Конец начала

– Рота, за мной!
– выкрикнул около соседнего автобуса капитан Брэдфорд.
– Пакуемся на корабль.

Поскольку между Диллоном и капитаном находился автобус, он не понял, какой корабль тот имел в виду. Транспортники были похожи друг на друга, как горошины, только уродливее.

Брэдфорд снова махнул рукой и Лес его увидел. На корме судна было большими белыми буквами написано "Вальдоста Либерти". Оно могло оказаться и "Аламогордо Либерти", или "Миссула Либерти" или множеством других судов класса "Либерти", ютившихся в заливе Коронадо.

Диллон поднялся по трапу. На палубе уже толпились одетые в комбинезоны моряки торгового флота. Сержанту это не понравилось, но поделать он ничего не мог. Флот едва набирал экипажи для новых боевых кораблей, не говоря уж о транспортниках. Случись чего, знают ли эти гражданские, как обращаться с зениткой, установленной на носу "Вальдосты"?

"Да, похер, - подумал сержант.
– Если не знают, наши справятся. Япошки зубы обломают, но корабль не получат".

Как офицеру, капитану Брэдфорду предоставлялась каюта среди равных ему по социальному статусу. Диллон же, будучи младшим командиром, спустился в трюм вместе с прочими морпехами. Внизу было душно. Могло быть и хуже. Они направляются на юг, значит, будет жарче. Шансов на ванну у бойцов практически нет. А из еды, скорее всего, будут давать консервированные бобы. "Кажется, надо было оставаться в Филадельфии", - подумал Диллон.

На его мнение всем было плевать. Он разместил свой взвод в тесном пространстве отведенного участка трюма. Колоды карт затрещали раньше, чем все бойцы успели закинуть вещмешки на койки. Двигатели "Вальдоста Либерти" ожили. Диллон не только слышал их, но и чувствовал по дрожи под ногами. Дрожал весь корпус судна. Затем он пришёл в движение.

– Ну, поехали, - сказал кто-то.

Лес кивнул. Лучше и не скажешь.

Кензо Такахаси передвигался, словно старик. Ближе к вечеру он ощущал каждую ссадину, каждый синяк, оставленный на нём японскими солдатами. Но он продолжал идти. Нужно было удостовериться, что с Элси всё в порядке.

Проходя мимо отделения японских солдат, Кензо начал дрожать. Он им поклонился, и солдаты его не заметили. Может, он и избит, но алую букву* на одежде не носит. Кензо усмехнулся, осознавая, что в подобных обстоятельствах размышляет о классике американской литературы. К тому же, они на службе, а не в увольнении и не пьяные. А сам он не шёл под руку с девушкой, что, конечно же, важнее всего.

Подходя к двери дома Санбергов, он вновь начал дрожать. Если Элси дома не окажется... Если её там не окажется, миссис Сандберг начнёт на него кричать, и Кензо не мог её в этом винить.

Открылась дверь. На него смотрела мать Элси. Затем она сказала:

– Кен! Слава богу!
– после чего она обняла его и поцеловала в щёку. Она втащила его в дом и крикнула: - Элси! Кен пришёл!

Где-то в задней части дома завизжала Элси. Она подбежала к Кензо и бросилась ему на руки, практически, сбила с ног и поцеловала. Этот поцелуй, впрочем, разительно отличался от того, каким одарила его мать девушки. Он был настоящим. А миссис Сандберг, стоявшая в метре от них, не сказала ни слова. Она смотрела на них с Элси.

После поцелуя, Элси осмотрела Кензо.

– О, Кен! Тебе больно!
– воскликнула она.

– Не так уж и сильно, - ответил тот. Из-за поцелуя он уже не казался самому себе таким уж лжецом, каким был бы пару минут назад.

– Рад, что тебе удалось уйти от тех козлов.

Он поклонился матери Элси.

– Прошу прощения.

– Не переживай, - мягко ответила женщина.
– Элси рассказала, что ты сделал. Благодарю тебя. От всего сердца благодарю.

Она его осмотрела.

– Льда принести?

– Наверное, поздно уже, - ответил Кензо.
– Через пару дней пройдёт. Зубы они мне не выбили, а рёбра просто болят. Ничего не сломано.

– Мне так жаль!

Элси взяла его за руки.

Он пожал плечами.

– Ты не виновата. Эти придурки...

Называть солдат так, как ему хотелось, Кензо не стал, особенно в присутствии матери Элси.

– Точно, придурки.

Когда миссис Сандберг говорила о японских солдатах, голос её уже не звучал мягко. Она обратилась к Элси:

– Скажу соседям, что Кен тоже в порядке. Скоро вернусь. Вижу, вам нужно многое, эм, обсудить.

Кензо понял, что, наконец, заслужил своё американское имя. Миссис Сандберг вышла за дверь. Кензо кивнул Элси.

– Хэйя.

Девушка не смеялась. Казалось, наоборот, она была готова расплакаться.

– Они же могли тебя убить, - сказала она.

– Да, ну...

Он снова пожал плечами. Больно.

– С тобой они могли поступить не менее жутко, - добавил он.

Её лицо искривилось.

– Часто приходится слышать подобные истории, но никогда не приходит в голову, что это может случиться с тобой. Только, когда они случаются. Или, почти случаются.

Она опустила взгляд на коврик.

– Про героев тоже часто рассказывают, но встречаешь их нечасто.

– Так поступил бы каждый, - сказал Кензо.

– Не думаю, - почти рассерженно произнесла Элси.
– И скромничать тоже не нужно. Тебя могли убить.

Не то, чтобы она была неправа. Скорее, наоборот.

– Не хочется думать об этом так, как ты. Об этом и, эм, прочем, - неуверенно произнес Кензо.

– Ладно, - согласилась Элси, словно эти слова имели для неё какой-то смысл.
– А о чём ты бы хотел подумать? Об этом?

И она снова его поцеловала.

Поцелуй оказался ещё более страстным. Кензо крепче обнял девушку. Она прижалась к нему. Он обхватил её пониже талии и прижал к себе сильнее. Элси не стала сопротивляться. Вместо этого она удовлетворённо застонала.

Наконец, они разомкнули объятия, правда, ненадолго.

– Элси...
– начал Кензо и запнулся.

– Знаю, милый. Всё хорошо. Более, чем... хорошо.

Она ещё раз нежно его поцеловала.

– Ты рисковал жизнью ради меня. А это многое значит. Что бы я ни сделала, я не смогу достойно отплатить тебе за сделанное.

– Тебе не нужно ничего делать. Я поступил так не ради награды.

– Знаю. Так будет лучше. К тому же, я сама этого хочу.

На этот раз, Кензо сам её поцеловал. Он положил ладонь ей на грудь, и Элси не стала её убирать. Вместо этого, она снова тихонько застонала. Он тоже глубоко задышал. Через какое-то время, он спросил: