Конан и Алая печать

Ударил меня Дорнод, и я до сих пор благодарна, что он это сделал. Иначе я бы рисковала пойти по стопам моей несчастной матушки и потерять рассудок прямо здесь, в коридоре, среди золотисто-черных искр, рассыпающихся во все стороны и уже воспламенивших старинные шпалеры, украшавшие стены.

Вестри, окутанный дымом, появился на пороге и едва не упал, подхваченный Кеараном. Его одежда тлела, испуская резкий запах паленой кожи и ткани. Брат наполовину потерял сознание, но все же успел неразборчиво пробормотать:

— Я искал… Дым, все в огне… Не найти…

В кабинете с грохотом обрушилась потолочная балка, зацепившая и опрокинувшая один из книжных шкафов.

Пламенные лохмотья тянулись к потолку, слизывая и обугливая искусную резьбу по дереву. Под ногами стелился сизоватый едкий дым, и я вдруг поняла, что мы стоим по колено в быстро крутящихся, переливающихся с место на место сероватых потоках.

— Уходим, — непререкаемо произнес Дорнод фон Авилек. — Уходим немедленно.

— Там отец! — Вестри, казалось, был готов броситься на Дорнода с кулаками. — Мы не имеем права оставлять его там! Нам нужна вода, еще не поздно залить огонь, может, мы сумеем вытащить его!..

— Бесполезно, — Дорнод будто вынес приговор, окончательный и не подлежащий обсуждению. — В таком огне не выживет никто. Скорбеть и оплакивать потери будем позже. Сейчас нам предстоит покинуть дом. Пожар скоро перекинется на соседние покои.

— Все сгорит? — я обнаружила, что вполне могу говорить, только голос был какой-то посторонний, сухой и надтреснутый.

— Скорее всего, — не стал лукавить Дорнод и потащил нас за собой, к лестнице, распоряжаясь на ходу: — Какое-то время у нас есть. Нужно потратить его с пользой. Майль, мы заберем кое-какие бумаги. Вестри, позаботься о сестре. Вам обоим стоит переодеться во что-нибудь менее заметное. Разыщите оружие, с которым можете управляться. Захватите все имеющиеся под рукой деньги и какие-нибудь ценные побрякушки. Я предупрежу Хейд и слуг, впрочем, они наверняка сами обо всем догадались. Действуем быстро, но без лишней суеты. Через четверть колокола встречаемся внизу, у главного входа. Дана! — он наклонился надо мной и резко встряхнул за плечи. — Дана, ты все поняла?

Должно быть, у меня был совершенно отсутствующий вид, ибо в моей голове царила вопиющая пустота, как внутри бронзового храмового колокола, и среди выгнутых звонких стен бесцельно метались слова Дорнода. Однако я смогла уверенно кивнуть и напомнить:

— Мать. Ринга Эрде. Подвал.

— О боги, она осталась в подземельях! — с яростью хлопнул себя по лбу Майль. — Я знаю, где хранятся ключи! Сбегаю туда, может, мы с Клейном сумеем как-то ее увести. В крайнем случае, отсидятся…

Оглушительно громко вылетело расплавившееся от жара стекло и послышался глухой треск — должно быть, начали рассыпаться огромные книжные шкафы, громоздившиеся в отцовском кабинете почти до самого потолка. Наша библиотека! Отец! Что нам делать? Книги, книги горят! Почему лает Бриан? Угомоните кто-нибудь эту собаку, я не могу слушать, как он заходится лаем!

— Бегом! — толкнул меня в спину фон Авилек. — Дана, пошевеливайся, ради всех богов!

— Мы быстро, — проговорил Вестри, схватил меня за руку и поволок за собой. Я бежала, спотыкаясь и глотая становящийся невыносимо горячим воздух.

Сверху долетал постепенно растущий свистящий гул.

Пока мы добирались до наших комнат, Вестри едва не превратил мою кисть в мешанину из переломанных косточек. Я попыталась отобрать руку — сначала осторожно, потом решительнее. Брат не отпускал.

— Вестри! — взмолилась я. — Вестри, мне больно!

Он медленно разжал пальцы и растерянно уставился на меня, похоже, не узнавая. Я отчетливо видела промелькнувший в его глазах вопрос: «Кто ты, девочка?», но спустя миг он вспомнил. Вспомнил, качнулся к стене и сполз вниз по ней, сжавшись в нелепый, раскачивающийся из стороны в сторону комок, исходящий беззвучным воем.

— Вестри, не надо, — я присела рядом, уверенная, что сейчас расплачусь в три ручья. Слез почему-то не было. — Дом скоро начнет рушиться. Вестри, послушай, это же я, Дана! Вестри, ты должен взять себя в руки!

Он еле заметно кивнул. Попытался встать, не смог, завалившись набок.

Я поддержала его, заметив, что гладкие черные волосы на его затылке слегка обуглились и завились от жара.

— Ты помнишь, что нужно делать? — я настойчиво теребила брата за плечи. — Справишься или мне пойти с тобой?

— Справлюсь, — глуховато отозвался Вестри. — Беги, собирайся.

Какое тут «собирайся»… Я металась по комнатам, лихорадочно соображая и пытаясь заслонить хлопотами встававшую передо мной падающую черную балку в облаке огненных искр, и еле различимый силуэт приземистого, сгорбившегося человека позади нее.

Хрупкие статуэтки их кхитайского фарфора, украшавшие камин в моей гостиной, превратились в горку желтоватых осколков, ибо в суматохе я нечаянно смахнула их на пол. Хлопали распахиваемые дверцы шкафов, жалобно звякали рассыпающиеся украшения, безжалостно вытряхиваемые из шкатулок. Зеленого охотничьего костюма я не нашла, схватила и натянула вместо него потрепанный черный, предназначенный для уроков верховой езды. В кожаный мешочек полетели самые дорогие и маленькие колечки, броши и кулоны. Золотое кольцо-печатку матери с агатовой геммой в виде летучей мыши над горами я оставила на пальце, решив, что так меньше шансов ее потерять. Теперь оружие… Какое у меня оружие? Маленький тонкий стилет в замшевых ножнах, удобно прячущийся за отворотом сапога.

Этого недостаточно. Где раздобыть другое? У Вестри?

Мешочек с драгоценностями я затолкала за пазуху и привязала к специально подшитым к внутренней стороне рубашки петлям. Остолбенело замерла посреди некогда уютной, а теперь разоренной и выглядевшей крайне неухожено комнаты, соображая, что делать с волосами. Обрезать? Жалко… В хвост их, в надежный узел, и покрепче обмотать сверху плетеным шнурком. Как вышло, что мне нужно бежать из собственного дома?

Я вылетела в коридор, стукнула в двери Вестри, изнутри донеслось: «Почти готов!». Сунулась в распахнутые двери Галереи Редкостей — ее хранитель, старик Фиагдон, куда-то пропал. Спрятался или ушел вместе с остальными слугами?

Некоторые подставки и стеклянные ящики опустели — неужто Фиагдон в предчувствии грядущих опасностей успел припрятать самые ценные приобретения отца?

В глаза бросилось нечто блестящее. Шагах в трех от меня на покрытом лиловым бархатом столике лежал наполовину вытащенный из ножен длинный кинжал-дага: рукоять, обтянутая черной кожей, простая крестовина без украшений и сероватый паутинный узор на лезвии, доказывавший, что на оружие пошла очень хорошая сталь. Вот он мне пригодится! Как раз по моей невеликой ладони!

Схватив кинжал, я прицепила его ножны к ремешкам на поясе и побежала на встревоженный зов Вестри.

Второй этаж особняка горел. Полыхала длинная анфилада покоев отца и матери, огромное книжное собрание, со вкусом обставленные гостиные и комнаты для приемов. Горели собранные за добрых три десятка лет картины и скульптуры, резные безделушки, наряды и шелковые обои. Бьющиеся стекла звенели почти непрерывно, к этому шелестящему звуку добавлялось протяжное оханье рушащихся перекрытий и ухающий вой захватывающего все новые и новые владения огня.