Коммунальные Войны
Шрифт:
* * *
Мир нереален — это факт. (Вверх посмотрел — и нет его) А жизнь не попадает в такт Биенья сердца твоего. И ненормальнейший пейзаж Заполонил твое окно: Судьбы заплеванный этаж, И дней неясное пятно. На картах можно не гадать, Достаточно страниц газет, Чтоб будущее запродать За фальшь начищенных монет. * * *
Множат хаос идиоты. Время быстро заполняют Бесконечные пустоты, Что от мыслей избавляют. Безразличье годы множат, Все на свете презирая. Создадут и уничтожат, Ничего
* * *
Накатила волнами сумбура Эта злая дура — натура. И жуткое слово: "Разруха" Стало привычно для уха. И тебя поглощают бездны, И проклятый век железный. И молча глядят в твои очи Потусторонние ночи. * * *
На окраине Империи, За околицей истории Утонула жизнь в безверии, Канула в фантасмагории. Путь прошла от слез до гордости, Все скитаясь неприкаянно. И от повседневной подлости Отбиваясь зло, отчаянно. Наплевать на окружающих, Представляющих материю, Равнодушно забывающих, И в себе уничтожающих, Духа дивную мистерию. Но слепят глаза созвездия, Царство сна встает из холода, И пугается материя — Ей почудилось возмездие… Это усмехнулась молодо Наша вечная Империя. * * *
Не нужны прочитанные книги. Идиотом проще, легче быть. Не нужны достоинства вериги. Можно о печалях позабыть. Проще жить и жрать, не рассуждая, Можно ли иначе видеть мир… Проще жить, забвеньем обладая, Радоваться красоте квартир. Нужно утопить себя в обмане, Быть как все, слоняться в суете, Восхищаться жизнью на экране — Иллюзорным светом в пустоте. * * *
Ни тебя, ни меня больше нет — Утонули в болоте обмана. Вместо правды — обрывки газет. Вместо жизни — мерцанье экрана. И тебе ни за что не узнать, Где и как совершились подмены… Как сумели всех нас спеленать, Поглотить проклятущие стены. * * *
Ночь расправляет черный бант. В ладони время забирает. Цикада — адский музыкант, На нервах медленно играет. Идет парад иных планет, В безумии сознанье тонет. Лишь вентилятор жутких лет О чем-то монотонно стонет. Крути отчаянья клубок, И допивай печали кубок… Последней пустоты глоток — И ты поймешь, что мир так хрупок. * * *
Об уникальности ни слова Все жизни прожитые схожи. Действительность всегда сурова, Мы это ощущаем кожей. В театре Хаоса премьера, Ее, наверно, ждут аншлаги… Горит, пылает наша вера — Мы жжем души своей бумаги. Мы рвем и мечем…Ну а толку? Быть может, нам сменить квартиру… Сломать сознания иголку, Сквозь боль уйти к другому миру. * * *
От чести не осталось и следа. От совести отчаянье и боль. И ледяное слово: "Никогда" Засело прочно в памяти. Изволь Понять всю мимолетность бытия, Бессмысленность и пошлость наших дней, Когда неразличимы ты и я В толпе чего-то страждущих, теней. Я с удивленным блеском глаз больных Разглядываю ночью облака, Как корабли просторов неземных, Легко переплывающих века. И этим постоянством
я живу, И медленно укутываю дом Всем тем, что не увижу наяву, Всем тем, что оставляю на потом. * * *
Поздно что-то говорить, Нечего дразнить гусей. Нужно жить, и злом сорить, Ждать последних новостей. Нужно легче выбирать, Проще на других смотреть… И в Аду позагорать, И печали затереть. Или все же расцвести С окаянною весной. Бесконечность обрести, Захлебнувшись тишиной. * * *
Пока еще вокруг не стихла ночь, И странные в глазах горят огни, Спеши свои печали превозмочь, И пепел скуки, что приносят дни. Воспринимая звезды на лету, Дотрагиваясь до ночных небес, Ты понял: просто жить — невмоготу, На высоту отчаянья полез. И, в пику самым разным голосам, Себя кромсал и жестом, и словцом. И верил всевозможным чудесам! И называл мерзавца — подлецом! Опять идешь, замерзнув на ветру, В кошмар, что нереально превозмочь. Надежд пустых срываешь мишуру С лица… пока вокруг бушует ночь. * * *
Полынная правда ведет в никуда. И ржа безысходности душу съедает. И грез облака за окном твоим тают И вмиг сорняком вырастает беда. И небо безумьем цветет над тобой. А сердце надежды хоть капельку просит, Но время все дальше на запад уносит Все то, что твоей называлось судьбой. И негде найти здесь другой календарь, Чтоб смог сократить ты тоски промежуток От сотни веков до всего лишь двух суток, Поставив на полку зла черный словарь. * * *
Просчитывая варианты, И потихонечку седея, Пьют чай, скучая, эмигранты, И каждый спрашивает: "Где я? На том или на этом свете? Оттуда или ниоткуда?"… И тянется рука к монете, Чтоб бросить на судьбу, на чудо. Но метафизика безделья Лишает жизни оправданья… И вот, пора на новоселье, В совсем иное мирозданье. * * *
С моста да в реку, Навстречу веку, Навстречу тьме В своем уме. Вся жизнь попала Куда попало И бред сквозит. И мир скользит. А ты пропащий, Ненастоящий Стоишь с тоской Над злой рекой. Полоской дыма Уходят мимо Твои мечты В край пустоты. * * *
Свои условия диктуют Безумно-скучные года. И бытие преобразуют Бесчисленные города. Мелькают линией случайной Аллеи, парки и дворцы. А в мире все необычайно — В нем торжествуют подлецы. И открывает смерти двери Та жизнь, в которой правды нет. И правильно, что я не верил Пророчествам ее газет. Все снова сведено к свободе, Который год, в который раз… Запасы смысла на исходе — Вселенная стирает нас. * * *
Сердце падает в воздух прозрачный, Об асфальт спотыкается взгляд. И судьбы огонечек невзрачный Вмиг взрывает скопившийся яд. В этой Богом забытой вселенной От бессмыслицы не продохнуть. Не уйти от печали настенной, Без кошмарного сна не уснуть. И предзимним пейзажем пропитан Горизонт твой далекий насквозь. Словно жизнь, что о годы разбита, Шепчет: "Боль мою ты подморозь".
Поделиться с друзьями: