Конан в Гиперборее
Шрифт:
Наконец внизу показались стены и башни Калоги. Конан забеспокоился – ковер и не думал сбрасывать скорость.
– Эй! – пихнул он локтем острые ребра Явлада.- Останови этот летающий половик!
Над коленями вспыхнули желтые глаза:
– Я не умею.
– Что-о? Ты же вроде бы магии учился.
– Южной.
Конан зарычал.
– Ну, хоть где твой дворец, знаешь?
Явлад, наконец, зашевелился, подполз к краю ковра.
– Вот он. Подлетаем.
– Останови эту тряпку, во имя Крома!
– Не могу!
Поминая всех предков ковра –
Цепляясь за гонтины, киммериец и князь доползли до дымоходного отверстия в крыше.
Через него они проникли в пустую комнату, чьи стены и пол были покрыты звериными шкурами.
15. В КНЯЖЬЕМ ТЕРЕМЕ
– Ну, теперь мы доберемся до этого колдуна! – решительно заявил киммериец. Явлад лишь скептически хмыкнул.
– Как ты думаешь это сделать? Позволь напомнить – тебе придется схватиться с…- он поперхнулся,- с моими лучшими буйтурами. Потом – со стигийскими колдунами. И, наконец, одолеть самого Тот-Амона. И одолеть, не искалечив, потому что у него мое тело!
Конан помрачнел. Он был готов схватиться с любым количеством противников – но это должны быть нормальные воины с нормальными мечами. Сражаться с колдунами… От одной этой мысли черные волосы на его загривке поднялись и зашевелились.
– А теперь,- заявил лже-стигиец,- ты будешь слушать меня…
Княжеские дружинники резались в кости на земляном полу перехода, когда рядом возник неслышно, словно тень, стигиец. Надменно глядя желтыми глазами, он упер кривой перст в одного из них.
– Именем князя Явлада! Ты, Круч, пойдешь со мной… И сними шлем перед жрецом Сета.
Буйтури взирали на чужеземца без особой любви, а окликнутый им и вовсе сплюнул трижды через плечо и за спиной сложил пальцы кукишем от сглаза. Ему не понравилось, что ведьмак-стигиец знает его имя. Но идти пришлось.
За поворотом они угодили в темноту. Круч мысленно изумился – кто загасил факелы? Не иначе, как поганая юдь – свет им, сволоте, не по нраву!
Шевеление в темноте заставило его схватиться за меч… Слишком поздно – острое колено ударило в солнечное сплетение, а не менее острый локоть рухнул на основание черепа.
Киммериец поспешно облачился в одежду гиперборея, а когда закончил, выжидающе посмотрел на лже-стигийца.
– За мной! – лаконично произнес Явлад и устремился назад, к страже.
– Щерб, Кий, он вас сменит. Отправляйтесь к главному входу!
Буйтури, бурча в усы ругательства, удалились. Подчиняться чужаку было неприятно, но перспектива спора со знающим их имена колдуном гипербореев не радовала.
– Позор на мою голову! – проговорил Явлад.- В княжеском тереме стигиец указывает борусам! – Он в негодовании сплюнул.
– Ты же говорил, что ты – не стигиец? – уточнил Конан. К счастью, разозленные борусы не приглядывались к нему, иначе они бы непременно сочли странным ошейник с закинутой на плечо цепью
на стражнике княжеского двора.– Они-то этого не знают! Ладно, у нас нет времени! Быстро поднимись вот по этой лестнице. Когда я махну рукой вот так – делай, как уговаривались…
Дверь гридни распахнулась. Ястребиные носы из-под черных капюшонов повернулись к ней.
В дверях стоял их соплеменник. Более того, каждый в этом зале знал его имя.
– Тот-Амон?!
16. БИТВА
– Да, глупцы, я Тот-Амон! – яростно возвестила тощая фигура, протягивая к трону коршунью лапу.- А это – обманувший вас варвар, вместе со шлюхой-полукровкой заманивший вас в ловушку!
Богатырь на троне метнул яростный взгляд по сторонам, женщина рядом с ним вскрикнула испуганно и растерянно. Фигуры в черном восприняли это как доказательство правоты нового претендента на посох верховного жреца Сета. В коварство и заговор стигийцы верили очень легко – и особенно стигийские маги, так как сами были весьма коварны, а заговоры были их любимым видом спорта. Например, в данный момент они плели заговор против Тутотмеса.
– Что ты на это скажешь, Тот-Амон… или, может быть, князь Явлад? – сардонически прошипел чародей с золотой звездой на груди.
Прежде, чем сидевший на престоле заговорил, стоявший в дверях вновь подал голос.
– Нет времени слушать варвара! – выкрикнул он.- Его дружинники готовятся перебить нас всех!
За дверью раздался глухой нарастающий топот.
– Кто из вас способен обменять нас с варваром телами? Быстро, только быстро, во имя Сета! – воскликнул стигиец, направляясь к престолу.
Черные балахоны расступались перед ним и смыкались за его спиной.
Дверь распахнулась, и в зал ввалились разъяренные буйтури во главе с Щербом и Кием.
– Бей юдь поганую! – выкрикивали они.- Круча порешили! Князь, они на нас руку подняли!
Сидевший на троне повернулся в их сторону. Это мгновение оказалось для него роковым – стигиец с золотой пентаграммой на груди схватил его за руку и произнес заклинание. Богатырь замер, как истукан.
События были стремительны, как камнепад. У дверей закипела схватка. Мелькали посохи жрецов Сета и пудовые кулаки рассвирепевших гипербореев. Несколько фигур в черном уже неподвижно лежали на полу.
– Скорее сюда, во имя Сета! – Стигиец с золотой пентаграммой протянул руку тощему претенденту на имя Тот-Амона. Положив его руку поверх неподвижной длани восседавшего на троне гиганта, звездоносец забормотал заклинания.
– Глядите! Князя завораживают! – заорал от дверей дружинник и его соратники навалились на стигийцев с удвоенной яростью. Те, впрочем, не уступали нападающим. Из-под сутан были извлечены и пущены в ход ножи. С вершин посохов с треском слетали язычки разрядов. Несколько чародеев у возвышения, на котором стоял трон, бормотали, плетя заклинание. А над кожаными шлемами гипербореев уже вздымались не кулаки, а серые полосы мечей.