Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии

— И конечно вы берёте ее под свою полную ответственность? — Найтвейн, обращаясь к Эштеру, покосился на дядю.

— Разумеется.

— Идеальное решение.

— Нет, — Аурелиус Дуэйд выпав из оцепенения, напомнил о себе, ударив пальцами по столу, — решение спорное. Мне интересно, друг мой, по какой программе вы будете обучать девушку, если большая часть знаний утеряны?

— По индивидуальной, — спокойно ответил Эштер, — для преподавательского состава академии Голденхол индивидуальные программы не в новинку.

— Вот как? — Дуэйд скривился, но больше ничего не говорил. Не спорил. Лишь цепким взглядом оценил обстановку. Задержался на Найтвейне.

По помещению расходились волны согласия, положительных оценок «мудрого решения» и заинтересованность побыстрее выяснить результаты.

Как они вообще себе представляли получение результатов и на что в итоге рассчитывали - на ясно.

Аурелиус Дуэйд утратив поддержку, визуально словно смирился, но Кириэль точно мог сказать - в дяде бушует пламя.

Проигрывать и оказываться неправым - высокородные не любили.

Десятая глава

— Колючка, моя Колючка…

— Найтвейн, что с тобой? Я ничего не понимаю.

Действительно ничего не понимаю. В прямом смысле.

Пячусь назад, а он с каждым шагом, сокращая расстояние, движется на меня и от этого мое сердце колотится как сумасшедшее, до отголоска барабанной дроби в ушах.

Упираюсь поясницей во что-то.

Кажется декоративный столик.

С него на пол падает то ли ваза, то ли статуэтка. Нечто керамическое разбивается на осколки.

С растерянностью и испугом оборачиваюсь, и высокородный резко останавливается.

— Ты меня боишься, Колючка?

— Странный вопрос…— ой, в этот момент я ловлю его взгляд полный печали, недопонимания. Я поспешно соображаю, что ответить, — не знаю. Может и боюсь. Ты странно себя ведешь.

Я пропускаю момент, когда он поднимает руку и касается кончиками пальцев моего подбородка и от этого прикосновения я замираю.

— Не бойся, Колючка, я не причиню тебе вреда.

— Да ты уже мне его причинил. И хватит называть меня — Колючкой!

— Я постараюсь, — неожиданно быстро соглашается высокородный. Его ладонь накрывает мою щеку, — Оксана, верно?

И меня его вопрос злит.

Вспыхиваю и скидываю его руку с моего лица.

— Ты даже не знаешь толком, как меня зовут, не трогай меня!

— Наматеа, — он снова потянул ко мне ладонь и я вместо того чтобы дернуться, отойти — опешив, стою на месте.

Высокородный проводит рукой по моим волосам и зажимает пальцами прядь. Странно непривычно. Его действия похожи на проявление мужского внимания к девушке.

Произносит глядя в глаза:

— Наматеа. Только моя, навсегда, Наматеа.

У меня от тембра его голоса дыхание оборвалось. Слишком непривычный, успокаивающий. Исчез привычный холод, надменность.

Что происходит?

И что такое «Наматеа»?

Надеюсь, не очередная попытка меня оскорбить?

Кажется, у меня начинается паника.

— Найтвейн, очнись, — я сама подаюсь вперед и хватаю ладонями его лицо…

Только чтобы вразумить, но он реагирует еще страннее. Накрывает мои ладони своими и его кожа обжигает своим прикосновением, словно раскаленные угли.

Я тут же отдергиваю руки.

— Найтвейн! Кириэль? Что с тобой?

— Всё прекрасно, я осознал…

Он недоговаривает.

Смягчившийся взгляд внезапно наполняется холодом и агрессией, будто он готов убить. Но похоже не меня.

Смотрит выше моей головы и я оборачиваюсь.

В дверях с кружкой в руках стоит Харт. Заспанный, словно только проснулся и открыв рот, переводит взгляд с меня на высокородного.

— Неожиданная встреча, — заспанным голосом произносит он, — привет еще раз, Ксю.

«Ксю» из уст темного вызывает у Кириэля мгновенную реакцию.

Чувствую, как пар срывается с моих губ, температура понижается, окна покрываются инеем, а лицо самого Найтвейна приобретает хищные очертания.

Он отодвигает меня себе за спину и выходит вперед, а я только недовольно пискнуть успеваю.

— Эй, Найтвейн, ты чего? — Харт подозрительно щурится.

— Тот же вопрос к тебе, темный, — Найтвейн поворачивает голову в мою сторону, — почему он назвал тебя «Ксю»?

— Прозвище такое мне придумал, — фыркаю я, — в чем проблема? Лично мне так больше нравится, чем твоя Колючка.

— Неужели?

Вот теперь в помещении стало не просто прохладно, а до дрожи морозно. Мне в этот момент даже жалко стало Харта, он толком не проснулся, а на него уже высокородный кидается.

И на меня кстати тоже.

— Ты с темным в таких хороших отношениях?

— Не сказала бы, но точно он ко мне добрее, чем ты, — отвечаю зло.

Ой, а вот это видимо было лишним.

Найтвейн стискивает зубы, словно от боли.

Харт вообще, пытаясь сообразить, что происходит, задумчиво отпивает из кружки. Попутно зевает и словно немного очнувшись, взирает на меня как на преступницу.

Все что он хочет мне сказать, легко читается на его лице: «что ты сделала с высокородным?»

Вслух он произносит другое:

— Ксю, можно тебя на пару слов?

— Никуда она с тобой не пойдет, — холодно и с акцентом на каждое слово рычит Найтвейн.

— Эй? Я свободный человек, не указывай мне!

Не могу терпеть, когда мной командуют, особенно Кириэль Найтвейн. У него вот вообще никаких прав указывать мне куда и с кем идти — нет.

— Ксю…?—напряжено тянет Харт, а на лице его расцветает немая фраза «у тебя проблемы».

«Да знаю я, знаю. Харт, не нервируй. Сама в шоке» — мимикой отвечаю ему.