Комбо-Психо

Но мне чисто по-человечески не хотелось сомневаться в нём. Именно такими и должны были быть настоящие друзья, за которых ты будешь готов отдать жизнь, и которые будут готовы отдать жизнь за тебя.

Я подошёл к Глену и протянул ему руку. Он, широко улыбнувшись мне в ответ, крепко её пожал. Всё правильно. Лучше я поверю и потом столкнусь с последствиями, чем останусь холоден и одинок, как тот же Бафомет.

Повернулся к девушке.

— Линда? Если ты откажешься — я пойму. Никаких обид. Даже если ты была мне что-то должна, ты уже с лихвой окупила свой долг.

— Да, задницы наши ты спасла красиво, — усмехнулся Глен, после чего сбросил с плеча рюкзак и, получив моё молчаливое одобрение, отправился на небольшую экскурсию по хранилищу.

— Нет, — она замотала головой. — Дело не в этом. Просто, понимаешь, единственное, что я получила от этой страны — это боль и унижения. Я хотела накопить денег, чтобы уехать отсюда куда-нибудь к морю и больше никогда не видеть трущоб нижнего города. И когда ты сказал про артефакты древних времён, и когда мы спускались сюда по этой бесконечной лестнице, и когда я вошла в ту сокровищницу — всё это время я думала, что всё так и будет. Что всю оставшуюся жизнь я смогу прожить в мире и покое, не беспокоясь ни о чём. Но оказалось, что этим планам не суждено сбыться. У меня нет причин сражаться за Вирсавию, не за кого мстить, нет того, что можно было бы защищать. Так что я не смогу поддержать твоё благородное стремление. Даже наоборот. После этой недели, увидев столько чудес, узнав, как можно жить, я больше не хочу, чтобы моя жизнь зависела от кого-то ещё. И, если бы я и хотела заполучить силу, то только для того, чтобы не чувствовать себя слабой, чтобы самой решать свою жизнь. Однако я понимаю, что этого эгоистичного желания недостаточно.

Я усмехнулся. С момента, когда сидящий в кувшине Бафомет спросил меня, хочу ли я решать свою судьбу, прошло меньше трёх недель. И вот, совершенно неожиданно, ситуация развернулась на сто восемьдесят градусов. Теперь уже я был тем джинном из лампы, что мог дать Линде возможность самой распоряжаться своей судьбой.

И, в отличие от Бафомета, я не собирался пользоваться чужой слабостью.

— Поверь, я — никакой не патриот и благородства во мне ни на грош. Если ты не забыла, я — полуэльф, так что для меня это тоже была не самая приятная жизнь. Да, я хочу воспользоваться чудом полученными знаниями, чтобы защитить Вирсавию и этот мир в целом. Но только потому, что, если я этого не сделаю, то не останется никого, кого я бы смог ткнуть носом и сказать: “Теперь понимаете, кого вы столько лет унижали?” Так что не переживай. Твоего желания, если оно искренно, более чем достаточно.

Глен, с любопытством смотревший на просвет одну из колб с реактивами, хмыкнул.

— Правда? — на меня поднялись полные слёг глазки.

Ну, скажем так, это одна из правд.

— Конечно, правда. А теперь давайте займёмся делом. У нас не так много времени до возвращения.

— Что будем делать? — поинтересовался Глен, подходя к нам.

— Ждать, — обойдя его, я вернулся к столу и вновь зарылся в ящик с материалами для алхимии. — Мне нужно подготовиться.

Алхимия была по-настоящему чудесной по той причине, что, в отличие от почти любой другой магии, её сфера применения была не ограничена ровным счётом ничем. Лишь бы были знания и достаточно энергии.

С первым у меня не было проблем, память Бафомета в помощь. Со вторым — уже сложнее, но тут мне должен был помочь Жезл Воссоздания. Без Жезла Разложения, правда, его функционал уменьшался, считай, на порядок.

Но этого должно было быть вполне достаточно, чтобы создать подходящие реактивы для мага пятого круга и вообще не владеющей магией девушки. Тем более с учётом того, что в хранилище сохранилось немало ценных реагентов.

И следующие часов пятнадцать с перерывами на отдых, я потратил на то, чтобы приготовить для Линды и Глена “эликсиры”.

К моему удовольствию, алхимия сама по себе не была каким-то конкретным заклинанием или набором заклинаний, это было лишь искусство манипуляции маной. Так что слотов в гримуаре, которых и так осталось всего четыре, занято не было.

Однако от того это было куда сложнее, чем просто вызывать из гримуара контуры заклинаний. Да, у меня были воспоминания Бафомета и потому всё, что я делал, давалось мне в тысячу раз проще, чем если бы я пытался научиться алхимии с нуля.

Но необходимость в определённых навыках и мастерстве никто не отменял. А потому поначалу я дико лажал, выстраивая с помощью Жезла сложные энергетические структуры с кучей ошибок и недочётов.

К счастью, сверяясь с памятью Бафомета, я мог быстро понимать, что и где сделал не так. Для более тонких и продвинутых манипуляций мне придётся ещё долго тренироваться. Но для того, чтобы по крайней мере запустить в них двоих процессы изменений, этого было достаточно.

Первым на очереди стал Глен.

— Иди сюда, — поманил я его пальцем.

Парень, уже успевший и вздремнуть, и поотжиматься, и обсудить с Линдой перспективы возможной войны и теперь явно скучавший, подскочил ко мне тут же.

— У тебя получилось… что бы ты ни делал?

— Да. Призови свой гримуар.

— Хорошо.

Перед Гленом в воздухе зависла толстая, с красивой обложкой, куда больше похожая на настоящий магический гримуар, чем мой блокнотик, книга. Я взял со стола небольшую пробирку с ярко-жёлтой чуть мутноватой жидкостью, после чего откупорил пробку и вылил содержимое прямо на гримуар.

Гримуары не были иллюзией, они были вполне реальны и осязаемы. Но, чтобы коснуться магической книги, нужно было использовать что-то, в чём имелась мана. Напитать энергией пальцы, использовать какой-то артефакт или заклинание. Гримуар можно было даже уничтожить, лишив противника девяноста процентов боевой мощи. Правда, для этого нужно было обладать минимум уровнем высшего мага, чтобы суметь разорвать магические контуры, из которых гримуар состоял.

А потому не было ничего удивительного в том, что напитанный энергией реагент не протёк на пол сквозь книгу, а растёкся по поверхности. Удивительным было то, что жидкость почти сразу начала впитываться в гримуар Глена и уже через несколько секунд на красно-зелёной обложке не осталось ни единого жёлтого пятна.

— Сколько в твоём гримуаре страниц? — спросил я Глена, ошарашенно разглядывавшего свою магическую книгу.

— Триста семнадцать.

Буржуй, блин. Впрочем, у моего гримуара были свои прелести, которые я даже на три тысячи триста страниц бы не променял. Тем более что вскоре…

— Будет меньше. Где-то раз в минуту у тебя из гримуара будет пропадать страница. А энергия, которая в ней содержалась, будет перенаправлена в твои круги маны. Тебе решать, сколько станиц оставить. Но, думаю, если рассеешь где-нибудь сто — сто двадцать страниц, сможешь достигнуть шестого круга. Когда захочешь остановиться — просто примени любое заклинание. Потом, когда у меня появится больше возможностей — сможем вернуть тебе потерянные страницы. Всё понял?

— Да, — кивнул Глен.

После чего с немного отсутствующим взглядом, молча отошёл в сторону и сел у стенки хранилища прямо на пол, продолжая перелистывать страницы своего гримуара.

— Теперь ты, — я позвал Линду.

Она явно нервничала, но всё-таки подошла и после секундного замешательства пристально взглянула мне прямо в глаза.

— Что будет?

— У тебя гримуара нет, и магии тебя обучать некогда, к сожалению, — вздохнул я. — Так что пойти придётся по иному пути. Вот, держи, — я протянул ей небольшую ступку, в которой перекатывался густо-красный, будто вылепленный из артериальной крови, шарик размером со среднюю пуговицу. — Это надо проглотить. Хочу предупредить сразу, это будет мучительно больно. Твоё тело перестроится на самом базовом уровне, такое не происходит безболезненно. Однако это — единственный способ для тебя быстро стать сильнее.