Командная игра

Я отправила в рот очередной кусочек филе, наслаждаясь его тающей текстурой, и сделала глоток божественного вина, после которого мысленно поклялась себе, что не встану из-за стола, пока не выпью все до последней капли. Затем макнула обжаренную полосочку баклажана в густой сливочный соус, накрутила ее на вилку и съела, жмурясь от удовольствия.

– М-м-м… Бог ты мой, – промычала я, снова хватаясь за бокал.

– Мне нужно, чтобы ты снова обняла меня перед следующей игрой.

Я чуть не выплюнула вино на стол.

– Что?!

Рид промокнул рот салфеткой и с тяжелым вздохом откинулся на спинку кресла. Что-то изменилось. Он поник, словно из его огромного тела разом выкачали всю энергию. Или терпение.

– Послушай, у меня реальные проблемы, а ты, возможно, выглядишь как их решение. В прошлый раз твои объятия принесли мне победу. Может, это не более чем совпадение, но я должен проверить. Поэтому давай сразу перейдем к той части, где мы обговариваем условия нашей сделки.

Энди как-то рассказывал, что хоккеисты регулярно сдают тест на наркотики. Похоже, он ошибался.

– И да… Хочу сразу кое-что прояснить, – продолжил Харди. – Я не сплю с теми, с кем веду дела. Таковы правила. Так что давай просто забудем о том, что я тебе нравлюсь, и обсудим твой гонорар.

Слово «нравлюсь» он произнес с таким отвращением, будто оно болело гонореей и могло его заразить.

– Эм-м-м… Окей. Не знаю, зачем мне эта информация, но… – Мои брови сошлись на переносице. – Постой, а с чего ты вообще взял, что нравишься мне?

На его лице отразилось искреннее непонимание:

– Но это ведь ты полезла ко мне обниматься. Женщины не обнимают мужчин просто так.

– Ну ты и чудила! – Я уже едва сдерживала смех. – Мне просто нужна была классная фотка. Мой папа большой фанат твоей игры, и я таким образом решила его порадовать. Да и вообще… Мне нравятся хорошие парни, а не хмурые самовлюбленные огры.

Подавшись немного вперед, хоккеист склонил голову набок и впервые посмотрел на меня. В смысле, по-настоящему. Наши глаза встретились, и я почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Мягкое мерцание свечи отбрасывало отблески теплого света на его холодные серебряные радужки, периодически превращая их в золото. Этот пронзительный взгляд мог означать что угодно, хорошее или плохое. Поэтому я заранее напряглась.

– Ты только что назвала меня огром?

Я подняла бокал с вином и поднесла к лицу, мечтая за ним спрятаться.

– В Шотландии это слово не в ходу?

– Я не шотландец.

– Разве? Кажется, я что-то такое читала в журнале… – Это была ложь. Разумеется, я знала, что Харди – калифорниец. Просто не хотела, чтобы он и дальше принимал меня за свою восторженную фанатку.

– В нашей команде один шотландец. И это МакБрайд.

– Ах да, точно, – улыбнулась я, безразлично пожав плечами. – Ну, вы, хоккеисты, для меня все на одно лицо.

Харди одарил меня кривой ухмылкой, от которой у меня моментально пропал аппетит.

– Забавно, ведь то же самое я могу сказать о журналистах.

– О, ну теперь мне действительно хочется с тобой пообниматься.

– Слушай, я не прошу об одолжении, – раздраженно сказал он. – Я предлагаю сделку. И готов неплохо тебе заплатить.

– Прости, но в моем мире объятия не продаются.

– В любом мире все имеет свою цену. Назови свою.

– Эксклюзивное интервью. О твоей личной жизни.

Взгляд, который бросил на меня Харди, был холоднее льда.

– Забудь! – отрезал он.

Я снова пожала плечами, сняла со спинки кресла сумочку и встала из-за стола:

– Уже забыла.

– Постой. – Поднявшись вслед за мной, Рид схватил меня за руку, удерживая на месте. – Я никому не даю интервью. Это табу, ясно?

Я покраснела. И не от злости, что оказалось бы логично, а от смущения, вызванного его внезапной близостью. От Харди пахло шафраном. Порочным и сладким. А также кожей и табаком. Он возвышался надо мной как скала, окружая своим густым туманом мужественности. Святые небеса, этот мужчина был просто огромен… В Роки-Маунтин есть горы поменьше.

– А я ни с кем не обнимаюсь за деньги.

– Ты просто не услышала сумму сделки, – процедил он, глядя на меня сверху вниз, как на назойливое насекомое, которое ему до смерти хотелось прихлопнуть.

Чертов огр. Да лучше я до конца жизни буду пугать Близнецов нашей астрологической предрасположенностью к алкоголизму, чем попытаюсь подружиться с этим высокомерным ослом!

Я выпрямилась в полный рост – во все свои устрашающие сто пятьдесят восемь сантиметров – и гордо вскинула подбородок:

– Прощай, Рид Харди.

Официально: это было худшее свидание в моей жизни. Его не переплюнул даже извращенец из «Тиндера», который вместо секса попросил меня выщипать при нем брови. И это случилось в тот единственный раз, когда после трех бокалов вина я впервые в жизни отважилась на секс без обязательств.

Сидя на заднем сиденье такси, я чувствовала себя более одинокой, чем когда-либо прежде.

Глава 9 Рид

Этим утром я чувствовал себя кроватью, из которой выкрутили все гайки. Новый образ жизни Короля Провалов, включающий в себя вечно паршивое настроение, алкоголь и самобичевание, вызывал стойкое отвращение. Поэтому я наказывал себя тренировками, стараясь любой ценой оставаться на пике физической формы.

Спортивный центр помимо тренажерного зала, который был примерно раз в пять больше моей квартиры в «Голден Плаза», включал в себя массажный кабинет, зал для занятия йогой, гигантский бассейн, бар с изотоническими коктейлями и сауну, где можно хорошенько расслабиться после интенсивных нагрузок. Стены украшали баннеры «Денверских Дьяволов» и наш неизменный логотип с рогатым черепом в хоккейном шлеме. Куда ни поверни голову, всюду лишь черное и красное.

Сам зал был оснащен первоклассным оборудованием, разделен на зоны для проработки каждой группы мышц и обслуживал как мужчин, так и женщин. Правда, единственной девушкой, которую я здесь встречал, была наш менеджер Кэт. И тренировки ее не интересовали. Только работа.

Сегодня она выглядела такой же собранной, как и всегда: в свежевыглаженном брючном костюме цвета лайма, подчеркивающем отменную фигурку, и на высоких каблуках; светлые волосы скручены на макушке в опрятный пучок. Кэт ежедневно фотографировала нас с парнями из команды для социальных сетей и исчезала. Так же внезапно, как появлялась.

Но не в этот раз.

Стоило мне заявиться на час раньше обычного, чтобы немного побыть наедине с гантелями и музыкой из благословенных восьмидесятых, откуда-то сверху послышался ее низкий голос: