Командармы 1941 года. Доблесть и трагедия

В течение 7 июля генерал-майор Собенников принимает меры для того, чтобы не допустить развития прорыва противника на Порхов, ликвидировать его прорвавшиеся части в районе Острова и прочно удерживать рубеж укрепленных позиций. Такую задачу командующий Северо-Западным фронтом поставил частям 41-го стрелкового корпуса, 27-й армии и фронтового резерва. Однако войска фронта не смогли удержать указанные рубежи. Вечером 7 июля части немецкой 10-й танковой дивизии завязали бой с остатками 23-й танковой дивизии и 3-го мотострелкового полка. К утру 8 июля они под натиском противника отошли на северный берег р. Череха в район Крестов и на южную окраину Пскова. В 13 часов 20 минут генерал-майор Собенников требует от своих войск перейти к упорной обороне на рубеже Псковский укрепрайон, реки Великая и Череха. Одновременно командиру 41-го стрелкового корпуса и командующему 27-й армией предписывалось создать группировки на флангах Порховского направления, которым предстояло нанести контрудар с целью уничтожения прорвавшегося противника. В свой резерв командующий фронтом выделил 12-й механизированный и 16-й стрелковый корпуса. Военно-воздушным силам фронта предписывалось сосредоточенными и непрерывными ударами по мотомеханизированным войскам противника наносить им поражение, не допуская прорыва обороны войск фронта, прикрывать районы Псков, Карамышево и Порхов, Новгород. Несмотря на принятые меры, части 118-й стрелковой дивизии к исходу 8 июля оставили Псковский укрепленный район.

В ночь на 9 июля член военного совета Северо-Западного фронта корпусной комиссар В.Н. Богаткин направил донесение начальнику Главного управления политической пропаганды РККА армейскому комиссару 1-го ранга Л.З. Мехлису [44] . В донесении говорилось:

«Доношу, что войска Северо-Западного фронта на 8 июля 1941 г. после ряда боев с противником и вынужденного отхода занимают в рижском направлении: линию Пярну – оз. Вирте – Тарту. В двинском направлении: Псков – Череха – Карамышев – Александров – Марьино – восточный берег р. Великой – Опочка – Крестино.

44

См.: Известия ЦК КПСС. 1990. № 7. С. 202–205, 278.

До сего времени в частях, особенно пехотных, продолжает иметь место некоторая неустойчивость, боязнь противника, главным образом его авиации, танков. Это вытекает, как мне удалось установить, из:

1. Отсутствие организованности и потеря управления начальниками своими подчиненными во время боевых действий.

2. Отсутствие должного взаимодействия родов войск; так, например: если идут в бой танки и пехота – нет авиации; если идет в бой пехота – нет артиллерии или танков и т. п…

3. Из бесед с бойцами выявлено, что их смущает техника немцев, а наши командиры и политработники плохо ведут работу вокруг этого вопроса, а подчас и сами так же рассуждают, преувеличивая значение техники немцев, и вместе с бойцами нередко оставляют поле боя под влиянием технических средств борьбы, применяемых немцами (танки, авиация, артиллерия). Отдельных выявленных в таких случаях, как оставление поля боя, командиров и политработников пришлось судить и расстрелять.

4. Командиры частей слабо ведут разведку противника.

5. Не указываются пути отхода после боя, и красноармейцы, выходя из боя, отходят в разных направлениях, не зная пункта сбора. Можно на любой дороге, в селах встретить бойцов разных частей. Заградительные отряды работают скверно…

Я лично настаиваю перед Военным советом о необходимости активного наступления на одном из участков фронта и уверен в успехе этого, так как силы немцев на нашем фронте не так-то уж особенно велики. Мне кажется, что, если командование фронта вырвет инициативу у немцев и возьмет ее в свои руки на том или ином участке, хотя бы и небольшом, и навяжет им свою волю, тогда, несомненно, последует перелом в настроении как среди командиров, так и бойцов.

Как ни странно, но среди некоторой части командиров, даже больших начальников, превалирует, так сказать, оборонительный душок перед наступательным, и люди всеми средствами стремятся нередко оправдать свои отступательные действия, сваливая на бойцов…

Военный совет до сего времени не имеет хорошо продуманного, разработанного плана операций и бросает части с участка на участок, затыкая ими дыры, прорванные в линии фронта немцами, что наблюдается и в армиях.

Я бы очень просил вас, тов. армейский комиссар 1-го ранга, поставить вопрос перед Главной Ставкой о снабжении фронта авиацией и танками, в пределах возможного, и потребовать от Военного совета фронта решительных наступательных действий».

В свою очередь, представитель Главного артиллерийского управления генерал-майор артиллерии В.Г. Тихонов 9 июля представил обстоятельный доклад уполномоченному Ставки Главного командования генерал-полковнику О.И. Городовикову и военному совету Северо-Западного фронта. Доклад, имевший гриф «Совершенно секретно», был опубликован в 1958 г. в «Сборнике боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 34». Он приведен в приложении к книге. В докладе фамилии ответственных за поражение войск фронта не назывались, но, естественно, многие недостатки относились к действиям командующих фронтом генерал-полковника Ф.И. Кузнецова и генерал-майора П.П. Собенникова. Основными недостатками, по заключению генерал-майора артиллерии Тихонова, являлись: отсутствие должного стремления вырвать инициативу из рук противника у общевойсковых начальников, вплоть до командиров корпусов; неустойчивость в обороне командиров и бойцов; отсутствие связи высших штабов с подчиненными и последних между собой как по причине нехватки средств связи, так и из-за низкой требовательности командиров и их штабов к организации связи; плохая организация разведки; расположение фронтовых и армейских резервов слишком близко от линии фронта, в результате чего они попадали под удар противника; плохая организация взаимодействия на поле боя между наземными войсками и с авиацией ввиду отсутствия связи; неумение планировать и организовать сосредоточенный и заградительный артиллерийский огонь; слабое маневрирование танковыми подразделениями на поле боя; низкий наступательный дух пехоты; отсутствие тылового обеспечения и др.

Обстоятельный анализ применения механизированных и танковых частей и соединений содержится в письме начальника Автобронетанкового управления Северо-Западного фронта полковника П.П. Полубоярова, направленном 11 июля начальнику Автобронетанкового управления Красной армии генерал-лейтенанту танковых войск Я.Н. Федоренко [45] . К основным причинам потерь в танковых дивизиях он отнес поспешность их ввода в бой без предварительной организации взаимодействия с другими родами войск, потерю управления высшими штабами и плохое управление внутри самих танковых соединений, отсутствие поддержки со стороны авиации. В записке подчеркивалось плохое техническое состояние ходовой части старого парка (танков Т-26 и БТ), выведенной из строя беспрерывными маршами на расстояния до 1000 км. При этом танки бросались на территории оккупированной противником частью «уничтоженными», а частично даже не приведенными «в полную негодность».

45

См.: Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 33. М.: Воениздат, 1957. С. 14–17.

Донесение корпусного комиссара Богаткина и доклад генерал-майора артиллерии Тихонова не остались без внимания. 10 июля начальник Генерального штаба генерал армии Жуков подписывает директиву Ставки Главного командования, в которой говорилось:

«Ставка Главного командования и Государственный Комитет Обороны абсолютно не удовлетворены работой командования и штаба Северо-Западного фронта.

Во-первых, до сих пор не наказаны командиры, не выполняющие ваши приказы и, как предатели, бросающие позиции и без приказа отходящие с оборонительных рубежей. При таком либеральном отношении к трусам ничего с обороной у вас не получится. Истребительные отряды у вас до сих пор не работают и плодов их работы не видно, а как следствие бездеятельности командиров дивизий, корпусов, армий и фронта части Северо-Западного фронта все время катятся назад. Пора позорное это дело прекратить. Немедленно перейти к активным действиям, в первую очередь к ночным истребительным действиям мелкими отрядами.

Командующему и члену Военного совета, [военному] прокурору и начальнику 3-го управления немедленно выехать в передовые части и на месте расправиться с трусами и предателями, на месте организовать активные действия по истреблению немцев, гнать и уничтожать их главным образом ночами.

В Порхов пока перебрасывается одна танковая дивизия. Две стрелковые дивизии можем бросить в район Порхова только тогда, когда вами будет восстановлено положение в районе Пскова. Без ликвидации прорыва из района Луги снять две дивизии невозможно. Для придачи большей устойчивости и активности стрелковыми корпусами придайте танковые части стрелковым дивизиям. Сегодня с утра надо жечь огнем с самолетов мотомехчасти противника, его артиллерию и тылы» [46] .

46

Цит. по: Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и материалы. 1941 год. Т. 16 (5–1). С. 62.

Противник тем временем продолжал наращивать свои усилия. 13 июля передовые части 56-го моторизованного корпуса захватили Сольцы, а на следующий день вышли в районе Шимска к р. Мшага на левый фланг Лужской оперативной группы. Создалась реальная угроза прорыва противника к Новгороду, а затем и к Ленинграду. Главнокомандующий войсками Северо-Западного направления Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов приказал 11-й армии нанести контрудар по прорвавшемуся противнику. В результате контрудара 8-я танковая дивизия 56-го моторизованного корпуса была окружена, а остальные соединения корпуса вынуждены были отойти. Это вынудило командующего группой армий «Север» временно прекратить наступление на Ленинград, планируя возобновить его только после подтягивания к Лужскому рубежу соединений 18-й армии и приведения в порядок 4-й танковой группы.

В это же время развернулись ожесточенные боевые действия на рубеже Порхов, Новгород. Войска немецкой 16-й армии медленно теснили соединения 11-й и 27-й армий к Старой Руссе и Холму. В первых числах августа Генеральному штабу Красной армии стало ясно, что на Северо-Западном направлении противник готовит с целью овладения Ленинградом три ударные группировки: «одну – для наступления через Копорское плато, вторую – в районе Луги для удара вдоль шоссе Луга – Ленинград, третью – северо-западнее Шимска для наступления на Новгородско-Чудовском направлении». В связи с этим Ставка Верховного командования передала 6 августа из Резервного фронта в состав Северо-Западного фронта 34-ю армию. От генерал-майора Собенникова требовалось не распылять армию, а держать ее как ударный кулак для проведения наступательной операции с целью разгрома врага в районе Сольцы, Старая Русса, Дно. Одновременно командующим Северным и Северо-Западным фронтами предписывалось создать более глубокую оборону на важнейших направлениях.