Комната бабочек

Я стояла возле окна, глядя на нее, и вдруг осознала, что это просто ужасно плохое предзнаменование.

Осень 1944

Мне нравилась пора, когда позднее лето начинало угасать, окрашиваясь приметами долгой бесплодной зимы. Верхушки деревьев гигантской паутиной окутывала туманная пелена, в воздухе пахло лесной прелью, он насыщался кисловатыми запахами брожения (это слово я узнала недавно, когда побывала во время школьной экскурсии на местной пивоварне и увидела, как хмель превращается в пиво). Маман заявила, что английская погода действует угнетающе, и ей хотелось бы жить там, где круглый год тепло и солнечно. Лично мне казалось, что как раз такое однообразие было бы смертельно скучно.

Но после отъезда папы жизнь действительно поскучнела. В доме больше не собирались компании, даже гости к нам не заходили, за исключением дяди Ральфа, он появлялся довольно часто с букетами цветов и французскими сигаретами для маман, а иногда и с шоколадом для меня. Монотонность жизни в августе наконец нарушило ежегодное путешествие к бабушке в Корнуолл. Обычно маман ездила со мной, а папа присоединялся к нам на несколько дней, если удавалось получить отпуск, но в этом году маман заявила, что я уже достаточно взрослая и могу поехать одна.

– Не меня же, а именно тебя, Поузи, она хочет увидеть. Она не любит меня, никогда не любила.

Я не сомневалась, что маман ошибается, как же можно не любить ее, ведь она так красива и у нее прекрасный голос, однако в результате в долгое путешествие я уехала одна, вернее, туда и обратно меня сопровождала вечно всем недовольная Дейзи.

Бабушка жила рядом с деревенькой под названием Блислэнд, раскинувшейся на западном склоне Бодмин-мур. Ее дом был довольно большим и богатым, однако из-за серых стен и массивной темной мебели всегда казался мне немного мрачноватым после наполненных светом комнат Адмирал-хауса. Зато радовали живописные окрестности, они изобиловали замечательными новыми растениями и насекомыми. Когда приезжал папа, мы с ним отправлялись гулять по пустошам, чтобы набрать образцы вереска и красивых диких цветов, что росли между кустами утесника.

К сожалению, на сей раз папа не смог приехать, и к тому же каждый день шли дожди, поэтому прогулки, разумеется, исключались. Долгими мокрыми днями бабушка учила меня раскладывать пасьянсы и баловала, разрешая поедать множество пирожных, но я обрадовалась, когда настала пора уезжать. Приехав домой, мы с Дейзи выбрались из двуколки, запряженной малорослой лошадкой, на которой Бенсон, наш приходящий садовник (глубокий, вероятно, столетний старик), иногда выезжал встречать людей с железнодорожной станции. Оставив Бенсона и Дейзи выгружать чемоданы, я побежала в дом искать маман. Из гостиной доносились звуки граммофона, играла пластинка с «Голубой луной» [6] , и там же я обнаружила маман с дядей Ральфом, они танцевали.

6

«Голубая луна» («Blue Moon», англ.) – песня, написанная в 1934 году американским композитором Ричардом Роджерсом (1902–1979) на слова поэта-песенника Лоренца Харта (1895–1943), плодотворно работавших вместе четверть века.

– Поузи! – высвободившись из рук Ральфа, воскликнула маман и подошла ко мне, раскрыв объятия. – Мы не слышали, как вы подъехали.

– Наверное, маман, из-за громкой музыки, – предположила я, подумав, какой красивой и счастливой она выглядит, ее щеки разрумянились, а длинные волосы, выпав из заколки, рассыпались по спине светлым золотом.

– Понимаешь, Поузи, мы тут кое-что праздновали, – сказал дядя Ральф. – Из Франции поступили хорошие новости. Похоже, немцы скоро капитулируют, и война наконец закончится.

– Ах, как славно! – обрадовалась я. – Значит, и папа скоро вернется домой.

– Да.

Немного помолчав, маман велела мне подняться в комнату, помыться и переодеться после долгого путешествия. Переодеваясь, я искренне надеялась, что дядя Ральф прав и папа скоро будет дома. После высадки в Нормандии [7] радио начало регулярно передавать сводки о наших триумфальных победах, и я постоянно ждала, что со дня на день увижу его. С тех пор прошло уже больше трех месяцев, а он все еще не вернулся, хотя маман удалось встретиться с ним, когда ему дали короткую увольнительную. Если я приставала к ней с вопросами, почему же он не возвращается домой, раз мы почти выиграли войну, она грустно пожимала плечами.

7

Высадка в Нормандии, или Операция «Нептун», – морская десантная операция, проведенная 6 июня 1944 года в Нормандии во время Второй мировой войны силами США, Великобритании, Канады и их союзников против Германии.

– Он очень много летает, Поузи, и вернется домой, когда его отпустят.

– Но откуда вы знаете, что с ним все в порядке? Он написал вам?

– Oui, ch'erie [8] , написал. Потерпи еще немного. Окончание войн требует много времени.

Нехватка продовольствия стала ощущаться еще острее, и у нас остались лишь две последние курицы, им не сворачивали шеи из-за того, что они прекрасно несли яйца. Но и они, казалось, истощили свои жизненные силы, хотя я ежедневно заходила поболтать с ними, ведь Бенсон говорил, что счастливая курица несет больше яиц. Моя болтовня явно перестала помогать, потому что за последние пять дней ни Этель, ни Руби не снесли ни одного яйца.

8

Да, милая (фр.).

– Где же ты, папа? – вопрошала я, глядя в небо и думая, как чудесно было бы, если бы я вдруг увидела, как из-за облаков вылетает папин «Спитфайр», снижается и приземляется на нашу большую лужайку.

Начался ноябрь, и каждый день после школы я бродила по мокрому, подмороженному подлеску в поисках хвороста для растопки камина, который мы с маман разжигали по вечерам в малой столовой рядом с кухней, она прогревалась гораздо быстрее большой гостиной.

– Знаешь, Поузи, по-моему, нам пора подумать о Рождестве, – однажды вечером сказала маман.

– Может, к тому времени вернется папа и мы проведем его все вместе?

– Увы, он не успеет, а меня друзья пригласили на праздник в Лондон. Разумеется, тебе будет слишком скучно там среди множества взрослых, поэтому я написала твоей бабушке, и она предложила, чтобы ты приехала на Рождество к ней.

– Но мне хочется…

– Поузи, пожалуйста, постарайся понять, что мы не можем остаться здесь. В этом доме слишком холодно, а у нас нет даже угля для каминов…

– Зато есть дрова и…

– Поузи, нам ведь нечего положить на тарелки, у нас закончились все запасы еды! А твоя бабушка, кстати, недавно потеряла свою помощницу и хотела бы, чтобы Дейзи помогала ей, пока она не подыщет новую служанку среди местных женщин.

Я закусила губу, чувствуя, что вот-вот расплачусь.

– А что, если папа вернется и увидит, что все мы уехали?

– Я напишу ему о наших планах.

– Может, он не получит твое письмо, и, кроме того, я предпочла бы поголодать здесь, чем проводить Рождество в бабушкином доме! Я люблю ее, но она уже старенькая, и тот дом совсем не такой, как наш, он…

– Довольно! Я приняла обдуманное решение. Запомни, Поузи, мы должны сделать все возможное, чтобы выжить в последние месяцы этой жестокой войны. По крайней мере, ты будешь в тепле, здоровая и накормленная. Тебе повезло гораздо больше, чем многим другим детям по всему миру, сейчас множество людей голодает и даже умирает от голода, холода и…

Я впервые видела маман такой сердитой, и, хотя глаза мои уже обжигали скопившиеся слезы, я судорожно вздохнула и послушно кивнула:

– Да, маман.