Коммод. Шаг в бездну

Итак, императорская власть была выставлена на продажу. Более других — 25 000 сестерциев на каждого (около 3500 $) — за нее предложил Дидий Юлиан, бывший кандидат в кружок Клиобелы. Однако Юлиан недолго продержался у власти. Он не выполнил обязательств по расчету с гвардией и 1 июня по приговору сената был казнен. Императором провозгласили Септимия Севера.

Этот выбор попытались оспорить наместник Сирии Песценний Нигер и Клодий Альбин, управлявший Британией. Гражданская война длилась четыре года, злодейства, с нею связанные, были не менее ужасны, чем в 68 году, когда после смерти Нерона в Римском государстве объявилось сразу четыре императора.

Септимий Север одержал победу, но это уже начало другого цикла, а пока, в завершение рассказа о Золотом веке, рискую еще ненамного задержать внимание читателя и задаться вопросом — чем гражданская война в России, накрывшая страну в XX веке, отличается от тех бедствий, которые затопили Рим две тысячи лет назад? По какой причине брат поднимает руку на брата, и нет ли в том нашей вины, ведь мало кто осмелится обвинить землетрясение или потоп в злом умысле, но когда мы размышляем над причинами национальных бедствий, сотворенных нашими собственными руками, выясняется, что во всех бедах виноват кто-то другой, противоположная сторона, бесы — но никак не те, кто захватил власть. Эта битва умов кругами расходится в народной памяти, рождая сторонников и провокаторов, призывающих к примирению исключительно на собственных, якобы угодных Богу условиях. Собственными усилиями мы ввергаем себя в порочный круг. Остается только ждать, когда история сотворит с нами такую же шутку, как и с приверженцами философии в Риме.

Может, мы неправильно спорим? Может, не о том ведем речь и во время перепалки, позабыв о невозмутимости, теряем цель? В конце концов, ведь победа не в победе той или иной доктрины, не в восстановлении достоинства и прав собственности тех, кто когда-то был лишен их. Даже удовольствие переписать историю вряд ли можно считать достойным завершением вековой вражды..

История многозначна, на один и тот же вопрос она порой дает разные ответы. Порой противоположные — к этому надо быть готовыми. Значит, следует научиться задавать их. Как не существует страны дураков, в которой не было бы поля чудес (иначе ее жителей трудно назвать дураками) так и история требует извлечения уроков, иначе это не история, а набор фактов и дат, а с этим полуфабрикатом можно поступать как угодно, что наглядно продемонстрировали дотошные, математически настроенные умники. Такая «история» вполне может стать наказанием для истины.

Чем замечателен каждый из императоров Золотого века? Тем, что их судьбы поучительны. Каждый из них олицетворял что-то веское, обязательное для любого живущего на земле существа. Траян — разумную силу, Адриан — ответственность разума, Антонин Пий являлся ходячим примером для подданных, Марк Аврелий, пусть и не без натуги, исполнил долг, и все это подвижнически, порой на грани срыва. Замечательна и судьба Коммода, решившего провести свои дни, ни в чем себе не отказывая. Его участь, неплохого, в общем, парня, незавидна.

Но извлечь урок можно только в том случае, если известно, как его извлекать. Тот, кто согласен с этим тезисом, кому хватило проницательности (после пяти романов-то!) угадать, в какую сторону автор тянет читателя за руку, вправе спросить — опять о согласии?

Да, о согласии, но буду краток — одним из его важнейших условий является сознательное самоограничение. Ты готов к этому?

Если да, продолжим разговор…

Дополнительный словарь

1 Эпиктет(конец I — начало II в. н. э.) — раб, а затем вольноотпущенник. По мнению стоиков Эпиктет ближе других подошел к тому состоянию, которое можно назвать мудростью. Письменных работ не оставил. После его смерти римский автор Арриан собрал его высказывания, составивших свод нравственно — этических правил, которым необходимо следовать, чтобы прожить жизнь «в соответствии с природой».

2 Первостихииили основы— это огонь, вода, воздух и земля. К алокагатия— термин, отождествляющий два понятия: «жить по природе» и «жить прекрасно», а также «прекрасное и достойное» и «добродетель и все причастное к добродетели». Калокагатия как идеал в эту пору уже далек от представления о гармонии души и тела. «Ей (калокагатии) не нужны никакие прикрасы, она сама — лучшее украшение, ибо освящает любое тело» — таковы слова Вергилия О духотворяющая пневма — пронизывающая cosmos, точнее омывающая все и вся, одухотворяющая субстанция (мир, в некоторых философских школах подразумевался одушевленным и человеческая душа — «кусочек оттуда»)

3 Платон, Аристотель, Эпикур— древнегреческие философы .

Зенониз Кития (336–264 гг. до н. э.) — древнегр. философ, основоположник учения стоиков. Его слова — «Не в силе добро, а в добре сила!»

Антисфен(втор. половина V — перв. половина IV в до н. э.) — основатель кинизма и в какой-то мере учения стоиков. Современник Сократа, Платона, он резко отрицал существование «царства идей». Существуют только единичные вещи, понятие всего лишь слово, объясняющее то, чем вещь бывает или что она есть. Поразительны его краткие ответы, афоризмы, замечания. Он советовал афинянам принять постановление: «Считать ослов конями». На возражение, что это нелепо, ответил: «Но ведь вы простым голосованием делает невежд полководцами». С Антисфена началась традиция блага как такового, он первым отказался обсуждать вопросы, связанные с устройством мира, и возвел в цель философических размышлений добродетель или, иначе говоря, умение жить. К киникам принадлежал знаменитый Диоген.

Эпиктет(конец I — начало II в. н. э.) — раб, а затем вольноотпущенник. По мнению стоиков Эпиктет ближе других подошел к тому состоянию, которое можно назвать мудростью. Письменных работ не оставил. После смерти Эпиктета римский автор Арриан собрал его высказывания, составивших свод нравственно — этических правил, которым необходимо следовать, чтобы прожить жизнь «в соответствии с природой».

4 Гай Петроний Арбитр— римский аристократ времен императора Нерона. Скорее всего, знаменитый автор «Сатирикона», дошедшего до нас в отрывках. Трималхион— главный герой этого романа, богатый вольноотпущенник, чей пир, описанный в романе, до сих пор поражает воображение

5 Сулла, воевавший с Митридатом, набрал в качестве контрибуций около 20000 тысяч талантов. Только в казну Сулла сдал 15 тысяч фунтов золота и 115 тысяч фунтов серебра. (Вил Дюрант. Цезарь и Христос, С.139). По весу это составляет 1/12 часть добычи. По подсчетам автора, если взять цену 1 г золота 8, 71 $ (сведения 2000 года), а серебра — 4, 37 $ (2002 г.) за тройскую унцию (31,1 г), только золота и серебра Сулла сдал на сумму на 48,051 млн.$. К этому надо добавить произведения искусства и другие ценности, за которые он намераевался отчитаться лично. В любом случае общая цифра приближается к полумиллиарду долларов.

Двадцатью годами позже Помпей собрал на востоке 17000 талантов. Добыча Помпея составила несколько меньшую сумму.

В период после Нерона и примерно до Септимия Севера, победившего в гражданской войне, разгоревшейся в Риме после смерти Коммода, римские деньги обесценились по сравнению с республиканской эпохой примерно на треть; асс той эпохи может быть приравнен к двум с половиной центам, сестерций — к десяти центам, денарий — к сорока центам, талант — к 2000 долларов по состоянию американской валюты на 1942 г. Поскольку в дальнейшем значительные вариации не будут приниматься во внимание, следует помнить, что все сопоставления римской и американской валюты весьма приблизительны. 1 сестерций = 2,5 ассам; 1 денарий = 10 ассам или 4 сестерциям; 1 золотой денарий или аурес (вес 8,8 г) = 25 денариям или 100 сестерциям; римский фунт равнялся 12 унциям или, по Момзену, 327,43 граммам

6 В 9 году до н. э. римские войска под командованием Друза дошли до Эльбы с запада. Также переправлялись через эту реку Луций Домиций Агенобарб (в неустановленном году) и Тиберий в 5 году н. э. После разгрома в Тевтобургском лесу трех легионов под началом Вара римлянам больше не удавалось так далеко проникнуть вглубь Германии

7 Iners otium — «досуг», «свободное время провождение». Этот термин, рожденный в императорскую эпоху, несколько отличается от общепринятого нынче смысла. В императорском Риме со времен Нерона, казнившего сенатора Тразею Пета, iners otiumозначал досуг, противопоставленный, явно или неявно, главному занятию, в частности, государственным делам. Это словосочетание разделяло обязанности, связанные с исполнением долга, и занятия по сердцу. Смысл в том, что исполнение долга считалось одной из краеугольных обязанностей римского гражданина, поэтому любое другое дело, не связанное с g ravitas— суровым достоинством и трезвым чувством ответственности — считалось постыдным, а порой и вызывающим, то есть преступным. (Я. Ю.Межерицкий. Inners otium. Статья в сборнике «Быт и история в античности».)