Концерт Патриции Каас. 5. Жизнь продолжается. Недалеко от Москвы, продолжение
Шрифт:
Костя ласкал каждое ее ребрышко, каждый сантиметр, прятавшийся под свитером.
Когда его пальцы стали ощущать ее распускающуюся грудь, то его наслаждению и возбуждению, казалось, уже не было предела. Но были еще соски, совсем не те маленькие пенечки, а что-то совсем иное. И он открыл это и прижался к ним губами, и стал целовать и ласкать эти распускающиеся бутоны, чувствуя, как слабеет ее тело и становятся бессильными губы …
– Он целовал меня всю … живот, ноги, и так ласкал пальцами, что я уже ничего не помню … только огромное счастье …
– Больно было?
– Я не помню … Но потом простыня была в крови … Он говорил и ласкал меня … и я его ласкала … Улечка, это же полный отпад!
– Я за тебя рада … За вас рада! Будьте счастливы!
О КОСТЕ и ЛЕНЕ
Проснувшись, Костя ощутил рядом тепло. Он повернул голову и увидел рядом на подушке девичье лицо и растрепанные волосы.
«Елочка!» – с нежностью подумал он. Через открытую на лоджию дверь слышался гомон птиц, щеки девушки окрашивал неяркий румянец, а длинные ресницы заборчиком прикрывали глаза.
Первый взгляд на еще непроснувшегося на твоей подушке человека очень важен – он определяет все. Если при этом не чувствуешь волнения и нежности к спящему, а испытываешь совсем иные чувства, то о какой любви можно говорить?
А вот если первый взгляд вызывает ощущение радости и нежности к лежащему рядом человеку, когда этот человек очень важен и необходим, и лежащий рядом с вами человек испытывает к вам такие же чувства, то можно позавидовать вам и порадоваться за вас.
Косте захотелось обнять Елочку, обхватить ее руками, защитить ее от всего, постоянно видеть ее и ласкать ее …
Лена открыла глаза и улыбнулась Косте, и потянулась к нему, протянула руку и обняла его, прижалась.
– Костик …
Но тут в глазах ее появилось беспокойство и даже страх.
– Сколько времени?
– Ты чего-то боишься?
– Я боюсь выйти из комнаты … – помедлив ответила Лена. – Там твои …
– А мы выйдем вместе. И я скажу им, кто ты для меня.
– Что ты им скажешь?
– Ты – моя любимая девушка, моя женщина. Если согласна, то моя жена.
– Я тебя люблю … мой … милый …
– Согласна … стать … моей женой ?…
– Разве … я уже … не твоя … жена?…
– Моя … милая … любимая … жена …
Они еще долго целовались. Потом Костя вылез из-под одеяла и стал натягивать плавки.
– Вставай.
– Отвернись.
– Ты меня стесняешься?
– Еще чего! Но отвернись. У тебя халатика нет?
– Нет. На вот мою джинсовую рубашку – она длинная, будет тебе как платье. Или надень свою пижаму – она на полке.
Лена накинула Костину рубашку и застегнула ее – действительно, на ней рубашка выглядела как коротенькое платьице.
– Но лучше уж в пижаме …
– Пойдем, я с тобой.
– Простыню …
– Что?
– Простыню … она испачкана …
Костя посмотрел на постель – на простыне темнели полосы засохшей крови …
– Тебе было очень больно? – обнимая Лену спросил Костя.
– Я даже не заметила …
Мне так хорошо было … А тебе … как было?– И мне было хорошо. И я старался не делать тебе больно …
– Правда?
И они снова начали целоваться.
– Пойдем, а то мы с тобой будем целоваться до вечера!
– Сейчас. Я только спрячу простыню в пакет.
Дверь ванной комнаты была рядом с дверью комнаты Костиной матери, но им никто не встретился и Лена спокойно помылась …
ЗА СТОЛОМ
Из гостиной раздавались голоса и когда Костя с Леной вышли туда, то все были в сборе.
– Здравствуйте, молодежь! – первым приветствовал их Виктор. – Садитесь ужинать. Елка, садись сюда, рядом со мной.
– Здравствуйте. А это моя любимая женщина и жена по имени Елена Прекрасная.
– Что она прекрасная, мы и без тебя знаем, – заметила Виолетта. – Садись, Леночка.
Неловкость почти прошла, Лена села за стол, но смущение ее не покидало.
Она сидела между Виктором и Виолеттой, с другой стороны от Виктора сидела Елена Петровна, мать Кости и довольно сурово поглядывала на Лену.
Улучив момент Виолетта наклонилась к Лене
– Как, все в порядке?
– Да, – чуть слышно ответила Лена, не совсем понимая, что Виолетта имеет в виду. – Все в порядке …
После ужина Лена с Костей пошли искать Таисию Архиповну. С ними увязалась Маша.
И хотя вчера вечером Костя сказал Таисии Архиповне, что Лена будет ночевать у него, что Таисии Архиповне волноваться не следует, что он Елочку не обидит, все же надо было найти ее и сказать ей …
Таисии Архиповна сидела у себя в комнате и в одиночестве пила чай.
– Добрый вечер, Таисия Архиповна. А это мы.
– Добрый вечер, тетя Таисия …
– Таисия Архиповна, мы … Мы с Елкой стали мужем и женой … И я вам обещаю, что буду любить Елку и заботиться о ней … И вас мы будем любить тоже …
Лена и Таисия Архиповна прослезились.
Маша спросила, где Даниил Аркадьевич и ушла искать его в первую секцию.
Дан собирал новые деревянные кровати и убирал старые, металлические.
– Дан, – позвала его Маша.
– Машуня! Здравствуй!
Они обнялись и поцеловались.
– Я уже соскучилась.
– Но сюда могут прийти…
– Сегодня ты можешь прийти ко мне, – отрываясь от него сказала Маша. И добавила, чтобы было понятнее – И сможешь остаться на всю ночь.
– Что-то произошло?
– Костя и Елка … А чем мы хуже?
– Не боишься?
– Боюсь. Но хочу, чтобы ты пришел.
– Значит, я приду.
Виолетта уложила Витеньку и вышла в столовую – там подперев голову рукой сидела Елена Петровна.
– Что же будет?
– О чем ты? О Косте и Лене?
– Не получится у него как с Олимпиадой?
– Думаю, что все будет нормально. Леночка – это тебе не Липа. Нормальная девочка, не балованная, не испорченная …
– Да, а как в постель к нему прыгнула!