Компьютерра PDA 03.10.2009-09.10.2009

Романов: И если уж брать на круг все, что считается рок-музыкой шестидесятых, там столько говна, о котором мы и понятия не имеем… Дети дипломатов везли нам самые лучшие пластинки.

А были какие­то достойные группы, о существовании которых вы узнали относительно недавно?

Романов: У меня другого рода открытия. Я, наконец, узнал, как называется группа, которую я в школе слушал и угорал, это было лучше The Beatles. Называется группа Swingin’ Blue Jeans. Это ливерпульская команда, и они битлов делали по исполнительскому мастерству…

Вы сейчас активно слушаете музыку?

Романов: У меня бывают «припадки». Я как найду исполнителя, интересного для меня, начинаю копать стиль и попутно выезжаю буквально на неизвестно что. Есть такой ресурс Wolfgangs Vault (www.wolfgangsvault.com), они выкладывают концерты шестидесятых-семидесятых годов. И, значит, я слушаю концерт Canned Heat и понимаю, что гитарист-то приглашенный, потому что к тому времени тот гитарист³ уже помер. Что за гитарист? Откапываю этого Холливуда Фэтса ⁴ , откапываю попутно целое гнездо вест-коаст-блюза и через это скачиваю пять пластинок американской эстрады тех времен, и там, между Элвисами всякими, столько, простите, говна, вот этой сопливой поганой эстрады, от которой и сейчас тошнит, и тогда, видимо, тошнило. Сопутствующие товары всевозможные.

4. Он же Майкл Манн. Умер от передоза в возрасте 32 лет.

Сапунов: Я новую музыку практически не слушаю. Мне одни мои приятели подбросили на прослушивание девяносто наших команд по три трека. Я сошел с ума, честно признаюсь. Ужасно плохо.

Плохая музыка или плохо играют?

Сапунов: Всё плохо. Играют некоторые хорошо.

А по качеству звука то, что сейчас выходит, это лучше или хуже, чем в аналоговые времена?

Сапунов: Знаете, я недавно заехал машину чинить, и там есть человек, любитель музыки, и мы с ним болтали по поводу ремастерингов. И он меня спрашивает: нет ли у тебя ощущения, что ремастеринг — это вещь, которая зачастую не идет на пользу произведению? Я говорю: конечно, есть. И мы с ним сошлись на том, что если сделано уже, если это живет своей жизнью, с тем очарованием, с тем несовершенством — и музыкальным, и техническим, — и кто-то возжелал сделать лучше, то получается, как правило, хуже.

Вот, знаете, мы сделали «Не торопясь», а потом поддались искушению с Алексеем. Нам кто-то рассказал про немецкого человека, который делает замечательный мастеринг. В общем, собрали мы денег, послали ему запись. Прислал он нам результат. Ну, ужас вообще.

Он без вас это все делал?

Сапунов: Без нас. Он исходя из собственного вкуса это делал. Что-то вырезал, что-то компрессировал, натягивал-вытягивал. Но получилась другая музыка, другой результат получился совершенно.

Последний альбом, «Не торопясь», музыканты отдали на сведение Игорю Клименкову, с которым работали ещё на «Семи вещах» ⁵ . Тем не менее, процесс старались контролировать. «Рассматриваем диаграммы в Pro Tools», — рассказывает Романов. «Сидим, клюем в темечко», — это они говорят уже вместе, да так слаженно, что, кажется, фразу про темечко Игорь слышал неоднократно.

5. Альбом, записанный Романовым, Сапуновым и Андреем Кобзоном в 1991 году. В официальную дискографию «Воскресения» не входит.

А когда было проще музыкантам? Тогда или сейчас? Если бы была такая музыкальная поляна, как сейчас, либо такая, как была тогда?

Сапунов: Вот не знаю, непонятно.

Романов: Много информации — хорошо. Потому что, например, наши зарубежные коллеги обладали информацией в свое время, в отличие от нас. Например, Ливерпуль — портовый город, и там было намного больше негритянской музыки, чем в том же Лондоне. И ливерпульские музыканты первыми начали безобразничать.

Сапунов: Помнишь, недавно вспоминали, что в Ливерпуле времен The Beatles было восемьсот групп!

Романов: Практикующих!

А ведь он даже не миллионник! ⁶

Романов: Это вроде Калининграда.

Сапунов: Представляете, восемьсот групп!

А вы задумывались, почему у нас количественно никогда такого не было?

Сапунов: Вы знаете, что семьдесят пять процентов любой музыкальной продукции — микрофоны, ударные стойки, пластики, гитары, палочки, кабели — продается на американском рынке. Восемь или пять — на европейском, Япония — три, и что-то около половины процента — это Восточная Европа и Россия в том числе. Представьте, какое количество информации было доступно американцам. Сколько хороших музыкальных инструментов — серийных, но очень хороших — было у них на руках.

6. В самом Ливерпуле сегодня живет чуть больше 400 тысяч человек. Если считать с пригородами — то чуть больше 800 тысяч.

А то, что сейчас продают — корейские или даже китайские фирменные гитары, — на них можно играть?

Сапунов: А вы знаете, можно попасть на хороший инструмент. Мы с Алексеем зашли в магазин «Слами», который на Маяковке. И я за двести долларов купил китайский полуакустический бас. Замечательный инструмент: строит, звучит. Удача. Потом мне мой знакомый рассказал историю, как случайно попали на китайские стратокастеры, с которых они снимали все, оставляли только деревяшку, ставили новые лады, железки, струны и так далее — потому что сама деревяшка звучит, удача.

Романов: Такая же была история. У Джорджа Харрисона была чехословацкая гитара. Какой-то проходимец в Англии покупал Iolana, усовершенствовал и втюхивал английским музыкантам. У нас она 200 рублей стоила, а там — семьдесят фунтов.

Отступление четвертое

История группы «Воскресение» началась с конфликта вокруг дележа авторских. Основателю группы Сергею Кавагое показалась несправедливой ситуация с распределением авторских в группе «Машина времени», где он играл на ударных, поэтому он хлопнул дверью и вместе с Алексеем Романовым, Алексеем Макаревичем и Евгением Маргулисом организовал группу «Воскресение».7 Впрочем, на протяжении следующих трех десятилетий два коллектива так активно обменивались музыкантами, что никакого противостояния между двумя группами не случилось, наоборот: в 2000 году они даже отметили совместный юбилей — пятьдесят на двоих — объединенным концертом в «Олимпийском». В любом случае, всегда интересно узнать о том, вся ли информация должна быть свободной, непосредственно у производителей информации. Романов, как выясняется, к торрентам относится спокойно («всё уже украдено до нас»), но если для коллекции, то обязательно купит фирменный диск. Кажется, внимательность к происхождению дисков распространяется только на музыку. Мы обсуждаем купленный музыкантами бокс-сет всех сезонов «Доктора Хауза» с русским переводом, однако легальной версии такого комплекта не существует — на днях выйдут первые два сезона, но и только.

Я спрашиваю, что Алексей и Андрей думают о скандале с Deep Purple, когда РАО затребовало от организаторов ростовского концерта группы отчисления в пользу авторов песен Deep Purple, но оказывается, что они ничего об этом не знают. Зато они знают о скандале с татарскими концертами «Машины времени», о котором не знаю я. В целом же к агентству отношение сдержанное. РАО, по словам Романова, процентов семьдесят от собранных денег оставляет себе, что, видимо, не очень справедливо, и вообще — с этим согласны уже оба — в советское время дела с авторскими обстояли значительно лучше, потому что был контроль, и собираемость была на высоте.

— Известные люди приходили в кассу и получали гонорары, — говорит Сапунов. — Очень большие. На которые можно было купить машину, например. «Волгу»!

— Тухманов, — кивает Романов.

— Пахмутова, — добавляет Сапунов. — Или Юрий Михайлович Антонов. Все это работало.

Участники группы «Воскресение» и в лучшие времена за Антоновым в финансовом смысле угнаться не могли. А теперь, очевидно, уже и у Антонова не те объёмы поступлений. К слову, объём лицензионных отчислений, которые издатель игры Rock Band: The Beatles сделает в пользу держателей прав на творческое наследие группы, может составить сорок миллионов долларов (если не будет продано ни одной копии игры, то стоимость прав составит всего десять миллионов).

А те деньги, которые приходят от агентства, они значимые для вас?

Сапунов: У меня нет, у Алексея чуть побольше.

Романов: Но все равно не так много, как хотелось бы.

Но было бы жаль их потерять?

Сапунов: Зачем их терять, они же мои. Не надо их терять.

Романов: Деньги лишними не бывают.

В общем, это относительно заметные суммы, не пятьсот рублей в месяц?

Романов: Немножко больше.

Я пытаюсь понять, есть ли у музыкантов такая же четко сформированная точка зрения на предмет интеллектуальной собственности, как у многих наших читателей, но, кажется, стреляю в молоко. Алексей Романов сначала рассказывает абсурдный случай, когда человека оштрафовали за то, что он забыл выключить радио в людном месте (публичное исполнение), потом говорит, что инспектор ГАИ не имеет права ездить на красный свет (это, видимо, означает, что если правила существуют, то и соблюдаться должны всеми неукоснительно). На выручку ему приходит Сапунов, с которым мы обсуждаем тех потребителей, которые свято уверены в том, что, бесплатно скачивая альбом из Интернета, оказывают благодеяние по отношению к музыкантам — творческие люди, дескать, придумают, как выкрутиться, а тут им такая бесплатная реклама. На самом деле, «Воскресение» так и выкручивается, но Сапунова, видимо, задело за живое — кроме концертирующих коллективов, напоминает он, есть ещё и композиторы.