Конец лета

– Просто из любопытства, почему вы все-таки открыли дверь?

– Дело в том, как вы назвали себя. Стюарт. Вы прилетели из Шотландии, не так ли?

– Верно.

– Откуда именно?

– Кепл-Бридж.

– Но это рядом с «Элви»!

– Я знаю. Видите ли, я связан с «Рамсеем, Маккензи и Кингом».

– Адвокатами моей бабушки?

– Совершенно верно.

– Но вас я не помню...

– Я начал работать в этой фирме всего лишь пять лет назад.

Внутри у меня все похолодело, но, сделав титаническое усилие, я пробормотала:

– Надеюсь... ничего не случилось?

– Все в порядке, – заверил он.

– В таком случае зачем вы прилетели?

– Это связано с рядом писем, которые остались без ответа, – пояснил Дэвид Стюарт.

Глава 3

После недолгой паузы я пожала плечами:

– Не понимаю.

– Точнее говоря, это связано с четырьмя письмами. Тремя от самой миссис Бейли и моим, написанным от ее имени.

– Написанным кому? – заволновалась я.

– Вашему отцу.

– Когда?

– В течение последних двух месяцев.

– Вы направляли их сюда? Я хочу сказать, что мы подолгу не задерживаемся на одном месте.

– Вы сами писали бабушке, указав этот адрес.

Что правда, то правда. Я всегда давала ей знать, куда мы отправляемся. Бросив недокуренную сигарету в огонь, я попыталась собраться с мыслями. Мой отец, несмотря на все свои недостатки, был самым откровенным человеком на свете и в случае чего мог целыми днями ворчать и стенать, если что-то или кто-то раздражал его. Но о письмах у нас речь не заходила!

– Вы их не видели? – догадался адвокат.

– Нет. В этом нет ничего удивительного. Отец сам ежедневно ходит в аптеку за почтой.

– Вероятно, он даже не распечатывал их?

Это тоже было не в его характере. Отец всегда открывал письма. Может, порой не обращал внимания на то, что пишут, но каждый раз надеялся обнаружить в конверте чек.

– Нет, он так бы не поступил, – сказала я, сглатывая комок в горле, отбросила прядь волос с лица. – Что в них было? Или вы не знаете?

– Конечно же знаю, – заявил он, и я словно наяву увидела, как Дэвид Стюарт удобно устраивается в здании суда за старомодным письменным столом и, откашлявшись, чтобы справиться с эмоциями и избежать юридических ловушек, с бесстрастным лицом разбирает непонятные простому смертному завещания, доверенности, договоры о купле-продаже, документы на аренду и разные предписания. – Дело в том, что ваша бабушка хочет, чтобы вы вернулись в Шотландию... навестили ее.

– Мне это известно, – кивнула я. – Она в каждом письме упоминает об этом.

Он недоуменно поднял брови:

– Вы не хотите возвращаться?

– Конечно хочу... – Я подумала об отце, вспомнив тот давний подслушанный мною разговор. – Хотя не знаю... То есть я пока что не решила...

– Вас что-то удерживает?

– Удерживает, разумеется... мой отец.

– Вы имеете в виду ведение хозяйства?

– Нет, я не об этом.

Мистер Стюарт замолчал, видимо надеясь, что я разовью свою мысль. Я побоялась смотреть ему в глаза и отвернулась, уставясь в пылающий огонь. У меня было такое ощущение, что я выгляжу очень скованно.

– Знаете, – произнес он, – никто никогда не осуждал вашего отца за то, что он увез вас в Америку.

– Бабушка считала, что мне лучше остаться в «Элви».

– Значит, вы все знаете?

– Да. Я однажды слышала, как они ссорятся. А ругаются бабушка с отцом очень редко. По-моему, у них прекрасные отношения, но тогда они очень рассердились друг на друга.

– Но это случилось семь лет назад. Теперь все изменилось, и страсти улеглись.

Я привела самый очевидный довод:

– Перелет стоит так дорого...

– Миссис Бейли, разумеется, его оплатит.

Я горько усмехнулась, представив, как прореагирует на это отец.

– Вы будете отсутствовать не больше месяца, – продолжал настаивать он. – Разве вам не хочется погостить на родине?

Его манеры совсем обезоружили меня.

– Конечно хочется...

– Тогда почему вы говорите об этом без всякого энтузиазма?

– Я не стану расстраивать отца. Видимо, он не хочет, чтобы я уезжала, иначе ответил бы на письма, о которых вы говорите.

– Кстати, о письмах. Любопытно, где они?

Я указала на стол за его спиной. Рабочая половина была завалена рукописями, справочниками, старыми досье, конвертами и, увы, неоплаченными счетами.

– Думаю, где-то там.

– Но почему он вам о них ничего не сказал?

Я промолчала, хотя догадывалась о причине. «Элви» был отцу не по душе, и он досадовал, что имение бабушки так много для меня значит. Наверное, папа немного ревновал к семье моей матери и боялся меня потерять.

– Понятия не имею, – уклончиво ответила я.

– Хорошо... Как вы думаете, скоро он вернется из Лос-Анджелеса?

– Мне кажется, вам не следует с ним встречаться. Он только расстроится, даже если согласится на мой отъезд. Я просто не могу оставить его одного!

– Мы могли бы принять меры...

– Исключено. За ним кто-то должен присматривать. Это самый непрактичный человек в мире... Он не ходит по магазинам, не заправляет машину, и если я брошу его, то вся изведусь.

– Джейн... вам надо подумать о себе...

– Я обязательно скоро навещу бабушку. Так и передайте ей.

Он замолчал, обдумывая мои слова, и, допив виски, предложил:

– Давайте поступим так. Завтра утром, в одиннадцать, я уезжаю в Лос-Анджелес. На ваше имя уже заказан билет до Нью-Йорка на утренний рейс. Во вторник. Я просто не вижу причин для отказа, и если вы передумаете...

– Не передумаю.

– Если вы передумаете, – продолжал он гнуть свою линию, – вас уже ничто не остановит. – Адвокат поднялся и добавил: – Я думаю, вам следует лететь.

Мне не нравится, когда надо мной нависают, поэтому я тоже встала:

– Вы так уверены, что я отправлюсь с вами?

– Хочу на это надеяться.

– Вы считаете, что пытаюсь найти оправдание, не так ли?

– Не совсем.

– Мне просто неудобно перед вами: вы столько проехали – и все зря.

– В Нью-Йорке я оказался по делу. И мне было приятно познакомиться с вами, вот только жаль, что не застал вашего отца. – Он протянул руку. – До свидания, Джейн.

Помедлив, я подала свою: американцы редко обмениваются рукопожатиями, и мы давно отвыкли от этого обычая.