Командир. Дилогия

Но из Петрограда не только уходили, но и приходили ставшие уже постоянными караваны. Первым, в конце апреля, поднялся к сакмарским пристаням весенний караван с солью, а за ним в первых числах мая пожаловал и весенний 'московский' караван. Как всегда большинство негоциантов- учредителей торговой компании, самолично прибыли со своими товарами, но не все, все -таки весна это не осень, когда на общем собрании пайщиков подводятся итоги годовой деятельности компании, и весной можно пропустить встречу. Однако с прибывшими купцами встретились и Черный и Золотой, беседовали, отвечали на вопросы, сами их задавали. В общем, нормальная управленческая работа со стороны одних, и торговая деятельность со стороны других. В ходе многосторонних консультаций по торговым делам, руководители анклава поручили своим компаньонам провести в Европе закупку крепостных крестьян - сервов, без земли, с вывозом. Порекомендовали для этой цели как приморские ганзейские города, так и внутренние земли- Дании, провинции Фольстере и Зеландии; Священно Римской империи германской нации, провинции Шлезвиг-Гольштинии, Померании и Мекленбурге; Польша с Литвой в любом воеводстве и войти в контакт с правительством королевы английской Марии Первой, с целью оказать им содействия в вывозки с территории королевства лишних людей, бывших вилланов оставшихся из-за овец без земли. По возможности покупать сразу, но смотреть на качество товара, что бы были здоровые, трудоспособные. Для этих целей согласившимся торговцам в банке 'витязей' была открыта кредитная линия. Тем более что информацию о стоимости людей в Европе уральские бояре собрали через этих же купцов и их людей. С французскими гугенотами после размышлений 'витязи' решили не связываться. Зачем им на их землях чужая, спаянная одним религиозным течением, имеющая военный опыт и прошедших войну командиров из дворян-гугенотов большая группа чужих людей. Если не сразу, то как только обживутся начнут насаждать свои порядки, Европа, есть Европа и попаданцы как ни кто в этом мире знали об этом. Да и митрополит Макарий не одобрит привлечение иноверцев на Московские земли. Ведь в отличии от рабов и не сильно то отличающихся от них английских бродяг - виланов, которые в силу своей подневольности примут государственную веру-веру своих хозяев. Ведь им и деваться то некуда. Гугеноты будут держаться своей веры и вне всякого сомнения распространять её всеми способами среди окружающего их населения. После окончания, консультаций Черный с Золотым ушли 10 мая с караваном паузков в Москву. Оставшееся торговцы, сдав свой товар, загрузились уже ставшими традиционным товарами анклава, взяв в этом году посуду из сорского фарфора, хотя и небольшое количества, но уже отличного качества, не хуже чем китайский. Кроме товаров с караваном так же традиционно прибыли и переселенцы. В этом году их было порядка семи тысяч вольных мужчин, детей и баб купцы традиционно не считали, из них более трех с половиной молодняка нанимались для воинской службы. Остальные были, примерно половина крестьяне, прослышавшие о 'добрых боярах' дающих землю и помогающих с обустройством на новом месте, с легкими, 'божескими' условиями возврата денег за переданное для обустройства имущество. А вторая половина - городская беднота, редко кто из них мог похвастаться какой-либо профессией, но также горевших желанием обосноваться на землях 'добрых боярах' и поработать на их и своё благо в мастерских, изменив свою жизнь. Впервые среди вольных переселенцев были и беглецы их Ливонии, с малоросских земель Литвы и Польши. Видимо слух об Урале дошел и до населения этих земель и самые отчаянные решили рискнуть. Кроме вольных переселенцев, на судах как всегда находились и не вольные пленники-полоняники из той же Польши, Литвы, Ливонии и Карелы, по последним расстарались новгородцы, уловив торговым чутьём возможность наживы в нужде уральских бояр в новых людях и специально организовавших несколько походов в Карелу за полоном. Учли ушлые купчики и демографическую проблему, в этой партии рабов женщины явно преобладали над мужчинами.

Наконец и этот весенний 'торг' закончился и загруженные суда побежали вниз по Яику, чтобы с него по рельсам 'чугунки' перепрыгнуть в Самару, а там по Волге и до своего дома. С ними шли и паузки с ушкуями попаданцев, отвозящих дополнительные 'единороги', 'сакмарочки', 'уралочки', боеприпасы к ним, холодное оружие, брони, одежду, серебро для воеводы Тищенко из Ямма-на-Желче, который сформировал уже пять полевых сотен бойцов, не считая экипажей двух коггов и слободских затинных стрельцов с пушкарями. Всего под его командой находилось почти восемь сотен хорошо вооруженных, снаряженных и не плохо обученных воинов.

Торговые дела, прибыльные дела, но ни кто не отменял и другие. Вопрос посевной в этом году стоял как нельзя остро. Знание попаданцев ясно говорили, что в степи между Уралом и Волгой в 1555 году начнется засуха, продлившаяся три года и усугубившаяся гололедом в зимней степи и разразившейся эпидемией чумы. Так, что в этом году озимые посевы зерна значительно увеличили, в случае подтверждения прогноза, хоть немного побольше весенней влаги прихватят для роста. Целину не поднимали, все пригодные в округе к пахоте земли, расположенные около источников воды, были уже распаханы, а выходить в открытую степь, в преддверии предполагаемой засухи, нема дурных, не оправданная трата сил и семян. Да и имеющихся пашен хватало для в общим то небольшого, в сравнении с размерами территории, населения-земледельцев.

Отсутствие возможности у жителей анклава отправить письмо или куда-либо поехать, не привлекая специального гонца или своего либо наемного экипажа, всегда были не сильной, но всё-таки неприятной головной болью руководства анклава. Тем более, что и радио не для всех, телефонной и телеграфной междугородних линий ещё нет, и пока не известна их точная дата создания. Меж тем хорошие шоссированные дороги строятся и сама логика жизни, подталкивая к созданию принадлежащей анклаву почтово-ямской службы. Тем более и пример перед глазами, Ямской приказ Московского царства с его, отлично работающей ямской службой. Сказано, сделано и началось строительство вдоль по будущему Уральскому тракту почтово-ямских станций. Организация в Петрограде, Орске и иных более крупных поселениях анклава почтовых станций и отдельных ямских станций. Организацией почтовой службы и перевозок пассажиров, а так же руководством вновь созданной службы занялся бывший водитель автобуса Родионов, у которого прорезался прямо таки талант руководителя транспортом.

После разгрома учиненного уральцами в портах Мангышлака, увеличилось число сухопутных караванов, если в 1553-1554 года через владения 'витязей' проходили два-три не больших караванов, не более десятка верблюдов. То в этом году положение резко изменилось. Торговля переориентировалась на сухопутные пути, и значительная часть караванов пошли на Казань, минуя Сарайчик. По весне, как только просохла степь, то есть к маю, на земли анклава пришли уже три больших, более сотни верблюдов, караванов. В связи, с чем пришлось даже начать строительство на обоих берегах Яика, на месте переправы через реку, расположенном недалеко от Петроградом, между ним и впадением реки Салмыш в Сакмару, если провести прямую линию от Салмышского устья к Уралу, пары торговых слобод, имени Петра на правом берегу и имении Павла на левом берегу Урала. Организовывать общие для обеих слобод санитарно-эпидемический, карантинный, налоговый, таможенный и пограничные посты. Построить большую паромную переправу в четыре паромные линии. Запланировав в не сильно отдаленном будущем строительства моста между этими слободами. А пока поручили Куркову, Кортышеву и Владимирову провести изыскания на месте переправы для определения конкретного место строительства моста и разработку его проекта. Заодно подобное задание было дано и по мостам через Урал (Яик) и Сакмару в Петрограде. Строительство поселений начали с возведение в обеих слободах каменно-кирпичных фортов и на отшибе, в стороне от планируемой границы Павловской слободы, времянок санитарно-эпидемического и карантинного постов и самого карантина, чтобы если случись какая беда, не дорого, не так жалко и легче было бы сжигать здания. Благо опыт возведения таких легко сжигаемых времянок у уральцев был, в свое время так приняли, большой полон из чумной Ливонии, организовав им карантин на уральском острове напротив Петрограда. Заморачиваться возведением инфраструктуры для купцов за счет анклава не стали, отдав это на откуп частной инициативе. И не прогадали, уже через месяц появились: пара гостиниц-караван-сараев в Павловской слободе и одно такое заведение в Петровской слободе. И к осени, на обе слободы, уже имелось с пяток караван-сараев, с десяток разнообразных трактиров-кабаков, пять-шесть десятков разнообразных частных домовладений различной стоимости, от откровенных халуп, слепленных на живую, до добротных кирпичных или деревянных домов в два-три жилья. С финансовой стороны тоже не прогадали, по итогам года таможенные и налоговые сборы, за вычетом царской (государственно-центральной) доли составили приличную сумму в 8769 рублей серебром. Что позволило уже на следующую весну заложить в слободах фундаменты и начать строительство церквей, а в Павловской и квартальную мечеть, все-таки приходилось учитывать, что большинство приходящих с караванами исповедовали ислам. Вот и еще одна головная боль, где найти преданного анклаву имама или хотя бы какого-нибудь муллу и прочих муэдзинов со служителями мечети.

В июле ушел второй караван в Холмогоры, увозивший за своими бортами стальной набор (киль, шпангоут, бимсы и другие стяжки) для закладки и строительства классического клипера, на маршрут Холмогоры -Карибы - Холмогоры. Пора закладывать на стапеле следующее судно, первое - рейдер, уже спущен на воду, прошел ходовые испытания, укомплектован командой, артиллерийский, припасами и готов идти в дальний поход.

Вскоре после ухода судов в Холмогоры вернулись все три 'уральские' шхуны закупивших в южнобережных портах Персии за звонкие монеты из серебра и золота восточных 'гурий'. Ну 'гурий' не 'гурий' прикупили капитаны-новгородцы, но невольницы все были молодых, симпатичных и здоровых, как определили попаданки- доктора. После медосмотра население анклава увеличилось на триста пятьдесят три молодки, которых не замедли пристроить к делу, как общественному, так и предназначенному им природой. Но без какого-либо непотребства, а как положено, по изначально заведенному уральскими боярами порядку, окрестили и выдали замуж за неженатых православных жителей анклава. Заодно, находясь в портах, кормчие сделали купцам-работорговцам заказ на осень по невольникам мужчинам и от баб с девками и детьми северные покупатели не отказывались, главное чтобы были здоровые и работоспособные. Количество не ограничивали, чем больше, тем лучше.

К июлю начал оправдываться прогноз о засухи. Правда, посевы анклава не пострадали, так как в основном располагались около водных источников, от крупных рек вроде Урала, Самары, до мелких, курице по колено ручейков, но дававших так необходимую посевам влагу, не смотря на отсутствие дождей. А вот в степи, уже к началу июля травы стали засыхать, что тут же сказалось на достатке ногайцев, единицы которых уже полезли как крысы к русским поселением, не смотря на полученный не так давно урок. Но и переселенцы не давали себя в обиду, организация отрядов ополчения дало свои плоды. Отлично вооруженные и обученные, по сравнению со степняками, ополченцы превосходно справлялись со своей задачей, защиты собственных поселений и имущества от набегов кочевников. При этом, не сильно увлекаясь захватом нападавших живьем. Однако в этом таилась и своя опасность, трофеи, взятые с побежденных. Опасность чумной эпидемии, особенно в этот и два последующих года ни кто не отменял. И ни кто не мог поручится, что ополченец снявший с трупа побежденного врага добычу, не принесет вместе с ней в дом чумных блох и с ними черную смерть для своей семьи и соседей. Контроль со стороны старост деревень и санитаров был все-таки не достаточен. И впоследствии это случилось, мор вошел в поселения русских.

В августе вернулся из Москвы Золотой, привезя хорошие новости об усилении влияния уральских бояр на дела Московского царства и увеличения их авторитета среди боярско- дворянского и чиновничьего сословия. А так же об хиротонированнии в сан епископа Уральской и Ногайской епархии отца Герасим и в сан главного пресвитера войск Уральского уезда протоиерея отца Георгия, которые и прибыли с караваном, привезя с собой монахов для пары вновь открываемых мужских монастырей. Заодно с ними привезли кроме товаров и 'невест' для переселенцев, пополнения для 'вотчины' Курковой Ирины и рекрутов для войск анклава в количестве тысячи сорока человек.

1 сентября, по заведенным 'витязями' три года назад правилам начались занятие во всех школах анклава. Учеба в местных 'фазанках', медшколе и школе горных мастеров и рудазнадцев шли непрерывно круглый год. Но и для них это был своеобразный рубеж. В медицинской и горно-геологической школах прошли первые выпуски, в 'фазанках' вторые, и набрали новых учеников.

Осенние 'соляной' и 'московский' караваны прибыли по 'расписанию', к уже устоявшейся дате. Со 'столичным' караваном доставили из Испании тонкорунных овец, правда, немного, не более сотни голов. Да и как можно было доставить с другого конца Европы много, тем более животных вывозили контрабандой, чуть ли не по одной и ночами. Но главное есть материал для разведения, а организовать разведения тонкорунных овец и отработать выделку из их шерсти тонкого высококачественного сукна, вопрос времени, настойчивости и труда. Под председательством временного Уральского воеводы, согласного грамоте Московского государя Ивана IV Васильевича, боярина Золотого, прошли общие собрания пайщиков 'Московской-Туркестанской торговой компании', произвели взаиморасчеты, распределили прибыль, утвердили целей и задач на следующий год. Потом заседания с учредителями 'Русско-Азиатского коммерческого банка'. Так же распределение прибыли, утверждение целей и задач на следующий год, в том числе открытия филиалов банка заграницей - в Амстердаме, Любеке, Ростоке и Риге. Пока хозяева заседали, отдыхали, развлекались, приказчики выполняли свою работу. Передали привезенные грузы, приняли на борт уральские товары, уложили, укрыли, можно возвращаться домой. И в конце сентября три ленты разнообразных судов растянулись по свинцовым, серым водам Урала, по направлению к Каспию. С осенним 'московским' караваном ушел на ушкуе в Холмогоры для помощи Логуновой Анжеле в строительстве клипера, бывший начальник склада РАВ Полуянов Аркадий Степанович, прихватит с собой и полусотню своих личных боевых холопов.

За день перед уходом 'москвичей', 20 сентября отбыли в Астрахань через Каспий женщины-врачи Свиридова Ирина Михайловна и Силина Валерия Семеновна в сопровождении Гурова и Белых и их двух сотен собственных болевых холопов. Пришла весть, что в Астрахань прибыли заказы из Персии и Кавказа и их необходимо выкупить. Шли вольготно, на одиннадцати шхунах, вот назад идти, придется потесниться, товар не компактный, вот и взяли транспорта с запасом. По прибытию в порт Астрахани, Гуров с Белых сошли на берег и нанесли визит вежливости князю-воеводе Пронскому, поклонившись князю Юрию уральской саблей из златоуского булата в богато изукрашенных золотом и каменьями ножнах. Юрий Иванович уральских бояр принял ласково, подарок принял с удовольствием, отдарившись двумя штуками шелка. Узнав причину приезда, заверил в полной поддержке бояр в случае каких-либо осложнений при сделках, как он выразился 'с бусурманами шахскими и черкесами дикими'. На чем аудиенция, проходящая в воеводской избе, и закончилась. На второй день Гуров навестил местного мелкого торговца Йагмурчи, с которым и отправился с визитом к купцу Сахатбийю, из черкесских шапсугов. Предъявив которому вторую половинку серебряной таньги, договорился с ним о месте, дате и времени передачи ясыра из Кабарды и Черкесии.

Пока Гуров навещал торговца с Кавказа, Белых посетил торгашей из Персии, которые уже почти неделю ожидали заказчика в порту с товаром. Учитывая, что товар 'нежный' и от долгого пребывания в запертых трюмах мог 'испортится', то не сложно представить облегчения охватившее работорговцев, когда представитель покупателя поднялся на борт 'флагманского' судна и дал согласия на перегрузку с утра завтрашнего дня товара с их судов на его суда. Правда, оплата передавалась только после осмотра его лекарями всего передаваемого товара и только за принятых людей. Отбракованные рабы оплачиваться не будут. Утром следующего дня ясыр начали поднимать из трюмов кораблей работорговцев, сводит на берег, где Ирина с Валерией при помощи санитаров развернули походный медпункт, в армейской штабной палатке, в которой и проводили медосмотр заводимых в палатку полоняников. Итогом двух дней медосмотра стали тысяча триста пять разноплеменных невольников и невольниц, отобранных медиками анклава и сто три отбракованных раба. Оплатив за купленных ясыр серебром, погрузили на шхуны почти восемь сотен мужчин и более семисот женщин. Разместив покупки от шаха Тахмасиб Первого, перешли к выбору покупок от черкесов.