Колыбельная для кота
Шрифт:
Кеды промокнут – таков наш обряд.
Со смехом мы пачкаем судьбы,
И в лужах испачкаем пестрый наряд.
Давай мы с тобою опустимся
К потопленным баржам, на самое дно.
Мы слишком слепые, и наша Фортуна,
Словно котят нас бросает в ведро.
Мне кажется, что все загружено в компьютер,
Мир – матрица, мы в ней живем и умираем.
Такой искусственный и милый мир!
Кем быть нам в матрице – не выбираем.
И
Мы появились в генераторе случайных душ,
Джекпот в котором – быть универсальным,
Быть личностью от пяток, и до мочек уш.
А что же в этом мире сны?
В которых ты смеешься, либо плачешь.
В которых ты влюбляешься, хоронишь.
И смерть твоя ненастоящая, ты знаешь.
Случайности случайны? Но я же помню,
Что были мы знакомы 10 воплощений.
Мы были женами, и верными мужьями,
И не забыли после стольких превращений.
Не забывали мы о том, что все – искусство.
Подделка реальности, в которой никогда не будем.
И я трясусь, мне страшно, что когда-то,
Друг друга мы когда-нибудь забудем.
И после обновлений, смен локаций,
Меня не вспомнив, ты проходишь мимо.
И я пройду не вспомнив как тебя зовут,
Как персонажи драматического фильма.
Так страшно любить, чтоб потом потерять.
Сиротою остаться, и не дойти до дома.
Я время силой воли обратил бы вспять,
Чтобы быть с тобою снова.
Я в "Жди меня" отправил твои фото,
Но там сказали – безнадежный случай.
И нет тебя, я так соскучился по солнцу,
Которое на годы скрыто черной тучей.
В одном письме которое сожгу,
Ведь адресата нет, а адрес кладбища не знаю,
Я расскажу о том, как тяжело
Лежать с одним, и имя повторять твое,
Как целовать одну, желать другого.
И обманывать свое чутье.
Выгрузить свою усталость в отель.
А ты помнишь, как сюда забурились?
Мы сломали ручку комода, и знаешь -
За восемь лет чинить ее ленились.
Мне нравится вид из окна.
Я вижу дорогу, заправку, я знаю,
Что могу уехать отсюда далеко.
"Эй, откуда держишь путь? "
Но я устал, я хочу прилечь.
Да и не в конечной дело суть.
Я прибыл в отель и в этот номер.
Я был тут восемь лет назад.
Тогда мы сломали еще и окно.
И знаешь, спустя столько лет,
Стекло заменили фанерой.
И больше не увидеть свет.
Нас было двое, сейчас один.
И знаешь, та дама с ресепшн
Нагловато вопрошала о тебе.
Я пожал плечами, и ушел к себе.
Номер одному – так уж быть судьбе.
Я улыбнусь счастливо тем лишь утром,
Когда обернувшись назад,
Я вспомню прах и розы,
Свой порванный в клочья наряд.
Я наконец таки забрался в колыбель.
Под пледом скрылся, чтоб уснуть.
Я больше не немая Ариэль,
Чтоб в море пеною тонуть.
Я тратил детство, чтоб приехать в город,
Сменив попутчиков, наверно, сто.
И благодарен лишь тому мужчине,
Который домом называл свое авто.
Я буду помнить прах и розы,
И окровавленный любимый свой наряд.
Я буду помнить на спине занозы,
И помнить одиночество палат.
Родные башни шлюзов,
Я стоял на мосту и курил.
Баржи вторгаются в реку,
Которую когда-то любил.
Вытегра моя!
Я любил тебя, как свободу тигры,
Но ты обожала погибших в лесу.
Я играл по правилам в твои же игры,
А ты гадала – как же я себя спасу.
О, Волго-Балт!
Я бы илом, да по твоим каналам,
По речным бы артериям уплыл.
Я улыбался твоим оскалам,
И пока ты била ремнем – я не ныл.
Двери канала закрылись,
И ты разрыдалась по мертвым в лесах.
Которые тебе в кошмарах снились.
Пока я бодрствовал в слезах.
Вытегра,
Я покидал тебя, убегая от забот.
Но меня ты возвращала обратно,
В топи Вологодских болот.
Вытегра, я хотел уснуть
Пока ты пела тем,
Кого уже не вернуть.
Не бойся черных туч -
Я буду рядом если любишь.
Если любишь – я могуч.
Если любишь – в сердце пустишь,
Там я обустроюсь, будто в доме.
Я не позволю тебя бить.
И если кто-то замахнется,
То будет проклят!
Кровью поперхнется,
Отравленный моим свинцом.
Я увезу тебя к себе.
Зови меня во сне, и я твой "R",
На зов приду, спасу, уберегу.
На связи – твой покорный Сэр.
Я автостопом уезжаю прочь.
С сигаретой в губах, и с блокнотом.
Меня объятием Карелии встречает ночь,
И гонит Вологодчина капотом.
Ты никогда не знаешь точно, где я,
Мне нравится медвежьегорский лес.
Ты говоришь, что это нехорошая затея -
Что я могу попасть в какой-нибудь замес.
Об этом и пишу на той заправке,
Точнее, хуже уж не может быть.
Мои стихи нуждаются в серьезной правке,
Чтоб не было причин меня убить.