Конец главы. Том 1. Девушка ждет. Пустыня в цвету

– Ты куда?

– Скоро вернусь, – крикнула Джин и скрылась за углом.

Она плохо знала Лондон и взяла первое попавшееся такси, которое привезло её на Итон-сквер, к огромному мрачному особняку. Она отпустила машину и позвонила.

– Лорд Саксенден в городе?

– Да, миледи, но его нет дома.

– Когда он вернётся?

– Его светлость будет к обеду, но…

– Тогда я подожду.

– Простите… миледи…

– Не миледи, – поправила Джин, вручая слуге карточку. – Но он всё равно меня примет.

Слуга заколебался, Джин пристально посмотрела ему в глаза, и он выдавил:

– Прошу вас, пройдите сюда, ми…" мисс.

Джин вошла вслед за ним. Комната была небольшая и почти пустая: золочёные стулья в стиле ампир, канделябры, два мраморных столика – больше ничего.

– Как только он придёт, вручите ему, пожалуйста, мою карточку.

Слуга собрался с духом:

– Его светлость будет очень стеснён временем.

– Не больше, чем я. Об этом не беспокойтесь.

И Джин уселась на раззолоченный стул. Слуга удалился. Поглядывая то на темнеющую площадь, то на мраморные с позолотой часы, девушка сидела, стройная, энергичная, подтянутая, и сплетала длинные пальцы смуглых рук, с которых сняла перчатки. Слуга вошёл снова и опустил шторы.

– Может быть, мисс угодно что-нибудь передать или оставить записку? предложил он.

– Благодарю вас, нет.

Он постоял, словно раздумывая, есть ли при ней оружие.

– Мисс Тесберг? – спросил он.

– Мисс Тесбери, – поправила Джин и подняла глаза. – Лорд Саксенден меня знает.

– Понятно, мисс, – поторопился ответить слуга и ушёл.

Когда девушка вновь услышала голоса в холле, стрелки часов уже доползли до семи. Дверь распахнулась, и вошёл лорд Саксенден с карточкой Джин в руках и с таким выражением лица, словно всю жизнь ожидал её визита.

– Страшно рад! – воскликнул он. – Страшно рад!

Джин подняла глаза, подумала: "Замурлыкал, сухарь!" – и подала руку.

– Вы чрезвычайно любезны, что согласились принять меня.

– Помилуйте!

– Я решила сообщить вам о своей помолвке с Хьюбертом Черрелом. Помните его сестру? Она гостила у Монтов. Слышали вы о нелепом требовании выдать его как преступника? Это настолько глупо, что не заслуживает даже обсуждения. Он выстрелил ради самозащиты. У него остался ужасный шрам. Он может показать его вам в любую минуту.

Лорд Саксенден пробурчал нечто невнятное. Глаза его словно подёрнулись льдом.

– Словом, я хотела просить вас прекратить эту историю. Власть у вас для этого есть, я знаю.

– Власть? Ни малейшей… Никакой.

Джин улыбнулась:

– Конечно, у вас есть власть. Это же каждый знает. Для меня это страшно важно.

– Но тогда, в Липпингхолле, вы не были помолвлены?

– Нет.

– Все это так внезапно.

– Может ли помолвка не быть внезапной?

Джин, вероятно, не поняла, как подействовало её сообщение на человека, которому за пятьдесят и который вошёл в комнату с надеждой, пусть даже неясной, что произвёл впечатление на молодую девушку. Но Джин поняла, что она не та, за кого он её принимал, и что он не тот, за кого принимала его она. Лицо пэра приняло осторожное и учтивое выражение.

"Он поупрямей, чем я думала", – решила Джин и, переменив тон, холодно сказала:

– В конце концов, капитан Черрел – кавалер ордена "За боевые заслуги" и один из вас. Англичане не оставляют друг друга в беде, не так ли? Особенно когда они учились в одной школе.

Это поразительно меткое замечание в момент, когда рушились все иллюзии, произвело должное впечатление на того, кого прозвали Бантамским петухом.

– Вот как? – удивился он. – Он тоже из Хэрроу?

– Да. И вы знаете, как ему досталось в экспедиции. Динни читала вам его дневник.

Красное лицо лорда побагровело, и он сказал с неожиданным раздражением:

– Вы, молодые девушки, видимо, полагаете, что у меня, только одна забота – вмешиваться в дела, к которым я не имею касательства. Выдачей преступников занимается юстиция.

Джин взглянула на него из-под ресниц, и несчастный пэр заёрзал на стуле с таким видом, словно вознамерился втянуть голову в плечи.

– Что я могу? – проворчал он. – Меня не послушают.

– А вы попробуйте, – отрезала Джин. – Есть люди, которых всегда слушают.

Глаза лорда Саксендена чуть-чуть выкатились.

– Вы говорите, у него шрам? Где?

Джин закатала левый рукав:

– Вот отсюда и до сих пор. Он выстрелил, когда этот человек бросился на него вторично.

– Гм-м…

Не сводя глаз с руки девушки, он повторил это глубокомысленное замечание. Оба умолкли. Наконец Джин в упор спросила:

– Вы хотели бы, чтобы вас выдали, лорд Саксенден?

Он сделал нетерпеливый жест:

– Это дело официальное, юная леди.

Джин опять посмотрела на него:

– Значит, правда, что ни в каком случае ни на кого нельзя повлиять?

Пэр рассмеялся.

– Приходите позавтракать со мной в ресторан «Пьемонт» послезавтра, нет, через два дня, и я сообщу вам, удалось ли мне что-нибудь сделать.

Джин умела останавливаться вовремя: на приходских собраниях она никогда не говорила дольше, чем нужно. Она протянула лорду руку:

– Я вам так признательна. В час тридцать?

Лорд Саксенден растерянно кивнул. В этой девушке была прямота, которая импонировала тому, чьё существование протекало среди государственных деятелей, блистающих её отсутствием.

– До свидания! – сказала Джин.

– До свидания, мисс Тесбери. Желаю счастья.

– Благодарю. Это будет зависеть от вас. Не так ли?

И, прежде чем Пэр успел ответить, она уже была за дверью. Джин шла обратно, не испытывая ни малейшего смятения, мысль её работала чётко и ясно: она не привыкла полагаться на других, когда нужно устраивать собственные дела. Сегодня же вечером она должна повидать Хьюберта. Вернувшись домой, девушка прошла к телефону и вызвала "Кофейню".