Концерт Патриции Каас. 8. И что дальше (Под Москвой)
Шрифт:
И позвонил главному физкультурнику города.
– Слушай, во скольких дисциплинах может участвовать один и тот же спортсмен?
– Да в любых – нет там такого ограничения.
– Тогда запиши. Бокс. Борьба без правил. Стрельба по тарелочкам. Стрельба пулевая. Инструментальный ансамбль. Вокал. Танцы. Детский ансамбль. Теннис. Художественная гимнастика. Плавание – стометровка. Прыжки в длину. Метание копья. Пока хватит, может, что еще придумаю.
– А Громов с ума не сойдет? Я же понимаю, что практически все это – вы один.
– Ну, Громову заранее
И через день на теннисном корте Свиридов изучал владение ракеткой и виды ударов.
Тренировок было три, а под конец последней тренировки Свиридов разгромил своего тренера всухую.
А потом еще потренировался со стеной в качестве партнера …
НАЧАЛОСЬ
Среди организаций – участников олимпиады в первый раз появилась запись «ЗАТО НИПЦ», на что генерал Громов по телефону сказал Свиридову:
– Вот поднатужились и смогли. Я видел перечень дисциплин, где вы заявили участников – знаешь, впечатляет. Думаю, хоть что-нибудь вы завоюете – хоть бронзу.
– Ну-ну. Цыплят по осени считают.
Начали с футбола и бега на длинные дистанции. Тут Свиридов даже не стал смотреть – в некоторых футбольных командах негласно играли приглашенные профессионалы, да и среди бегунов он заметил знакомые лица. Поэтому призовых мест тут и ждать не приходилось.
Но вот объявили метание копья и Свиридов ушел переодеваться.
Он бросал третьим. Предыдущие метатели бросали очень ровно, с разбросом в полтора-два метра.
Свиридов вышел в сектор, покрутил копье. Отошел от линии броска, встал к ней спиной. А затем мало кто рассмотрел сам бросок, но копье улетело намного дальше, чем предыдущие. У судей не хватило рулетки и замеряли двумя. После этого остальные участники метания сникли и бросали просто так, для галочки.
Второй бросок ждали с нетерпением, смотрели внимательно. Но копье улетело опять черт знает куда, даже несколько дальше первого броска.
А там уже подготавливали дорожку для прыжков в длину и выравнивали песок.
Здесь Свиридов прыгал последним.
Он разбежался – зрителям показалось, что даже не очень сильно, оттолкнулся и полетел над песком, вытянув вперед руки. А затем сгруппировался, крутнулся вокруг горизонтальной оси и встал на ноги почти в конце песчаной дорожки. Можно было бы и не измерять – он приземлился как минимум вдвое дальше других. Повторный прыжок дал точно такой же результат.
В этот день Свиридов еще обогнал всех в бассейне на стометровке, а вечером в закрытом помещении были назначены соревнования по боксу и борьбе.
– Слушай, Анатолий Иванович, ты, что же, хочешь за всех один отдуваться?
– А что, Борис Всеволодович, это запрещено правилами? А если я универсал?
Боксировать Свиридову было неинтересно. Соперник прыгал вокруг него, размахивал руками, но его удары не достигали цели – почему-то они попадали по перчаткам Свиридова.
Наконец Свиридову это надоело и его соперник получил
прямой удар в челюсть.И упал.
Судья начал считать, но на счет шесть соперник Свиридова встал.
Двигался он значительно медленнее, и Свиридов обозначив удар по корпусу, а ударил его опять в лицо, а слева добавил по корпусу.
Соперник рухнул, а понимающие зрители сразу провозгласили «аут!»
Судья сосчитал до десяти, но соперник подняться не смог, и его унесли секунданты.
По правилам Свиридов должен был боксировать еще с двумя, и этих он уложил опять в первом раунде.
В раздевалку к Свиридову зашел главный судья.
– Анатолий Иванович, вы профессионал?
– В молодости у меня был юношеский разряд кандидата в мастера, но потом я прекратил занятия и получил звание судьи. Можете уточнить в федерации.
А рядом начинались бои без правил, и некоторые из его участников видели Свиридова на ринге и поделились впечатлениями с другими.
– Боксер … может быть даже профессионал. Аккуратнее, ребята.
Но предупреждение помогло мало. Свиридов протягивал к сопернику руку, тот, защищаясь выбрасывал свою навстречу …
Свиридов захватывал руку соперника стандартным милицейским приемом и аккуратно укладывал того на помост.
Зрители недоумевали – ну, почему он так легко ложится, даже не сопротивляется!
– А ты пойди и попробуй сопротивляться – он как прессом механическим прижмет тебя, и тебе п…дец!
Поэтому повторных схваток не было.
На стенде для стрельбы по тарелочкам, как всегда, было чинно и неторопливо.
Свиридов расчехлил свое ружье и знатоки зацокали языками – «Benelli» – этот понимает в оружии!
Его не сразу узнали в черных очках под низконадвинутым козырьком бейсболки, а когда узнали, то многие приуныли.
Встав на место Свиридов повесил переломленное ружье на плечо и вскрыл пачку патронов.
И когда подошла его очередь, он зарядил оба ствола, защелкнул ружье.
«Дай!» и только два розовых облачка обозначили место разбитых тарелочек.
«Дай!» – и снова тарелочки даже не успели отлететь подальше.
«Дай!»
«Дай!»
«Дай!» – и несколько франтоватых участников стали чехлить свои ружья.
Перед пулевой стрельбой судейская комиссия проверяла оружие участников и тут белой вороной было оружие Свиридова – обыкновенный российский трехлинейный карабин, правда ухоженный и зачехленный.
Но пять выставленных мишеней Свиридов расстрелял не переводя дыхания.
Движущиеся мишени он укладывал, не давая им пройти и половину пути.
А в тире на его мишени не было ни одной дырки, а была начисто выбита середина.
В бассейне на Свиридова поглядывали – участники с опасением, а некоторые женщины любовались его фигурой, хотя он не особенно выделялся от остальных пловцов.
Но обогнал всех почти на секунду.
На теннисном корте первым против Свиридова выставили мастера спорта среднего возраста, привыкшего и к белой спортивной форме, и неторопливому обмену ударами.