Командировка в мир «Иной»

Я показала закрытой двери кулак, поправила прислоненную к стене магичку, сбегала на кухню за стаканом, снова поправила стремящуюся принять горизонтальное положение девушку, прислонила стакан к замочной скважине, скрючилась и приникла к нему ухом. Ход беседы необходимо контролировать. Боюсь после четырех бутылок для стимуляции мыслительного процесса, уже употребленных и двух в запасе, пронесенных Кару в комнату, они Профессора такому научат, что придется всем миром переучивать!

Прошло десять минут. Поясница затекла. Ухо присохло к стакану. В комнате молчали, причмокивали и сопели. Земо каким-то образом мысли научились на расстоянии передавать или они концентрируются для начала щекотливого разговора?

Пятнадцать минут. Все еще тишина. Ко мне подползла Дорджина. Слезы на ее глазах высохли. На лице появилась заинтересованность в происходящем. Она осмотрела дверь, поводила руками, щелкнула пальцами…

— Да не может быть! — ввинтился в уши возглас Профессора.

О! Оборотни подстраховались — использовали заклинание, чтобы от прослушки защититься. Наверняка Айрис подал идею: он один знает все мои плохие, но чрезвычайно полезные привычки! Интересно, что они обсуждают?

— Как у девушек все по другому? Вы смеетесь надо мной! — уверенно заявил брат.

— Ты когда-нибудь женщину без одежды видел? — спросил Айрис.

— Да! Нет… не помню… — брат растерялся.

— Та-а-ак, — протянул Кару, — ты жену свою не раздевал?

— Она не просила! Да и она сама может справиться: руки есть, ноги есть — пуговицы расстегнуть сможет.

Нет, не правильно они разговор построили. Его надо было сразу чем-нибудь огорошить, чтобы мозги восприимчивее к информации стали, а потом уже основы в подготовленную почву закладывать. А они? Напролом пошли через толстый слой гранита, покрывающий черепную коробку Профессора. Эдак они неделю его просвещать будут, шахтеры доморощенные!

— Короче, смотри, я тебе нарисовал, — шуршание бумаги, — это ты, это Дорджина. Два шарика у нее сверху…

— Да знаю я, — перебил Аайю братишка, — это дефект мускулатуры — переразвитые грудные мышцы. У некоторых они сильно выражены, у других слабо, но так или иначе данный дефект есть у всех женщин.

— Как он сказал?

— Дефект. Мускулатуры…

— Мда…

Молчание. Кто-то что-то почесал. Кто-то вздохнул. Звук разливаемой по стаканам жидкости, звон стекла.

— Кстати, вы тут забыли палочку пририсовать, — брат поскреб ногтем бумагу.

— Где? — рисунок перекочевал из рук в руки.

— Вот здесь, между ног, как у меня вниз…

— Стой, стой, этого у женщин нет! — возразил Карсимус. — Мы же сказали — там у девушек все по другому.

— Как нет? — Профессор испугался. — А… а… — парень снизил голос до шепота. — А как же они писают?

— О-о-о… — застонали мужчины.

Дорджина сползла вниз. Прислонилась к моей ноге и приготовилась ныть. Я сунула ей под нос кулак и чиркнула ребром ладони по шее. Потом плакать будет, когда мы до конца дослушаем. Я верю в земо. Они справятся с задачей.

— Нужно наглядное пособие, — вымолвил Кзекаль. — Без него, увы, не обойтись.

Я поймала дернувшуюся Дорджину и зажала ей рот рукой. Нельзя же так реагировать на обыкновенное предложение. Так надо только на факт измены реагировать, и то когда с поличным застукала.

— А мне без головы, увы, никак не обойтись. Элоиза мне всю шерсть по волоску выщипает, если мы наглядное пособие использовать будем, — съязвил блондин. — Не хочу давать ей ни малейшего повода для ревности.

Ничего себе! Он меня за фюрера СС принимает? Я тихая, мирная, добрая девушка. Немного раздраженная в последнее время, но с кем не бывает? Периодически со всеми, у кого дефект грудных мышц, такое случается. К тому же, обстоятельства как-то не располагают к размеренному существованию: то женятся, то детей заводят…

— Попробуем еще раз, — вздохнул Карсимус. — Что ты знаешь о детях?

— Все! Я ребенком двести шестьдесят семь лет был?

— Сколько? — промычала Дорджина. — Я вышла замуж за старика! Он же помрет через пятьдесят лет, а меня вдовой оставит…

— Это не главное, — я по-дружески стиснула ее в объятиях. — Никуда он от тебя не денется. Поверь мне, — я вернула ладонь на ее рот. Шум за дверью может привлечь их внимание и нас попрут с задворок вечеринки.

— А ты знаешь, откуда дети берутся? — продолжил кешиар.

— Конечно! Есть минимум четыре способа их сделать, — доверительно сообщил Профессор. Вы разве их не знаете?! — удивился он.

Роли поменялись. Нельзя было давать брату возможность перехватить инициативу. У него слишком много мусора в голове, и он обожает делиться им с любым, кто добровольно развешивает уши, особенно уши большие по объему. Лично мне ясно — объяснения Профессору не помогут, а когда слова не в силах изменить ситуацию, то остается только одно — действовать!

Я встряхнула Дорджину, помогла ей подняться и потащила в ее с братом комнату. Заперла ее там, велела никому не открывать. Спустилась вниз в общий зал, где кушают постояльцы, подошла к стойке и поманила к себе бармена. Румяный лысый толстячок, толкнул по стойке прозрачный напиток гостю, вытер руки фартуком и, перегнувшись через столешницу, поинтересовался:

— Чего леди угодно?

— Шлюху, пожалуйста. Ку-ку, — я пощелкала пальцами перед носом обомлевшего бармена. — Милейший, так могу я ее увидеть?

— А что вы собираетесь с ней делать, позвольте узнать? — спросил красный как рак бармен

— Использовать по прямому назначению, — я ухмыльнулась.

Мужчина смерил меня недоверчивым взглядом, пожал плечами, покачал головой, юркнул в неприметную дверцу у стойки и вернулся через несколько громов, ведя за руку яркую девушку в пышной юбке и корсете, открывающем не менее пышный бюст девушки. При виде меня она слегка удивилась, но ничего не сказала. Сразу видно профессионалка.

Я удовлетворенно кивнула, выложила на стол золотую монетку и повела девушку за собой.

Мы поднялись на третий этаж. Дорджина не сбежала. Она сидела на кровати и кусала губы. При виде шлюхи побледнела и уставилась на меня с немым вопросом в глазах. При виде второй особы женского пола незнакомка попятилась, но я успела захлопнуть дверь, задвинуть засов и загородить своим телом выход.

— Ты когда-нибудь перед клиентами танцевала? — тоном следователя прокуратуры осведомилась я. Девушка кивнула. — Отлично! У тебя есть час, чтобы научить ее, — я махнула рукой на магичку, — хотя бы азам. Приступайте!

Оставив девчонок, я вернулась к бармену, выпросила у него две швабры, велела отнести в комнату правителя еще три бутылки вина и графин с вишневым соком, но сок обязательно сильно разбавленный вином. Вернулась в комнату, вручила швабры, приняла благодарности и отправилась проведать парней.

У них в комнате шло бурное обсуждение преимуществ мягкого матраса перед жестким. Да, я много пропустила, пока с Дорджиной разбиралась. Они хоть самое главное Профессору объяснили или одна надежда на инстинкты и природу-матушку? Лишь бы она не подвела.