Конец фильма

Квартира Петровых. Интерьер.

Кресло крутилось очень быстро. Жена Антона, Настя, визжала и смеялась. Когда оно остановилось, Некрасов вдруг взял и поцеловал ее прямо в губы.

— Я тебя хочу.

— Оно и понятно, — улыбнулась Настя. — Только вот у меня муж ревнивый. Что будем делать?

Некрасов толкнул кресло, и оно опять начало раскручиваться. Затем остановилось, он снова поцеловал ее в губы и повторил:

— Я тебя хочу.

Настя покосилась на двуспальную кровать.

— У меня муж ревнивый.

— А у меня жена. — Он толкнул кресло, и все опять завертелось у Насти перед глазами…

Квартира Петровых. Интерьер.

Упав на кровать, Настя начала расстегивать пуговки блузки, глядя Некрасову прямо в глаза.

— У меня муж ревнивый.

— Оно и понятно. — Некрасов через голову стянул с себя рубашку. — А я вот тебя хочу. — И улыбнулся.

— У меня муж ревнивый.

Они порывисто раздевали друг друга, катаясь по кровати. И повторяли с каким-то остервенением:

— У меня муж ревнивый.

— А я тебя хочу…

— Я есть хочу. Ты как, не против перекусить? — Незаметно подошедший Башкиров хлопнул Дениса по плечу, и тот вздрогнул. — Проголодался небось?

— Да уже как-то не очень. — Грязнов спрятал сценарий в сумку.

— Ну пошли, так посидишь.

— Ага, я сейчас. — Денис выудил из-под лавки ботинки и натянул их на ноги…

Кабинет у Башкирова был маленький, еле протискивались друг мимо друга.

— Садись, — Башкиров вытащил из-под стола табуретку.

Денис сел, не зная, куда девать ноги, которые упирались в стол.

— Вот. — Башкиров положил перед Грязновым газету. — Вот этот Некрасов, справа. Про это убийство статья целая была, разве не помнишь?

Грязнов взял газету. На фотографии было трое мужчин. Двое молодых и один старик лет семидесяти. Денис всмотрелся в лицо мужчины справа…

— У меня жена — золото. — Башкиров достал из ящика стола пакет. Такие пирожки печет — пальчики оближешь! Ну съешь хоть один. С повидлом хочешь?

— Нет, спасибо. — Денис посмотрел на кучу румяных пирожков и вздохнул: — Ну ладно, если только один. Этот с чем?

— С кизиловым вареньем. — Башкиров с аппетитом уплетал домашнюю выпечку. — Ну так что тебе рассказать?

Денис пожал плечами.

— Кстати, а слева Антон Петров, который его укокошил. — Башкиров кивнул на газету.

— А что за старик?

— Это сам Петров.

— Какой? Тот, который…

— Да-да. — Башкиров мелко закивал. — Конституция России… А сынок дружка прирезал в порыве ревности. Вот ведь какая загогулина получается.

— Золотая молодежь, — сказал Грязнов.

— Не любишь их? — спросил Башкиров.

— Не люблю, — сказал Грязнов.

Квартира Петровых. Интерьер.

Они лежали на кровати, тяжело дыша, оба блестящие от пота, и устало смотрели друг на друга.

— Ну что, еще хочешь меня? — спросила полушепотом Настя, подмигнув Некрасову.

— У тебя муж ревнивый, — выдохнул он и полез под кровать. Выудил из штанов пачку сигарет, достал две, чиркнул зажигалкой и прикурил обе: — На, держи.

И в этот момент за стенкой, в соседней комнате, раздались голоса.

Квартира Петровых. Интерьер.

Антон бросил плащ на спинку кресла и вынул из кармана бутылку.

— Не пей, — попросила Галя, глядя, как он присосался к горлышку.

— Тебя не спрашивают, — огрызнулся Антон, на секунду оторвавшись от бутылки.

— Ну или хотя бы нам предложи. — Белоусов вырвал у него из руки бутылку. — Трескаешь в одно рыло, как алкаш какой-то.

— Ребята, ну давайте хоть внешне постараемся на людей быть похожими. Галя виновато улыбнулась.

— Сейчас рюмки принесу. — Антон поставил бутылку, взял из вазы яблоко, нож и отрезал половину. Поднялся с кресла и открыл дверь в другую комнату.

На пороге на одной ноге стоял Некрасов. Вторая нога никак не попадала в штанину. За его спиной Настя лихорадочно куталась в покрывало.

— Как по-вашему, это действительно бытовуха была или просто нельзя было доказать?

Башкиров пристально посмотрел на Дениса.

— Ну ладно, меня ты в первый раз видишь. Не обижаюсь. Чистая бытовуха. Лидский ведь меня посвятил, что там и как. А ты что думаешь, только бомжи какие-нибудь опустившиеся на такое способны?

— Не знаю. — Денис пожал плечами. — Не знаю.

— Если хочешь, я тебе даже протоколы с места происшествия сейчас принесу, со всеми фотографиями, со всеми показаниями. — Башкиров взял с тарелки последний пирожок. — Только ты погоди часик-другой. А то можешь просто по парку прогуляться, а часа через два возвращайся…

— Я прогуляюсь, — кивнул Денис.

Он босиком шагал по сочной зеленой траве. Ботинки болтались у него на плече, рубашка была расстегнута. Прохожие удивленно рассматривали этого странного человека, босиком гуляющего по аллее. Денис сбросил с плеча ботинки и присел прямо на землю, прислонившись спиной к дереву.

Солнце пробивалось сквозь листву. В пыли дрались два воробья. Денис посмотрел на часы.

В парке, где птицы щебечут, Мама гуляет с плачущим громко ребенком. Ждать еще сорок минут.

Грязнов упал на траву и закрыл глаза…

Парк. Натура. День.

— Молодой человек, вам плохо? Молодой человек!

Антон открыл глаза. Он лежал в траве под деревом. Пожилая женщина, придерживая собачку на поводке, с испугом смотрела на его окровавленные руки.

— Молодой человек, вы поранились?

Антон сел и посмотрел на свои ладони. Вытер руки о траву, вынул из кармана пачку сигарет. Она была пуста.

— У вас сигареты не найдется? — Он безразличным взглядом посмотрел на заливающуюся звонким лаем шавку.

— Мы с Кнопой не курим. — Женщина подхватила собачку на руки и быстро зашагала прочь.

Антон огляделся. В паре метров от него, в траве, лежал большой жирный окурок. Петров полез в карман и достал зажигалку. Чиркнул пару раз, задумчиво посмотрел на пляшущий язычок пламени, сунул зажигалку обратно. Вынул из кармана сотовый телефон и набрал номер: