Концессия 3

Да, кстати… спускаться с «пальца» оказалось гораздо хлопотнее, чем подниматься. Если вверх я топал на автомате, просто ступая след в след за Вовой, а тот, в свою очередь, след в след за Серёгой, то на обратном пути это не прокатило – слишком крутой спуск. Поневоле пришлось и за кусты держаться, и на саму скалу опираться где рукой, а где и спиной. Ну и под ноги поглядывать с удвоенным вниманием. Я к чему это всё? Да к тому, что ничего особенного в процессе не разглядел. Да, искры. Да, статика. Но, как совершенно справедливо отметил Серый, совершенно обычная. То есть не аномальная. Так что версия с усиленными пробоями приказала долго жить. Если только с тех далёких времен (сотни лет назад? тысячи?) условия не изменились. К примеру, слой-электрод иссяк вследствие электрической эрозии. Испарился. По принципу электроискровой обработки металлов, когда за счёт пробоя воздушного зазора очень сложные формы поверхностей получают. Хотя это я, конечно, загнул.

И вообще, кажется, я всё-таки к местным реалиям окончательно привык. Если раньше каждый полевой выход был как серпом по одному месту, то сейчас хоть бы хны. Опять же, бывалочи, по возвращении в защищённую мастерскую остаток дня ходишь да почёсываешься – статические разряды хоть и не очень болезненные, но когда их много и на небольшом участке кожи, то раздражения не избежать. Даже, не поверите, кремами специальными пользовался! А сейчас реально пофиг. Что удар током, что какая-нибудь мелкая колючка – явления одного порядка. Да и нависающее над головой небо, то приветливо-голубое, то хмуро-серое, уже на сознание не давит. Ну да, ярко выраженных облаков нет, и светила не видно. И что из этого? Разве что тени не особо плотные, и всё. А так-то не слишком от Беатрис отличается, если не считать антропогенного фактора, сиречь застройки. Хоть жилой, хоть промышленной.

– Ну чё там? – нетерпеливо высунулся из-за трака Марио, до сих пор не расставшийся с пулемётом. – Нашли, или придётся на вторую точку переться?

– Нашли, - обнадёжил соратников Серёга, правда, среагировал скорее на вопросительный взгляд Ганса, чем на болтовню его итальянского напарника. – Петруха! Ты где там есть?!

– Иду, дядя Серджио! – донеслось из кустов неподалёку. – Мадре миа, ну и вонь!

– Ты там хорошо упаковал? – на всякий случай уточнил Серхио.

– Как сумел, буэ-э-э!

– Ты давай-ка ещё в пару пакетов, - подозрительно принюхавшись, велел охотник. – Нам-то пофиг, мы в другом траке. А вот Ганс, боюсь, тебя на пушечный выстрел к машине не подпустит!

– Ладно, как скажешь!..

– А чего это он там? – понизив голос, поинтересовался я у ближайшего эксперта, то бишь всё того же Серёги. – Неужто дерьмо чьё-то подбирает? Или этот, как его? Сюрстрёминг, во!

– Почти угадал, - ухмыльнулся тот. – Помёт читы в смеси с тухлым салом.

– Бу-э-э! – скривился я, едва сдержав рвотный позыв, как и Пьетро совсем недавно.

– А куда деваться, Проф? – развёл руками Серхио. – Помнишь, я тебе про резкий запах говорил? Вот он самый.

– А сработает?

– Ну, на тебе же сработало! Причём ты даже не нюхал, ты просто представил!

– Поверь, Проф, Серый знает, о чём говорит! – поддержал охотника Вова.

– А ты-то куда?! – возмутился я. – Или и в этом вопросе эксперт?

– В этом – нет, - отпёрся напарник. – Но я очень хорошо знаю людей, и особенно всякие военизированные организации. Если самую важную работу отправили выполнять самого молодого, то к гадалке не ходи, что она ещё и самая мерзкая.

– Пусть привыкает, ему полезно, - с усмешкой ткнул в кусты пальцем Серёга. – Все с этого начинают! Считай, что обряд посвящения.

– Ага, вот и ещё один аргумент против вашей шоблы! – ухмыльнулся я. – Без обид, Серый, но у меня такое вот посвящение проходить никакого желания нет. Так своим начальникам и передай.

– Эх, Олежек, Олежек! – сокрушённо покачал головой Серхио. – Слишком плохо ты о нас думаешь. А начальникам я ничего передавать не буду, потому что я и есть начальник. Разве что один из.

– И много вас там таких? – заинтересовался Вова. – Ну, в братстве?

– Равных мне по статусу?

– Угу.

– Дай-ка подумать… ещё трое. Но демократией у нас даже не пахнет! – предупредил Серёга следующий вопрос. – Если я говорю, что нехрен вас кошмарить, значит, нехрен.

– А ты именно так и сказал, бро? Ведь сказал? – сделал Вова большие жалостливые глаза.

– Без комментариев! – отрезал охотник. – Кстати, давайте-ка отойдём чуток, лишним точно не будет.

Ну, что сказать? Серёга, как и всегда, оказался прав: Пьетро хоть и прошёл шагах в десяти от нас, но от довольно объёмного мешка, который он тащил на вытянутой руке, потянуло таким амбрэ, что я чуть не закашлялся. А потом, отдышавшись, заявил Серому:

– С этой гадостью в мой трак чтобы ни ногой!

– Да не бзди, Ганс свою тачку тоже не дурак уделывать! – ухмыльнулся охотник в ответ. – Вон, глянь, как проблема решается!

Хм… а ловко! Я бы, например, не додумался. Но тут, видимо, сказался обширнейший опыт охотничьего братства: перед тем, как закинуть полиэтиленовый свёрток в багажник, его хорошенько залили консервирующим спреем из баллончика. Ну, знаете, таким, на основе жидкого латекса. Герметизация, если что, абсолютная. И прочность на растяжение нехилая, так что даже случайно от тряски не прорвётся. А чтобы извлечь «сокровище» из недр пластика, есть второй баллончик, с нейтрализатором.

– Толково! – оценил задумку Вова. – Ещё какие-нибудь сюрпризы будут из числа заранее заготовленных?

– Нет, это всё, - мотнул головой Серёга. – Грузимся!..

Глава 4-3

– //-

Там же, тогда же

Надо отдать охотникам должное – к дальнейшему процессу они подошли с изрядной выдумкой. Я-то, наивный, полагал, что сейчас мы разделимся, подъедем к облюбованному стаду с двух сторон, тот же Пьетро заложит «пугалку», и нам останется лишь дождаться, когда нейтрализатор разъест спрей заодно с полиэтиленом. Ну а там жуткая вонь вынудит рогачей ретироваться, оголив по ходу действа как минимум тыл, а как максимум ещё и частично фланги. Вот тут-то мы и возьмём пару телят тёпленькими. Однако же на практике всё оказалось несколько… хм… сложнее, скажем так. Хотя очень хочется использовать эпитет «муторно», и, зуб даю, не только мне. Вон как Вова ёрзает! А ведь только час, как в засаде лежим. А всего с момента посещения «пальца» миновало уже около двух. Пока загрузились, пока по широкой дуге с наветренной стороны обогнули пастбище (причём Гансу оказалось достаточно буквально пары слов и такого же количества тычков пальцем в карту, выведенную на экран смарта, чтобы не задавать лишних вопросов и безошибочно вывести нас в нужную точку), пока запарковались, да пока собственными ножками по пересечённой местности около полукилометра протопали – как раз ещё час убили. Мы-то с Вовой в сопровождении Серёги сразу, так сказать, «засадили», то бишь устроились на удобном взгорке, прикрытом кустами, а вот второй экипаж побрёл дальше – причём удвоив осторожность. Как выяснилось, расположились мы с хорошим таким упреждением: если скорость перемещения стада сохранится примерно такой же, как и сейчас, то ждать рогачей надо часика через полтора, не раньше. И именно тогда тому же Пьетро надлежит крадучись, а в идеале и вовсе по-пластунски, выдвинуться во фланг стаду, обработать «пугалку» нейтрализатором и свались как можно дальше, но при этом столь же незаметно. Почему не притаиться рядом с «закладкой»? Да потому что вонь там будет стоять такая, что запросто можно чувств лишиться. Предварительно хорошенько проблевавшись, конечно же. Да и вероятность быть затоптанным всегда ненулевая – понятно, что в девяти из десяти случаев стадо ломанётся прочь (на что, собственно, и расчёт), но тот самый один тоже никто не отменял. А вдруг у вожака умишко переклинит? А остальные думать не привыкли, у них основной императив – следовать за главным. Тот решил бежать в сторону опасности? Ну окей, ему видней. Так умрём же, братья, но и супостата достанем! Если не рогом, то хоть копытом! И такие случаи тоже бывали, как нам с Вовой хриплым шёпотом поведал Серёга. И могильной заунывности, зараза, в голос добавил. Однако же, если всё пойдёт по плану, то запах спугнёт рогачей в нужном нам направлении. И мы возьмём их в два огня: мы трое с левого для стада фланга, а Гансу и компании животины подставят тыл. И всё потому, что сейчас они движутся строго на нас, а мы почти у склона, то есть в нашу сторону пути для стратегического отступления как такового нет. Ну и что им делать, когда слева по ходу движения нарисуется чита? Да ещё и, судя по вони, не один, или какой-то нереально огромный? Правильно, поворачиваем на девяносто градусов и ходу к «бутылочному горлышку»! Ну а там дальше откроется простор для манёвра. Мы же вальнём парочку экземпляров помоложе, спокойно дождёмся, когда стадо свалит куда подальше, да займёмся разделкой.

Кстати, у нашего звена позиция гораздо безопаснее, чем у второго экипажа. Почему? Да просто оба трака у нас за спиной, у подножия взлобка с пологой стороны. Если по прямой, не скрываясь, то вообще рукой подать – метров двести с небольшим. Это мы по дороге сюда кренделя выписывали, чтобы на открытых местах не показываться и через кусты не ломиться. А как нужда заставит, мигом домчимся до эвакуационного средства, как выразился Вова. И склон котловины тут крутизной не поражает, ежели по диагонали, то можно запросто подняться метров на двадцать, а то и на все тридцать – Серёга даже удобный «кармашек» показал, где можно встать и занять глухую оборону, не вылезая из машины. Ну, чтобы я заранее знал, куда в случае чего ехать. То есть мы, буде возникнет конкретный шухер, можем прыгнуть в трак и отступить на стратегически выгодную позицию, куда даже каменные слизняки не доберутся, не говоря уж о стаде. А одиночного читу, или даже парочку, можно ещё на подходе срезать даже из «болта». А у нас, напоминаю, в активе «шестнадцатый», да две штурмовые винтовки, а у меня так и вовсе пара «банок» на семьдесят пять патронов каждая приготовлена. Воткнул в «калаш», и поливай от бедра. Да-да, вот такой я мнительный стал после известных событий, приведших к знакомству с «дикими». С собой потащил, не поленился. Потому что в конкретной критической ситуации лучше иметь расширенный боезапас под рукой, чем в траке, до которого ещё добежать надо. Да, на собственном горбу таскать. Но недалеко, так что я уж лучше так. А вот нашим соратникам повезло гораздо меньше – они практически на открытом месте. Из укрытий только три компактно расположенных дохлых слизняка. Но даже за ними от стада можно укрыться: упал ничком, прижался к каменной основе некогда псевдоживого организма, голову руками прикрыл, да лежи. Не забывая, конечно, молиться. Какое-никакое, а препятствие. И рогачи его даже в паническом состоянии будут либо огибать, либо перепрыгивать.

Собственно, это всё выяснилось сразу же, как мы заняли исходную позицию. Вова, как это у него заведено, не вытерпел, и расспросил Серёгу во всех подробностях, благо тот не стал вредничать и отвечал охотно, параллельно зорко обозревая окрестности – по сути, это его основная функция на данном этапе охоты. Ну и чего бы параллельно языки не почесать? Вот и я так думаю. Но довольно быстро тема себя исчерпала, и мы вынужденно залегли, дабы не палиться – стадо медленно, но верно приближалось. И навалилась скука: Серый пялился на местность и временами на небо, Вова следовал его примеру, разве что беспрестанно ёрзал и оглаживал ствольную коробку «шестнадцатого», но молчал, а я отдался созерцательному настрою, скользя взглядом по всему окружению сразу и не задерживая его на чём-то конкретном. Некая вариация статической медитации для разгрузки мозга. Ну и всякое подозрительное в таком режиме замечаешь гораздо быстрее. Впрочем, я неправильно выразился – не подозрительное, а… в общем, суть в том, что любое изменение в обстановке сразу бросается в глаза. Едва ухватил периферийным зрением, и готово – мозг уже выдал сигнал. Мол, во-о-он тот куст почему-то сместился в сторону. Или во-о-он там торчала здоровенная метёлка какой-то местной травы, и вдруг она исчезла, как будто её кто-то подмял. Естественно, пока ничего подобного не происходило, но кто сказал, что так будет и впредь? Но я сумел отрешиться от реальности до такой степени, что умудрился заметить чуть изменившийся оттенок неба. Не всего, лишь небольшого участка на горизонте, но зато в той стороне, где остался Порто-Либеро. А ещё минут через пять убедился, что пятнышко растёт. И у меня сразу же возникли крайне неприятные ассоциации со штормовой тучей, хоть мы и не в море-акияне.