Конан и Врата Вечности

– А что делать с пленным? – спросил Мугаджар, кивнув на викиля. – Разреши снести ему голову, он нам больше не нужен.

– Нет, – оборвал Конан, – дайте ему саблю и пусть в бою докажет свою преданность. Он знает потайную калитку, ведущую в город, а это нам еще пригодится.

Узнав, что несметные силы, марширующие по пустыне, всего лишь мираж, вендийцы приободрились и резво спустились вниз. Пехотинцы выстроились в шеренгу, став на одно колено и прикрывшись щитами. Свои длинные копья они воткнули древками в землю и наклонили их в сторону приближавшегося неприятеля. За спинами пехотинцев встали лучники.

Мугаджар вывел всадников вперед и, подняв своего горячего коня на дыбы, взмахнул над головой саблей.

– Смерть мехемцем! Да здравствует Вендия!

– Вперед! – рявкнул Конан. – Во имя Крома, Мардука, Асуры и Митры – вперед!

Вендийские конники понеслись навстречу наступающим. Все ближе надвигались первые ряды воинов стигийского колдуна, миг – и… кшатрии промчались сквозь их ряды, словно сквозь туман на лесной поляне. Они пытались рубить саблями, но клинки проходили сквозь призрачные тела, не причинив им никакого вреда, а вороги, глядя прямо перед собой невидящими глазами, все так же упорно двигались вперед, не замечая, что противник уже проник в их ряды.

– Ищите немедийцев! – отдавал Конан приказы своим людям. – Убейте их всех!

– Я вижу их, раджиб, – услышал он крик викиля. Мехемец вдруг развернул коня и во весь опор погнал его прямо на киммерийца.

– Я узнал тебя, проклятый Дастан! – завопил он, размахивая саблей. – Умри же, немедийский пес!

– Да ты спятил! – гаркнул варвар, едва успев отбить удар мехемца. – Протри глаза, дурень, я что, похож на шахсара?!

Викиль снова размахнулся и… исчез. Вместо него Конан увидел светловолосого рыцаря в помятой кирасе, шишаке и с длинным мечом в руке. Клинок взлетел, целя в голову варвара, и Конан, испустив яростный боевой клич, вступил в схватку.

Они рубились посреди марширующих призрачных воинов, некоторые из которых проходили прямо сквозь сцепившихся не на жизнь, а на смерть противников, лишь на миг окутывая их туманными облачками. Звенели клинки, пот заливал глаза киммерийца, а в груди его клокотал бешеный гнев. Откуда взялся этот рыцарь? Кто он – один из немедийских наемников? Как бы то ни было, ублюдок найдет свою смерть на этом поле!

Предчувствие не обмануло: отбив очередной выпад рыцаря, варвар обрушил свой клинок на его шлем. Шишак выдержал удар, но из-под шлема потекла темная струя крови, воин зашатался и рухнул на землю. Склонившись над поверженным, Конан не смог сдержать крик изумления: перед ним, распростершись на горячем щебне, судорожно подергивалось в предсмертных муках тело Абу-Гарима.

– Проклятье! – взревел варвар, поворачивая коня обратно к скалам. – Стигийский колдун обманул-таки меня!

Он пустил коня в галоп, стараясь побыстрей миновать призрачные колонны. И, вырвавшись вперед наступавших, понял, что опоздал.

Вендийцы яростно сражались с вендийцами. Строй пехотинцев был разорван, многие лежали на земли в лужах крови, другие отчаянно отбивались от всадников Мугаджара. Конан увидел с дюжину трупов кшатриев, пронзенных стрелами: очевидно, летя в атаку на своих, воины Мугаджара стали жертвами лучников, укрывшихся за спинами пехоты.

– Назад! – отчаянно завопил киммериец, поднимаясь в стременах. – Это колдовство!

Тщетно взывал он к своим людям. «Смерть мехемцам!» – вопили конники, рубя своих товарищей. «Смерть немедийцам!» – откликались те, нанося ответные удары.

Конан увидел, как сцепились в смертельной схватке сотники Аджар и Мугаджар. Аджару удалось выбить противника из седла, и они рубились пешими, осыпая друг друга страшными проклятиями. Варвар направил коня к дерущимся, надеясь разнять их, но в этот момент сабля Мугаджара рассекла грудь соперника. Падая, Аджар успел поразить своего недавнего приятеля, и оба они рухнули на землю, обливаясь кровью.

Еще немного, и вендийскому отряду пришел конец. Ни один из кшатриев не уцелел: все они полегли под ударами своих же товарищей, думая, что сражаются с мехемцами или немедийцами. Это был разгром, полный и бесповоротный.

Конан редко испытывал страх на поле брани, но сейчас ужас сковал его члены. Так вот в чем была тайна стигийского колдуна! Не призрачные войска и не дружина наемников одерживали победы над врагами: нападавшие сами уничтожали друг друга. Косальцы, туранцы, афгулы и кто там еще приходил себе на погибель в Сокровенную Долину…

Оглянувшись, Конан увидел, что призрачное войско исчезло. Только мертвая пустыня расстилалась перед ним, и по белому щебню неторопливо приближался к варвару отряд высокорослых светлокожих людей с прямыми мечами у пояса.

Впереди, улыбаясь ему как старому знакомому, ехал Бравгард: левая рука уперта в бок, правая поигрывает тяжелой булавой.

– Привет тебе, раджиб, – осклабился он, подъехав. – Что же это твои кшатрии друг дружку перебили? Перегрелись небось на нашем солнышке. Ай-яй-яй!

– Ваша взяла, – проворчал варвар, подавая немедийцу свой меч. – Помнишь уговор? Я сдаюсь.

– Как же, помню, – хохотнул Бравгард, – долг платежом красен!

Сказав так, он быстро взмахнул булавой и обрушил ее на пернатый шлем Конана.

Качнувшись в седле, киммериец тяжело рухнул под ноги своего взмыленного коня.

ГЛАВА 10 Соблазн

Голова раскалывалась. Конан с трудом открыл глаза. Он лежал на широком ложе, покрытом шелковым покрывалом. В полумраке комнаты едва трепетал слабый свет, и варвару показалось, что в его ногах сидит какое-то существо.

Лампа вспыхнула ярче, озарив тонкий стан, маленькие груди и точеные плечи нагой девушки, сидевшей, скрестив ноги, на краю кровати. Ни малейшего смущения не было на ее свежем зеленоглазом лице.

– Кто ты? – прохрипел варвар, облизывая пересохшие губы. – Дочь бодейского губернатора?

– Какой догадливый, – проворковало прелестное создание. – Сильный и умный мужчина, даром что киммериец. Можешь называть меня Ганкуль. Я исполняю волю дэви Жазмины в Эль-Мехеме.

– Ты-ы?.. – выдохнул Конан, даже не стараясь скрыть изумления.

– Узнаешь? – Девушка подняла тонкий пальчик, на котором красовался изящный перстень с изображением Черного Лотоса – тайный знак Жазмины, известный лишь немногим приближенным.

– Значит, история с коварным капитаном – легенда?

– Мы придумали ее вместе с дэви. Поверь, женщины не столь уж глупы, как иногда хотят казаться. Но откуда ты узнал историю моего появления в Эль-Мехеме?

– Рассказал один перебежчик, мир его праху. Это ты сообщила Жазмине о стигийском чернокнижнике и его волшебном флюгере?