Колыбельная для вампиров

Замуж не напасть, как бы замужем не пропасть!

В кабинете декана медицинского факультета, раздался мелодичный звонок, и нежный голосок Пруденс, секретарши ректора, пропел по селектору:

— Господин Бергштайн! Пожалуйста, зайдите к господину ректору, он Вас об этом очень настоятельно просит!

— Всенепременно, милочка! Передайте милорду, что я только загляну в госпиталь к Саре Рудич и сразу же направлюсь к нему! — живо ответил лорд Адам, невысокий смуглый мужчина с веселыми темными глазами.

Находясь в глубокой задумчивости, профессор нервно барабанил пальцами по деревянным подлокотникам кресла.

«Глупый мальчишка! Ведь сколько отговаривали его от пожизненного контракта. Всё бесполезно. Как с ума сошел, никого из старших и слушать не захотел, только и света в окошке, что эта вертихвостка! А теперь столько шуму поднялось, да ещё на всю Академию! Ой, позорище!.. Чёрт! Отца жалко, он жутко переживает, ведь они же кровные родичи!.. Ах, Давид, что значит молодо-зелено! Погубит она тебя, а жаль, такой талантливый мальчик! Ладно, пойду расхлебывать последствия твоих глупостей». Он тяжело, совсем не по-вампирски, поднялся на ноги.

В палате госпиталя профессор со скрытым ужасом посмотрел в лицо некогда юной и веселой девушки. После женитьбы Давида он всячески избегал встреч с новой родственницей, но прекрасно её помнил. Несколько лет назад талантливая девочка отличилась тем, что сдала экстерном выпускные экзамены за весь курс и пошла работать в Академический госпиталь, хотя Палевский предлагал ей престижное место в своём генетическом институте СС ОК. Но тут всё дело заключалось в великой любви.

Давид Саади, красавец и баловень дам, преподающий математику на первых курсах, сразу же заприметил веселую и взбалмошную Сару Рудич — студентку-первокурсницу медицинского факультета. Он без ума влюбился в изящную темноволосую девочку, и ни на шаг не отпускал от себя, покорно снося её капризы. Сару, очевидно, подкупила его рыцарская верность и после двух лет пылких ухаживаний, наконец-то, она сдалась и дала согласие на брак. Правда, девушка долго колебалась, не желая заключать пожизненный контракт, но Давид на коленях умолил её подписать документы.

Бергштайн мрачно посмотрел на плачевный результат великой любви и негромко произнес:

— Детка, ты меня слышишь?

Сара медленно открыла глаза и с трудом сфокусировала взгляд на мужчине, сидящем около её кровати. Бергштайна неприятно царапнул по сердцу неприкрытый ужас, мелькнувший в глазах женщины, когда она не сразу поняла, кто находится перед ней. Успокоившись, она с трудом прошептала:

— Да, здравствуйте, лорд Адам.

— Эх, девочка, что же ты довела себя до такого состояния…

Раздалось сдавленное хрипение, и профессор не сразу понял, что Сара смеется:

— Я довела? Это вы чертовы экстремисты с Ближнего Востока, как были отъявленными террористами по призванию и садистами по внутреннему содержанию так ими и остались…. Для вас человеческая жизнь, особенно женщины, ничего не значит. Жена для вас только движимая собственность…. Вы видите только собственное гипертрофированное «я»…. Ненавижу вас всех!

Досадливо поморщившись, Бергштайн мягко ответил:

— Не нужно обобщать, детка. Ты неправа! В среде вампиров нет национальных особенностей человечества. Все это начисто стирается при инициации и последующем воспитании. К тому же ты плохо знаешь историю Ближнего Востока. На деле женщины там далеко не бесправны…

С непримиримым выражением на лице Сара снова смежила веки. Бледное до синевы, оно неприятно напоминало посмертную маску. Бергштайн обескуражено посмотрел на неё и тихо вышел из палаты.

Насильно мил не будешь, или один из способов ловли на живца

Даниэль Смит ректор Академии сосредоточенно перебирал папки на огромном стеллаже, когда в его кабинет тихонько заглянула кареглазая весёлая девушка и, видя, что он занят, окинула его восторженным взглядом. Это был высокий худой мужчина неопределенного возраста. В глаза сразу же бросались его коротко стриженные черные волосы, настолько темные и блестящие, что они отливали густым фиолетовым цветом. Оторвавшись от чтения документа, Смит сердито посмотрел на веселое личико своей временной секретарши и та, в который раз подивилась фиолетовой окраске удивительно красивых глаз на его желчном худом лице.

— Что? Опять не можете найти нужные документы?

— Нет-нет! Всё в порядке, милорд! В приемной Вас ждет профессор Бергштайн. Вы вызывали его по поводу Давида Саади.

— Я помню, Пруденс. Незачем пересказывать мои же распоряжения, — резко произнёс ректор и недовольно добавил: — Тем более незачем врываться каждый раз в мой кабинет, когда есть селектор.

Видя, что девушка не уходит, он приподнял бровь.

— Не гневайтесь, меня здесь нет! — воскликнула Пруденс и, заразительно хихикнув, исчезла за дверью.

«Вот глупышка!» Смит только покачал головой, посмотрев ей вслед. Он удивлялся самому себе, не понимая, за каким чертом до сих пор держит девушку на должности секретарши, получая от неё гораздо больше хлопот, чем толку. Смит с ностальгией вспомнил о Катрин. К его великому сожалению предыдущая секретарша, очень приятная и исполнительная женщина недавно вышла замуж и уехала.

Стремительно ворвавшись в кабинет, Бергштайн буркнул приветствие, и плюхнулся в кресло. Вопреки обыкновению профессор, которого обожали и коллеги и студенты за веселый легкий нрав, сегодня был непривычно хмур. Смит внимательно на него глянул и сухо произнес:

— Ну что? Опять будешь упорствовать в Совете, по-прежнему настаивая на том, чтобы оставить все как есть? Я имею в виду пожизненный брачный контракт.

В голосе ректора прозвучало скрытое торжество, не укрывшиеся от его собеседника.

— Ну, давай, Дэн, добивай меня! Я и без этого понимаю, что был неправ. Знаешь же, что я только что от Сары Рудич, — проворчал профессор и подавленно добавил: — Да-а! Зрелище не из приятных, а ведь какая была хорошенькая девочка. И надо заметить большая умница. В своё время я сам принимал у неё экзамены.

Бергштайн нахохлился, сидя в кресле, и стал похож на большого встрепанного воробья.

— Вот черт! — его темные глаза засверкали. Немного помолчав, он завопил: — Нет, скажи, Дэн, куда весь этот ум девается, когда дело доходит до личных взаимоотношений?! Но разве не глупо крутить романы со всеми подряд, притом совершенно не скрываясь? И все это на виду у всей Академии и в том числе у мужа? Или ум женщин имеет избирательный характер? Если чересчур умна в профессии, то полная дура в семье. Так что ли? Любой бы из мужей, даже самый тихий, прибил бы ее за столь вызывающее поведение! И ведь что примечательно, чем больше в последнее время Давид ее колотит, тем разгульнее она себя ведет. Совсем что ли девчонка с ума сходит? Чует мое сердце, что добром это не кончится, — профессор с яростью стукнул по столу и, выпустив пар, откинулся на спинку кресла. — Ладно, черт с ними! Устал я уже! Если тебе моего голоса не хватало, то я согласен подписать дополнения к Брачному кодексу. Всё, добили вы меня полностью и окончательно!

Смит насмешливо поглядел на друга, но видя его искреннее расстройство, с мягкой укоризной произнес:

— Это у тебя, Адам, куда только ум девается, когда дело доходит до твоих любимых сородичей Тигров. Неужели, как медику тебе не ясно, что Сара — девочка с характером и крайне свободолюбивая. Просто она не выносит жесткого контроля над собой и показной бравадой стремится доказать всем и вся, что она — свободная независимая личность. А Саади ведет себя по-дурацки. Даже забив Сару до смерти, он все равно не добьется от неё послушания. Так что давай, поговори с парнем, пока не произошла трагедия со смертельным исходом. Пусть подпишет Саре развод. Как Старший лорд клана Тигра ты имеешь полное право надавить на него в этом вопросе.