Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии

Я зашагала на неожиданно немеющих ногах подальше от полигона, вот только стальная хватка сомкнулась на моем локте.

— Ну что опять? — я очень зло развернулась, едва от резкости не вписавшись в Найтвейна.

— Что ты мне принесла? — спросил он прищурившись.

— Какая разница? — голос некстати дрогнул. Вообще-то я себя действительно ощущала подавленно и взбудоражено, пропала та уверенность, с которой я вырывала из рук Лиары свой извинительный подарок Найтвейну.

А вот у Лиары уверенности прибавилось. Эльфийка, оставшаяся в стороне, выглядывала из-за спины высокородного, ловя подходящий момент, чтобы снова разразиться драмой. И этот момент она поймала, вот только я заметила как в ее глазах на секунду мелькнул неподдельный страх и растерянность, когда она перевела взгляд с меня на Найтвейна и обратно.

— Кириэль, прошу тебя услышь меня, эта человечка ненормальная. У нее в руках коробка. Смотри. Она что-то тебе притащила, видимо опять приворожить хочет. Нам надо с ней что-то делать.

“Нам”?

Ого, Лиара о себе с Найтвейном заговорила в контексте “Мы”.

Ну что ж, совет им да любовь и побольше эльфийских отпрысков.

— Руку убери, — я резко дернула свой локоть в попытке освободиться от хватки Найтвейна. А ему хоть бы что.

— Это мне? — он кивнул на коробочку.

Первой мыслью было все отрицать, под навязчивые выкрики Лиары и компании, но вторая мысль мне показалась более здравой. Надо просто сделать то, зачем пришла — а конкретно, всучить высокородному злосчастный кекс.

— Да.

— Вот видишь, Кириэль? Надо сообщить ректору и сдать эту отраву на экспертизу, — не унималась Ли.

— Лиара, угомонись, — осек эльфийку высокородный и снова повернулся ко мне, скользнув нечитаемым взглядом.

Я попыталась в его глазах хоть что-то уловить, но ничего не поняла, словно посмотрела на гладь замерзшего озера. Зато моя уверенность вернулась, тошнотворное чувство отступило и я наконец скинув с себя ладонь Кириэля, перехватила ее и под испуганные вздохи и возгласы эльфиек вложила в нее коробку.

— Никакая это не отрава, а просто небольшое извинение за доставленные неудобства. Можешь сдать на экспертизу или выкинуть. Мне все равно, я свою миссию выполнила, — заметила, как взгляд высокородного задержался на коробочке, перевязанной лентой, отшагнула и поставила финальную точку в нашем неловком диалоге, — счастливо оставаться.

Фух мне аж полегчало. Лиаре я тоже помахала рукой на прощание.

Кажется, она на всех скоростях мчалась опять обниматься с высокородным, а я стараясь держать ровный темп, спешила покинуть полигон.

Время катастрофически поджимало и дальнейшую часть пути я сорвалась на бег, запыхавшись ища нужную аудиторию.

— Вы опоздали, — преподаватель контроля стихий, чье имя я запомнить не успела, и прозвала его мистер Суровость, громко постучал пальцами по столешнице.

— Прошу прощения, — я с трудом перевела дыхание.

— Надеюсь, у вас есть уважительные причины?

— Конечно есть.

— Замечательно, тогда на уважительных основаниях удваиваю вам занятия и дополняю исправительными часами.

— А?

Вот касательно первого — меня все устраивало, только рада была дополнительным занятиям и искренне желала побыстрее научиться контролировать стихии.

Но второе…что значит исправительные часы?

Мистер Суровость ошарашил меня пояснительной новостью. Как и в моем приюте, в Голденхоле оказывается преподаватели тоже могли впихнуть адептам внеклассные часы наказания и как и в приюте эти часы подразумевали общественно полезный труд.

Замечательно, просто замечательно.

Скрежеща зубами, я вымотанная после тренировок — контроль стихий отнимал много сил, отправилась с коробкой артефактов в сторону тренировочного полигона, в надежде снова не встретить до боли и тремора знакомые эльфийские физиономии.

Надежда как говорится умирает последней…

У меня она умерла, едва я добралась до нужного места. К самому полигону пробиралась через корпус, кратчайший маршрут подсказал сам мистер Суровость. Оставался последний поворот и тут я снова увидела Найтвейна.

Он так внезапно вышел в распахнутую прямо перед моим носом дверь, что я едва не выронила коробку. На короткое мгновение уставилась на золотистые пряди, собранные в низкий хвост и уже в следующее мгновение спряталась за углом.

Притаилась.

Давай же, уйди подальше.

И кажется мои мольбы он услышал. Задержался, перекинувшись парой фраз с одним из преподавателей эльфов и направился дальше по коридору.

Отлично. Моя удача.

Выглянув из укрытия, я досчитала до пяти и быстро направилась к нужной двери.

Казалось, настороженно прислушивалась к каждому шороху, но все равно не услышала за спиной шаги. Только внутреннее чутье отозвалось напряжением. Поставив коробку, ощутила как чужое дыхание коснулось макушки.

Четырнадцатая глава

Ну нет, ну нет, только не опять он.

И я зажмуриваюсь и злюсь.

До последнего надеюсь, что это не Найтвейн. Так надеюсь, что пальцы скрестила, еще и помолилась. Лучше бы это была Лиара, пришедшая снова устраивать моему мозгу гестаповский допрос.

Но вот хорошо знакомый голос развеял все надежды, да еще прозвучал над самым ухом, опаляя дыханием кожу:

— Я все больше уважаю рецепты твоей земной бабули.

Чего? Бабушка-то моя здесь при чем?

Или он про кекс?

Круто развернувшись, я машинально вжалась в столешницу. Мы едва не столкнулись носами и губами. Кошмар какой, между нами расстояние в считанные сантиметры и я пытаюсь отодвинуться.

К тому же, я сразу почувствовала себя взбудораженной, из-за чего сработала защитная реакция — я не стала уточнять, что вообще имеет в виду Кириэль, а перешла к саркастичным выводам:

— Неужели высокородный Найтвейн не побоялся и рискнул принять мой извинительный скромный дар?

Взор эльфа наполнился темнотой, а губы растянулись в присущую ему надменную ухмылку.

— А чего бояться, я большой поклонник рецептов твоей бабушки. Я так понимаю, кекс тоже из ее кулинарного справочника.

Я хотела сказать — “ошибаешься. И вообще, мне помогла подруга”, но меня так разозлило, что он еще и бабушку мою приплел, с которой я даже толком и не общалась никогда, что я вздернула нос, сдув упавшую прядь на лицо и всем своим видом показала, как я недовольна и раздражена, фыркнув ему в лицо: