Командор Вангелий

Хроно-десант действовать принялся по тщательно отработанному плану. Прежде всего требовалось обезопасить место высадки и временных складов от покушений. От Риги, до Царникавы было то всего 20 километров - дневной переход. Как в любой армии мира, и в кайзеровской, процент тыловиков в ходе войны постоянно возрастал и это скопище интендантов и согласовантов многократно превосходило нас всех вместе взятых, то есть могло задавить уже только своей массой. О том что "латышские идут" известно стало кайзеровцам через пару часов после начала нами операции - местный барон самолично сыночка в седло сажал и велел коня не щадить. Но через час за это сам был повешен на воротах своего имения по приговору военно-полевого суда как колаборант, к огромной радости арендовавших у него "воду" рыбаков, тут же направивших своих сыновей служить правильной власти. Но вот германцам собрать со швален и складов прикипевших к своим местам тыловиков требовалось время - по нашим расчётам не менее трёх суток.

На всякий случай батя, как опытный пушкарь, с батареей болгарских миномётов и ротой прикрытия, сформированной из рыбацких сынов(вооруженных правда только лопатами) выдвинулся вперёд по идущей к Риге по сосновым лесам грунтовке на пару километров от реки Гауя. Пока именуемой как её ещё викинги прозвали - Аа Видземская(не путать с Лиелупе - Аа Курляндская), и подобрал удачное место для артиллерийской засады. Времени было у него достаточно и на то что бы окопаться, и что бы пристреляться, без спешки и обстоятельно. Батя столько лет обучал "слишком умных" студентов окапываться, что прямо душёй отдыхал пока малограмотные селяне без пререканий копали у дороги окопы полного профиля.

Но основной части десанта времени на раскачку не оставалось - малые свои силы компенсировать требовалось стремительностью, не растеряв эффект неожиданности. Первоочередной целью удара являлась железнодорожная станция Вольмар(в "латышское время" переименованная в Валмиеру), с которой германцы снабжали фронт. От Эстляндии сей пункт находился в полу-сотне километров, от Риги в сотне, а от места нашей высадки в восьмидесяти, но по просёлам, хотя, танки грязи не боятся. Если бы не так торопились, то и с судов не сходя, до места доплыть возможность имелась. Городок лежал на берегу всё той же Аа Видземской, в весьма живописном местечке, а осадка самоходных барж позволяла проход по фарватеру. Но бороться с усилившимся от осенних дождей течением выходило долго. Посему вариант с речкой оставили на потом - для туристических маршрутов. А колею на разбитых гусеницами просёлках пленные германцы заделывать станут, если мы поторопимся. Так что "гремя огнём, сверкая блеском стали", наш танковый рейд по тылам почти на четверть века опередил ролики Гудериана и база прифронтового снабжения взята оказалась с налёту и практически без потерь. Даже ног никто не стер, а пятые точки об броню у десантников уже давно не отбивались - приобретя аналогичную крепость.

Железная дорога проходящая через Вальмер, в осеннюю распутицу становилась для обоих противоборствующих сторон единственной коммуникацией, питающей крайне прожорливый фронт. В ТОЙ истории, германцы даже почти до самого Питера сразу же перешили её на "свою" колею, как только большевики подписали мир "без контрибуций", дабы решить вопрос кардинально. Да и во Вторую мировую, при максимальной суточной пропускной способности в 32 состава, доходило до 36. Держать Ленинград в блокаде и немцам дорогого стоило.

И всё это произошло в первый же день после высадки . Хоть он по осенней поре и близился к концу, останавливаться не стали - навязав врагу ночной бой при прорыве фронта - не даром же на всех машинах ПНВ стояли. И не только на машинах - прицелы у снайперов так же являлись круглосуточными. Так что ночной налет на линию фронта, да ещё с тыла, оказался неожиданным и весьма эффективным.

Германские позиции оказались между молотом и наковальней и это помогло избежать долгой и нудной мясорубки за несколько линий окопов. Фронт был взломан сходу и далее инициативу пришлось передать хроно-аборигенам, то есть бывшей Российской императорской армии, со 2-го сентября переименованной в Республиканскую и обязанной носить красные банты, но от всех этих изменений потерявшую всяческую боеспособность. Исключение составлял только недавно сформированный Балтийский корпус, тут же запущенный в прорыв и позволивший землякам из будущего наконец то выспаться после беспокойных суток на броне.

Пол-дня ушло на то что бы восстановить разбитую на линии фронта железнодорожную колею и пустить по ней под конвоем пары бронепоездов в заранее приготовленных эшелонах латышских стрелков, причём уже перемешавшихся. Мех.воды "из будущего" загнали свои машины броневые на железнодорожные платформы, а стрелки-аборигены плотно натрамбовались в двухосные теплушки - ехать было недалеко и можно было хоть на одной ноге терпеть неудобства ради освобождения Родины. Темпа операции нельзя было сбавлять - повторно эффекта неожиданности больше было бы не достичь. То есть не довести армию врага даже до большего потрясения чем то в котором пребывала большая часть русского воинства. Последнее же, стронутое с места благой вестью о победах, приободрилось и по принципу "и мы пахали" согласилось сыграть роль массовки в НЕПОБЕДИМОЙ И ЛЕГЕНДАРНОЙ, то есть уже без боёв войти в прорыв. Предотвращая тем самым его "затягивание" германцами.

Но все эти манипуляции проводились без моего участия с самого начала. Ибо план операции "Перконс" "Гром" или "Перун") смеха ради, но с тевтонской тщательностью разработан был уже несколько лет назад вкупе с весьма талантливым оберстом-теоретиком из Управления Бундесвера "Эпоха мировых войн" (там и такое имеется!) во время КШУ по программе Партнёрство ради мира. В компах Управления хранилась инфа по обоим войнам с детализацией чуть ли не до взвода, его боевого духа и погоды. Это их полковник высчитал. что самым слабым звеном на тот момент являлась железная дорога Рига-Валга, рассекавшая Видземе( и Северный фронт) чуть не на равные половины. Захватив дорогу пара прижатых к Рижскому заливу дивизий Рейхсвера оказывалась в котле, на охрану которого достаточно было использовать даже разложившиеся русские части - пусть там хоть братаются, лишь бы на месте стояли пока латышские стрелки будут из Риги германцев выбивать. Возможно в пролом запустить так и не отправленный летом на Питер кав.корпус. Для рейда по тылам врага уже на восток - ради взлома уже Северо-Западного фронта. Лошадки распутицу переживут легче чем пехота, и с "топливом" у них проблем не возникнет - стожки да скирды ожидаются всюду.

Экземпляр Плана ещё в августе лично в руки Главковерха Корнилова вручил заставший его на Московском Госсовете Жариновский и теперь ничего нового придумывать не требовалось - просто пошагово и аккуратно выполнять тщательно разработанный (немцем) план по разгрому немцев. Действовавшие на суше "стрелки из будущего" вливались как мото-стрелковая часть в состав Балтийского корпуса под командование генерала Вациетиса, бронёй и гусеницами переводя войну совсем на другой уровень. Я - как моряк был здесь лишним и моей задачей являлось противостоять плану фон Чишвица на море по срыву захвата Моозунда - туда то я и полетел с сыном сразу после "перехода".

На сухопутье же, без меня, по принципам сетевого маркетинга десантуре самостоятельно требовалось изрядно потрудиться, то есть не позволить германцам разрушить железку, захватив её ещё до прорыва фронта. Потом то к Вольмару устремилась только треть нашего десанта, а две трети веером по просёлкам рассыпалась малыми колоннами, направляясь к магистрали по всей её протяженности. Ибо уцелеть были обязаны не только мосты и водонапорные башни, но даже ливневые трубы, переходы и стрелки. Следует заметить, что несущиеся на танкетках латыши "из будущего" смогли рекрутировать попутно изрядно добровольцев "из настоящего". Выехавшие взвода добирались до места уже ротами, а роты - батальонами, правда недостаточно вооружёнными личным оружием, но трофеи эту неприятность вскоре позволили пережить.

Остров Саарема в ту пору звался Эзелем, а его столица Курессаре - Арсенбургом. Его в первую очередь пытались оборонять российская армия и флот - сосредоточив на противоположенном от врага берегу главные силы. Если для отряда гидроавиации это являлось благоразумным - несколько минут лёта роли не играли, то для корабликов огибание острова отнимало время и уголь. А для пехоты - то же время и силы. В своей "разборной" книжке оберст фон Чишвиц даже сосчитал, что русским потребовалось бы 14 часов на то что бы пешим маршем дойти из Арсендурга до бухты Тагалахт для того что бы сбросить высадившихся там баварцев 131 и 255 пехотных полков. Предусмотрительно десантировавшихся с велосипедами, дабы по "техниццски" побеждать нерасторопных русских. Не то что лисапедов, но и сапог зачастую не имевших, ибо в массовом порядке обменивали обутку у местных жителей на самогон. Мотивируя сие действие железной логикой "У царя много", даже после свержения венценосца. Вице-адмирал М.К.Бахтирев являлся заложником ситуации и ему оставалось делать только то что скажут безграмотные матросы из Ревкомов, благодаря их и Бога за то что не закололи его как других адмиралов в Кронштадте.

Героические палачи, безжалостные к безоружным, в ТОЙ истории противостоять даже равносильному, но вооружённому противнику не пытались, массово сдавшись в плен. Хотя, по "нормативам", на суше атакующим требуется для победы достичь минимум трехкратного превосходства. Но 24-тысячному десантному корпусу вице-адмирала Эрхарда Шмидта при 40 орудиях удалось захватить 141 орудие и взять в плен 20 130 душ (хотя, больше подойдёт термин - трусливых душонок), не успевших перебежать по дамбе на материк, при минимальных жертвах(с обоих сторон). Посему, особо рассчитывать на помощь этих с позволения сказать воинов, ещё в августе пришедшему довольно странному отряду как бы боевых кораблей "из будущего"(но до поры того не афишировавших) не приходилось. Баржи под охраной подлодок вошли в ту самую бухту Тагалахт и самостоятельно принялись разгружать непонятные контейнеры на пирс рыбацкого селения Веере, а затем невиданным досель тягачом перетаскивать их за деревушку Ундва, от куда открывался прекрасный вид на Балтийское море. Занимаясь своим делом, вели себя вновь прибывшие вежливо, без хамских реквизиций, а за деньги, покупая у местных свежие продукты, но о своих занятиях не распространяясь даже за хмельное НИКОМУ! Для делегаций революционных солдат или матросов у них так же имелась соответствующая бумага, дающая особые полномочия и предписывающая мобилизовывать на земляные работы всех встречных(на компе любую подпись сотворить не трудно). Так что дураков лопатой махать не нашлось и избыточным вниманием никто странных пришельцев не беспокоил.