Команда: Шакал и волки
Шрифт:
– А кто будет подсматривать? – ощерился он. – Все отвернутся... Ну чо, пошли в «мерс», а?
Вероника кивнула, медленно поднялась и пришибленно поплелась к своей машине. Шнур направился за ней.
Девчонка открыла заднюю дверцу, встала буквой «г», руками оперлась на сиденье, развела в сторону ноги. Она была в белых брюках, сквозь которые просвечивалась тонкая полоска трусиков. Зажигательная картинка.
Вероника едва живая от страха. У нее нет сил, чтобы сопротивляться. У нее нет сил даже для того, чтобы стянуть с себя штаны и трусики. Ничего, Шнур ей сейчас поможет...
Он стал приближаться
Кишки скрутила острая боль, в глазах заискрились звезды. А Вероника уже бежит от него со всех ног. И некому ее остановить. Пацаны сидят в «семерке», курят и слушают музыку.
Остановить ее может только Шнур. Он должен ее остановить.
Несмотря на боль и сбитое дыхание, он бросился за ней в погоню. Но Вероника бегала классно, как заправский стайер. Расстояние между ними метров пятьдесят, не больше. Но эта дистанция не уменьшается, а увеличивается.
Вероника бежала по тропинке, вьющейся между деревьями. Вот она споткнулась, упала. Расстояние до нее сократилось, но ненамного. Она уже снова в движении. И вряд ли она упадет еще раз... Она уходит. Ее не догнать. И на машине не перехватить.
Шнур вспомнил про пистолет. Остановился, выхватил пистолет, снял его с предохранителя. Прицелился. Нажал на спусковой крючок.
Он расстрелял всю обойму. Но своего добился. Пуля раздробила Веронике позвоночник. Когда он подошел к ней, она уже была мертва.
В кармане зазвонил мобильник. Шнур приложил трубку к уху. Звонил банкир.
– Все, деньги у меня. Я уже в пути. Через полчаса буду на месте... Вероника далеко?
– Здесь. Рядом со мной.
– Дай ей трубку.
– Зачем?
– Я хочу знать, что она жива.
– С ней все в порядке...
«Еще тепленькая», – мысленно добавил Шнур.
– Я хочу слышать ее голос, – упрямствовал банкир.
– Я и сам много чего хочу... Спит твоя Вероника.
– Как это спит? Не может она спать... Спит?! Ты хочешь сказать... Слушай, урод, если с ней что-то случилось, ты будешь жалеть об этом всю свою короткую жизнь... Дай ей трубку, я хочу слышать ее голос!
– Ты ее услышишь. Как только привезешь бабки, ты ее услышишь...
– Нет, я хочу слышать ее сейчас!
– А мне по барабану, чего ты хочешь!
Шнур отключил телефон. У него уже не было уверенности, что банкир на блюдечке подаст ему обещанные деньги...
Макар без аппетита хлебал грибной суп и угнетенно смотрел в пустоту. Казалось, он уже не верил, что когда-нибудь сможет поймать Шнура.
В кармане зазвонил телефон. Он механически взял трубку. И сразу же взбодрился.
– Да, я... Да, на Вешняках, как и говорил... Да, так и есть, все пацаны в сборе... Понял... Все понял...
Не отрывая трубку от уха, он резко поднялся из-за стола, махнул рукой, увлекая пацанов за собой. Он шел к машине и разговаривал на ходу.
– Давай на Свободный проспект, в сторону Измайлова, – складывая трубку, сказал он водителю. – И гони что есть мочи!
Обе машины сорвались с места и одна за другой выскочили на Свободный проспект.
– Барысь
звонил, – просветил Игоря бригадир. – Там у одного крышуемого банкира дочь похитили. Отморозки какие-то. Банкир бабки хотел отвалить. Но, похоже, дочку его грохнули. Так что нас подпрягли. Мы оказались в нужном месте. Тут до Балашихи недалеко. У нас еще целых пятнадцать минут... Гони, Рыжик, гони! – подхлестнул он водителя.Машины шли на запредельных для города скоростях. Пробок на дороге не было, но машин немерено. Водителям приходилось демонстрировать высокий класс вождения и наглость отпетых автохулиганов. Не сбавляя скорости, они лавировали между машинами. Обгоняя, неудержимо рвались вперед.
Свободный проспект, шоссе Энтузиастов, пост ГИБДД на пересечении с Кольцевой автострадой. Рыжик даже не подумал сбавлять скорость. Менты лишь лениво посмотрели им вслед. Видно, такие лихачи – привычное для них явление. За всеми не угонишься...
Километрах в трех за Балашихой Рыжик свернул с шоссе, выехал на проселочную асфальтированную дорогу.
– Знаю я этот поселок, – сказал он. – Бывал я здесь. Неплохое место. Лес, озеро, а коттеджи какие... Где нас банкир ждет?
– Там сразу первый дом направо. Трехэтажный особняк из французского кирпича, колонны, темно-коричневая крыша...
– Не хило люди живут.
– Станешь банкиром, тоже так жить будешь... У этого банкира дочка холостая. Если спасем ее, может, папашка замуж ее за тебя отдаст...
– А красивая?
– И красивая, и честная, и не курит, и не пьет...
– Зачем она такая нужна?
– А тебе, брат, никто ее и не предлагает... Эй, смотри, что там за беда?
Впереди Макар увидел «Мерседес». Он стоял возле гаишной машины. У водительского окна стоял мент и что-то говорил. Второй стоял чуть поодаль, с автоматом наперевес.
– Это же «семерка»! – всполошился Игорь.
– И два мента в форме! – громыхнул голосом Макар. – Рыжик, гони!
Их джип остановился возле «мерса» как раз в тот момент, когда один из «гаишников» вскидывал автомат, чтобы прошить его автоматной очередью.
Игорь вовремя вывалился из машины и выстрелил в падении. Пуля попала «менту» в плечо. Он выронил автомат и, зажимая рану свободной рукой, бросился в лес. Игорь выстрелил еще раз. Пуля угодила в правую ногу под самое колено. Человек в форме упал.
Со вторым «гаишником» управился Рыжик на пару с Зимой. Они сбили его с ног, с силой приложили головой о землю. Ребята из второй машины занялись подстреленным ментом. Игорь же направился к «мерсу».
А там концерт. Мужик в дорогом элегантном костюме с круглыми от ужаса глазами протягивал Макару кейс.
– Что это? – спросил бригадир.
– Как что? Деньги? Сто пятьдесят тысяч долларов! Как мы и договаривались...
– С кем ты договаривался, мужик?
– С вами!..
– Все ясно. Ты нас не за тех принял. Ты Плотников Станислав Иванович, так?
– Так.
– А мы белокаменские...
– А-а, теперь ясно, – расслабился мужик. И тут же снова напрягся, глядя на скрученных ментов. – А это зачем?
– Иваныч, ты ж банкир. Головастый, значит. А ни фига не въезжаешь. Это ж не менты. Это ж отморозки! Еще бы чуть-чуть, и лежать бы тебе с простреленной башкой...