Комиссар Дерибас

— Что случилось? Почему вчера не пришел? — с тревогой в голосе спросила Нина.

— Опять заметил слежку. А сегодня пришлось удирать проходными дворами.

— Ты должен временно скрыться. Я поговорю с Еленой Дмитриевной.

И Терентий едет в Кесьму, Тверской губернии, по явке к Михаилу Рождественскому, родному брату Нины…

— Ты что-то загрустил, Терентий? — спустя неделю спросил Михаил. — Совсем нос повесил.

— Нет, что ты. Ведь это — временная необходимость.

— Сейчас ты воспрянешь. — Михаил достал из кармана письмо. — Вот читай. Завтра Нина приезжает…

Нина приехала, охваченная каким-то порывом. Терентий от нее не отходил. А через несколько дней они обвенчались. На свадьбе были только Михаил с женой да подруга Нины.

Но счастье длилось недолго. В дом ворвалась полиция.

— Вот где вы, голубчики! Давненько мы за вами охотимся. Собирайтесь!

Терентия увели.

— А вы тоже последуете за ним! — пригрозил пристав Нине.

Дерибаса вместе с женой выслали на три года в Обдорск (ныне Салехард). Три года срок и большой и малый. За это время у них родилось двое детей — два сына.

Город Троицк, Оренбургской губернии, куда в 1911 году Дерибаса вместе с семьей перевели под надзор полиции, расположен в ста двадцати километрах от ближайшей железнодорожной станции. Но и здесь, в ссылке, Дерибас не мог сидеть сложа руки. Он искал связи.

Где сейчас Федор Федорович Сыромолотов? Вот это действительно «народный ученый»! Геолог по образованию, он посвятил себя партийной работе. Был помощником Якова Михайловича Свердлова. Чем-то он сейчас занят? Это он тогда, в Троицке, помог наладить нужные связи и организовать работу!

Трудно было. Под надзором полиции, да еще семья на руках… Но к началу Февральской революции у нас уже действовала сплоченная организация большевиков.

А потом — Октябрь! Вот уж не ожидал, что изберут председателем объединенного уездного и городского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Создание органов власти, организация хозяйственной жизни, распределение земли, снабжение населения продовольствием и топливом… Мог ли представить, что все это свалится на него?

Что делать? Как решать вопросы? Ясно, по справедливости. А что такое справедливость? Равное распределение доходов? Но будет ли это правильно? Один работает честно, затрачивает усилий больше, отдает работе всего себя, а другой — меньше, работает хуже. При этом будут получать одинаково. Где справедливость?

Решать сообща, коллективным разумом — вот единственно правильный путь. Круглые сутки переговоры, беседы, обсуждения. И постепенно возникали контуры новой жизни…

Мирная работа длилась недолго. Взбунтовавшиеся чехословацкие солдаты двинули на Троицк. Рабочие и крестьяне, не ожидавшие такого поворота, были не подготовлены. Небольшой отряд во главе с Дерибасом, столкнувшись с восставшими чехами, был отброшен… Следом за чехами перешли в наступление против Красной Армии колчаковцы.

Несколько раз посылал связных в Троицк, чтобы разузнать о семье. Только спустя три месяца сообщили, что жену колчаковцы бросили в тюрьму. Детей взяли знакомые.

Дерибас вспомнил, как его отряд влился в Южноуральскую партизанскую армию под командованием В. К. Блюхера, а затем — в регулярные части Красной Армии. «Нужно спросить у Самсонова, как дела у Блюхера на Дальнем Востоке», — подумал он и так ясно представил себе последнюю встречу с командармом, словно это было вчера. И вспомнил молодого чеха, Ярослава Гашека.

Стоял жаркий летний день. Ребятишки возвратились из леса с полными корзинками крупной спелой земляники. Дерибасу захотелось поесть ягод с молоком.

— Можешь продать? — спросил одного парнишку.

— Купите, дяденька.

Терентий Дмитриевич купил небольшую корзиночку и вошел в дом, где временно поселился. В селе размещался штаб воинской части и политотдел, в котором служил теперь Дерибас.

Хозяин дома, увидев Дерибаса с ягодами, предложил:

— Может, молочка холодного?

— Спасибо. С удовольствием, если можно.

Хозяин полез в погреб, достал крынку молока и поставил на стол.

— Пейте на здоровьице…

— Давайте вместе. И берите ягоды.

— Спасибо.

Хозяин налил две кружки. Дерибас положил в рот горсть ягод и отпил из кружки несколько глотков. От холодного молока началась сильная икота. Дерибас поставил кружку на стол и выбежал на улицу, на солнце, чтобы согреться. Сел на скамейку возле дома. Отдышался. Неожиданно к нему подошел Гашек, который работал в армейской газете.

— Что с вами, товарищ Дерибас?

— Ежа проглотил.

— О-о! Это очень колюшее. Раздирает глотку, так я понимаю? — Гашек понял шутку и рассмеялся.

— Никогда не пейте холодное молоко, Ярослав. Это я вам говорю по-дружески… Когда будет готов ваш новый рассказ?

— Заканчиваю, товарищ Дерибас.

— Сдадите в редакцию газеты и поезжайте опять на передовую, товарищ Гашек. Позавчера, после вашего выступления, к нам перешли еще четыре солдата чехословацкой армии.

— Есть, товарищ начальник политотдела! — Гашек повернулся и пошел к штабу, время от времени посмеиваясь и повторяя: — Ежа проглотил!

В это время к Дерибасу подъехал на коне Блюхер.

— Здорово, Терентий Дмитриевич! — громко крикнул он, слезая с лошади.

— Здравствуй, Василий Константинович. — Дерибас поднялся и пошел навстречу.

— Ты чего грустишь? С семьей что-нибудь случилось?

— Да нет. С семьей все в порядке…

— Вчера мои ребята конфисковали граммофон у одного буржуя, с пластинками. Мне с ним — одна морока: вместо строевых занятий так и тянутся к нему. А тебе может пригодиться. Ты организуешь клуб и будешь проводить агитационно-массовую работу с развлечением. Понял?

— Спасибо. Это ты здорово придумал.

— Давай бери-верти… А что это за парень, который только что отошел от тебя?

— Чехословацкий большевик, Ярослав Гашек. Сам перешел к нам, а сейчас агитирует своих солдат не воевать против русских рабочих и крестьян. Я попросил его написать рассказ для нашей газеты. Прекрасный парень.

— Ну бывай! — Блюхер пожал Дерибасу руку, вскочил на коня и поскакал в сторону леса.

Сколько новых прекрасных людей встретил за эти годы! Стасова, Шокин, Сыромолотов, Блюхер, Гашек, Самсонов…