную возможность лупить своей кувалдой по головам, а на восстановление поврежденных мозгов уходит намного больше очков жизни. Да, если бы дело происходило в нормальном мире, где нереально так прокачать живучесть, как в системном, такой замес занял бы времени меньше минуты. А тут и копытные огрызнуться тоже могли. Например, Огунора, пока он прицеливался своим ломом в сустав одному кентавру, другой сумел очень сильно лягнуть сразу двумя ногами. Так, что берсерк, отлетев в стену, даже оставил углубление в каменной кладке. Но через пять минут мы все-таки завершили заварушку глубоко в нашу пользу. Ну, в том смысле, что мы живы все, а враги с таким же результатом отъехали и впитались в пол.

Как мы определили, что прошло пять минут? Да легко! Рухнул еще один пролет коридора за спиной. Причем на этот раз так близко, что еще через пять минут мы уже окажемся похоронены под обломками. Так что пришлось не затягивать и поспешить вперед, а уже там, на достаточном удалении присесть-прилечь отдохнуть и немного восстановиться. По серединке между этим подковоносным перекрестком и следующим, обозначенным на карте волчьей головой в меховой шапке.

— Это что за хрень будет следующей? — я покрутил в руках тряпку с изображением лабиринта коридоров. — И как тут, блин, вообще ориентироваться?

— Со вторым вопросом, кажется, легко разобраться. — ответил мне Огунор. — Но тут еще надо уточнить будет. Я так понял, нам идти туда, откуда враг не приходил, потому что там респаун мобов. А вот первое… Обычно так обозначают различных волколаков. Люди-оборотни, или наоборот, оборотни-звери, стабильные звероморфы, без превращений которые живут…

— Короче, собака сутулая и прямоходячая. — перебила его Алюминь.

— И разумная. — добавил древний. — Возможно, даже с магией.

— И что с ними делать? — поинтересовался Алек. — Палку кинуть?

— Не получится. — вздохнул я. — Мы с собой ни одного Панина не взяли. Так что только отлов, кастрация и отпускать на волю.

— То есть ты думаешь, что это у них главная опасность? — хохотнул Жакронвэль. — Почему бы им заодно и зубы не выбить, раз уж отпускать собрался?

— Это не я, это шизики в моем родном мире покусания боятся меньше, чем… А, хрен с ними. — махнул я рукой. — Реально, а какие у оборотней есть слабые места? Слух? Лех, давай споем дуэтом, они и сдохнут от ухового кровотечения!

Глава 28

— Может, от ушного? — уточнил Алек.

— Вполне себе вероятно. — кивнул я в ответ. — Так чего, какие варианты?

— Там, в принципе, как и с простыми собаками-волками. — легко отмахнулся Огунор. — Бей по носу, ломай переносицу. У них же нюх ебический, а это значит — нервов в носу много. А где много нервов, там и больнее всего. Но бить надо так, чтоб ломалось сразу, а то просто разозлишь, и тогда хана уже тебе.

— А тактика, если я правильно понимаю, обычная? — поинтересовалась Алюминь. — Ты бабалайку свою теребишь, а остальные работают?

— По мне так — идеально! — воскликнул древний. — Только балалайку, а не бабалайку.

— Да хоть алабайку. — усмехнулась она в ответ. — Кстати, а бывают оборотнихи-алабаи?

— О, чего только в нашем долбанутом мире не бывает!.. — покачал Джигурда головой, закатывая глаза. — И это еще без Токи-Токи. У нее бывает в два раза больше.

Немного отдохнув и набравшись сил, мы отправились дальше, к следующему перекрестку туннелей. В этот раз он оказался достаточно широким — это вообще была целая комната, пять на пять, с парой колонн, подпиравших невысокий потолок. И едва мы в нее вошли, как из двух других коридоров из трех оставшихся помимо нашего, что вели сюда, раздался многоголосый зловещий вой. И не менее зловещий запах — тухлого мяса и мокрой псины.

— Ну, принцип тот же. — поудобнее перехватив свое оружие на гитарный манер, Огунор положил руки на струны. — Я бафаю, лианы на пороги, они кучкой падают, и мы раздаем люлей.

В целом, он оказался прав, за одним исключением. Если кентавры одной своей внешностью сообщали почти открытым текстом, что они в силу качались, то эти твари точно были ловкачами. Внешне это были люди, к которым присобачили собачьи головы. Не знаю, на что рассчитывала Токи-Токи, пришивая им на плечи огромные головы мопсов, спаниелей и еще каких-то нихуа-хуа себе. Может, на то, что мы рассмеемся и тем самым подставимся. Но огромные эрегированные хрены, по тридцать, плюс-минус, сантиметров, даже на женских телах, отключали чувство юмора и включали ускоренное восприятие быстрее, чем успевало среагировать сознание. Уровни у них были всего (Ха. Ха-ха. Ха-ха-ха! Всего, блять!) по две тысячи, но зато и вурдалаков этих было десятка два. Они перли быстрее, чем мы успевали отбиться, и первым сообразил Алек. Правда, почти случайно. Одна полупсина увернулась от его кувалды, и удар прилетел в колонну. Колонна треснула, и кузнец тут же понял, что если ее добить, то будет польза. И польза случилась в том, что потолок рухнул, похоронив под собой треть комнаты и один из собачьих коридоров. Опыта за это привалило сразу много, и вторую опору мы бросились ломать почти всей командой. А расправившись с тремя увернувшимися от рухнувшего потолка недособаками, мы пошли отдыхать в единственный уцелевший коридор подземного лабиринта.

Ну и в целом, примерно подобный сценарий повторялся из раза в раз. Никаких неожиданных засад, все атаки — в местах пересечения коридоров. Менялись мелочи. Например, разновидность существ, но все были наполовину людьми. Минотавры, ящероголовые, полузмеи с хвостом вместо ног. Причем все со здоровенными стояками, и речь вовсе не о трубах водоснабжения. Больше, чем в половине случаев, в комнатах были колонны, очень даже легко ломаемые, так что прохождение было в чем-то даже слишком легким. А потом подземный лабиринт, по сути для нас бывший абсолютно линейным, закончился.

— Даже храм один в один тот. — покрутив по сторонам головой, пробормотал Алек, когда мы выбрались из люка чуть ли не посреди просторного зала.

— В корне не согласен. — прохрипел ему в ответ Джигурда. — Алтарь совсем не наш, не Ас-Фалаимовский.

Храм, к слову, был похож на что-то греческое. Квадрат из толстых высоких колонн, за которыми простирались какие-то каменные руины, освещенные заходящим солнцем. Сверху каменная крыша. На каменном полу, по центру образуемого колоннами квадрата, тот самый алтарь, на который указывал Огунор. Черный полированный блестящий урезанный круглый конус, перевернутый узким концом вниз. Метр в основании, два в высоту, и два в поперечнике сверху. И на этом своеобразном постаменте что-то, похожее на огромную амебу, слепленную из крупных осколков прозрачного стекла. Причем эта амеба шевелилась. Очень медленно — если бы она ползла, то скорость была бы метр в час — но все же.