Комплекс хорошей девочки

– Привет, красотка.

Престон улыбается и выглядит при этом полностью исцелившимся от баскетбольной травмы. В его руках маленький букет розовых цветов, кажется, они называются «львиный зев [23] ». Подозреваю, он сорвал их с чьей-нибудь клумбы в кампусе.

– Ты в хорошем настроении, – дразню я, когда он поднимает меня со скамейки и тянет на себя.

Престон целует меня, захватив в свои объятия.

– Мне нравится, что теперь я смогу видеть тебя чаще.

23

Львиный зев, Антирринум – один из самых известных родов многолетних травянистых растений из семейства Подорожниковые.

Его губы оставляют мягкие поцелуи на моей шее, а затем он игриво прикусывает мочку моего уха.

Я удивлена, потому что обычно он избегает любых проявлений чувств на публике. Большую часть времени, если Престон держит меня за руку, это уже удача. Он никогда не принадлежал к тем парням, кому нравятся все эти романтичные прикосновения, и, надо сказать, я к такому привыкла. На самом деле это даже хорошо, особенно когда мы в кругу наших семей. Еще в юном возрасте я осознала, что утаивание своих эмоций и подавление периодически проявляющегося бунтарского духа – важные условия, необходимые для выживания в нашем мире.

– Ты готова? – спрашивает он.

– Пошли.

Сегодня замечательный день, на улице тепло, и Престон решил провести для меня экскурсию по кампусу. Первая остановка, конечно же, Кинкейд-Холл, где находится факультет бизнеса. Семья Престона – это наследие Гарнета, уходящее корнями в прошлое.

Престон сплетает свои пальцы с моими, а после снова выводит нас наружу. Пока мы прогуливаемся по тропинке в сторону художественного факультета, я восхищаюсь пейзажем. Кампус по-настоящему прекрасен. Здания из красного кирпича. Большая башня с часами над библиотекой. Зеленые газоны и гигантские величественные дубы вокруг. Я, может, и не в восторге от студенческой жизни, но, по крайней мере, на все это приятно смотреть.

– Что думаешь о колледже?

С Престоном я могу быть честной, поэтому вздыхаю и говорю:

– Мне до смерти скучно.

Он посмеивается.

– Я чувствовал себя так же на первом курсе, помнишь? Первые пару лет, пока ты не сможешь посещать курсы покруче, это кажется довольно утомительным.

– Во всяком случае, у тебя есть цель.

Мы проходим мимо театрального факультета, где студенты тусуются на парковке, рисуя нечто похожее на декорации старинной улицы.

– Тебе нужен определенный уровень образования, чтобы работать в банке твоего отца. Таковы ожидания и требования. Но у меня уже свой бизнес. Я сама себе босс, и мне не требуется степень, чтобы кому-то что-то доказать.

С улыбкой Престон сжимает мою ладонь.

– Как раз это я и люблю в тебе, детка. Тебе не нужно ничье разрешение. Ты не желала ждать, пока вырастешь, и занялась собственным бизнесом.

– Видишь? – Я буквально сияю. – Ты понимаешь меня.

– Но слушай, если ты действительно планируешь работать над своими маленькими техническими штучками, тогда думай о Гарнете как о поддержке своего проекта. Здесь у тебя появится миллион возможностей создать собственный бренд.

Ха. Мне такое и в голову не приходило. И все же я не в восторге от этой его фразочки – «маленькие технические проекты». Однако Престон прав.

– Отличное замечание, мистер Кинкейд.

Я встаю на носочки и целую его в гладковыбритую щеку, а после снова иду вперед. Еще одна причина, по которой мы с Престоном отлично подходим друг другу: мы оба – деловые люди. Ни одного из нас не привлекает идеализм творческих людей, не отвлекают романтические мечты о путешествиях по Европе или походах на вершину Мачу-Пикчу [24] . Мы – плоды нашего воспитания, у нас голубая кровь. Влиятельные будущие главы империй.

24

Мачу-Пикчу – город цивилизации инков, расположенный в Андах на территории Перу, над долиной реки Урубамба. Город был основан в XV веке, а позже заброшен. Мачу-Пикчу известен тем, что все стены построены без использования склеивающего материала. Также здесь есть необычные астрономические сооружения, а с вершины открываются панорамные виды.

После того, как мы исследуем здание художественного факультета и маленький музей, в котором выставляются работы студентов, мы принимаемся бродить среди скульптур в ботаническом саду, проходя через оранжерею и огород. А затем Престон приводит меня к своей машине.

– Давай, хочу тебе еще кое-что показать.

Он открывает дверцу, и я усаживаюсь на гладкое кожаное сиденье. Перед отъездом Престон убирает крышу своего серебристого Порше.

Мы проезжаем по всей территории кампуса, мимо спортивного комплекса, вверх по холму, а после оказываемся у высокого круглого здания с куполом. Телескоп факультета астрономии. Престон ведет меня к незапертой двери.

– Разве нам можно здесь находиться? – удивляюсь я, поднимаясь по винтовой лестнице.

– Я знаю одного парня. – А потом Престон прижимает палец к губам. – Но нет, нельзя.

На втором этаже расположена комната с компьютерами вдоль стены и массивным телескопом в центре, устремленным в небо через широкую щель в крыше.

– О, как здорово, – говорю я, направляясь к телескопу.

Престон останавливает меня.

– Мы пришли увидеть не это.

Он ведет меня к двери, а после к лестнице, что ведет на крышу. Мы выходим на платформу. Отсюда виден весь кампус. Зеленые холмы и белоснежные здания. Практически весь город, вплоть до синего горизонта Авалон-Бэй. Это великолепно.

– Невероятно… – Я улыбаюсь и думаю о его заботе и изобретательности.

– Вип-тур ничто без вида с высоты птичьего полета.

Престон становится позади меня и обнимает за талию, а затем оставляет поцелуй на моем виске. Мы стоим так и вместе наслаждаемся видом.

– Я очень рад, что ты здесь, – нежно произносит он.

– Я тоже рада.

Признаюсь, последние пару лет между нами возникли небольшие разногласия, пока он учился в колледже, а я застряла в старшей школе. Отношения на расстоянии, даже несмотря на встречи по выходным, были напряженными. Это, к сожалению, лишило нас большого удовольствия.

Сегодня я вспоминаю о том, каково это – начать встречаться с ним. Каким он был очаровательным, как я чувствовала, словно выиграла приз, потому что меня выбрал старшеклассник. И все же, когда Престон прижимает меня к себе и обнимает, в голову приходит одна мысль.

Очень предательская мысль.

О точеных скулах Купера и его бездонных глазах. О том, как мой пульс подскочил, когда он сел рядом и одарил меня своей самоуверенной улыбкой. Но сердце не выскакивает из груди, когда в комнату входит Престон. Кожу не покалывает от его прикосновений. Мои бедра не сжимаются, а в горле не пересыхает.

С другой стороны, эти ощущения могут быть переоценены. Всплеск гормонов способен затуманить разум. Только посмотрите на статистику – люди, отношения которых стали нездоровыми, основывают их на сексе, а не на совместимости. Мы с Престоном подходим друг другу. Мы прекрасно ладим. Мы движемся в одном направлении. Родители одобряют наш союз, и все счастливы.

Я могла бы завести интрижку на одну ночь с дюжиной таких Куперов, и каждый раз мое сердце оказалось бы разбитым. Зачем так поступать с собой?