Конец времен
Шрифт:
Женщина бросает на землю стопку одеял, разворачивается и с горестным выражением лица, сутулясь и шаркая ногами, направляется к парковке. Она ошарашена, сломлена.
Парень осторожно опускает на ступеньки административного корпуса покалеченную девушку. А затем будто в трансе бредет прочь со двора.
Юноша моих лет забирает воду у привалившегося к стене человека, закручивает крышку и задумчиво смотрит на мужчину, сидящего рядом с первым. Тот тянется за бутылкой, но мальчик уже уходит.
Стоит паре людей бросить свои дела – остальные следуют их
На моих глазах рассыпается Сопротивление.
Когда мы впервые встретились, Оби сказал, что, атакуя ангелов, он не рассчитывал их победить. Он хотел завоевать сердца и умы людей. Дать им знать, что надежда по-прежнему есть.
А теперь Оби не стало и надежда ушла вместе с ним.
ГЛАВА 52
Мне придется рассказать этим людям о срочной эвакуации, а это усложняет ситуацию. Я хотела быстро шепнуть эту новость Оби, который бы принял необходимые меры, но… за меры теперь отвечаю я.
Пара беженцев помогает собрать остальных на школьном дворе. Мне впервые не важно, что я стою на открытом пространстве и веду себя очень шумно – охота начнется только с закатом. Несмотря на приличный отток сопротивленцев, двор забит под завязку. Мы успели перехватить и тех, кто как раз покидал лагерь.
Я могла бы просто поговорить с несколькими людьми, а те с другими и… Но это чревато массовым психозом: никто не поймет, что происходит – глухой телефон неважный осведомитель. Уж лучше потратить двадцать минут на последнее культурное собрание вменяемого человечества и лично рассказать о том, что нас ждет.
Я забираюсь на обеденный стол уличного кафетерия, и делаю это медленно, хотя знаю, что надо спешить. Но в словах «вы скоро умрете» скрыт мышечный паралитик – двигаюсь я с трудом. Половина присутствующих, если не больше, будет мертва к рассвету.
А обилие трупов, оставшихся на траве, еще больше нагнетает обстановку. Но смысла затягивать этот момент нет. И притворяться, что масса людей не будет убита к утру – тоже пустая затея.
Я прочищаю горло, прикидывая, как изложить подобную новость.
Но начать выступление не успеваю – от парковки к нам приближается группа людей. Это измазанные сажей Тру и Тра с дюжиной борцов за свободу. Они в ужасе смотрят на мертвые тела, разбросанные по земле.
– Какого черта? – морщит лоб Тру. – Что происходит? Где Оби? Нам надо его увидеть.
Тишина. Все, видимо, ждут, что слово возьму я.
– На лагерь напали в ваше отсутствие. – Как рассказать им всё? Я облизываю губы. – Оби… - В горле пересыхает.
– Что Оби? – кажется, Тра догадывается, что я сейчас скажу.
– Он не выжил…
– Что?! – переспрашивает Тру.
Бойцы оглядываются на людей, будто ждут всенародного подтверждения.
Тру медленно качает головой – стадия отрицания.
– Нет, - выдыхает один из борцов за свободу. Он делает шаг назад. – Нет…
– Только не Оби, -
другой мужчина закрывает лицо чумазыми ладонями. – Только не он.Все глубоко потрясены.
– Он собирался вытащить нас из этого дерьма, - злится тот, что вздыхал. – Этот мерзавец не мог умереть. – Говорит он едко, но лицо его морщится, как у хнычущего мальчишки. – Просто не мог.
Я в шоке от их реакции.
– Успокойтесь! – велю я им. – Вы никому не поможете, если…
– Всё! – перебивает меня боец. – Мы и так никому не можем помочь! Даже самим себе. Мы не способны вести за собой человечество. Без Оби всему конец….
Он озвучил то, что крутилось в моей голове. Но меня все равно злит, что он так легко сдается.
– У нас есть структура командования, - пожимает плечами Мартин. – Заместитель Оби встанет у руля.
– Оби оставил вместо себя Пенрин, - говорит женщина, помогавшая мне с ранеными. – На последнем дыхании так сказал! Я стояла рядом и слышала.
– Но заместитель Оби…
– Нет времени спорить, - восклицаю я. – Мы в опасности! На закате ангелы откроют охоту и убьют любого, кто подвернется им под руку.
Я готова к ужасу, крикам и панике, но никто не кажется удивленным. С этими людьми обошлись более чем жестоко, они ранены и сломлены; стоят тут в своем тряпье, голодные и худые, грязные и побитые, смотрят и ждут, что я скажу куда им идти, что делать и как быть.
Эта картина – полная противоположность блеску и мишуре ангельских сборищ, совершенным телам, силе. У нас тут увечья и шрамы, мы хромаем, боимся и плачем. Наши глаза – окна в миры отчаянья.
Меня накрывает волной безудержной ярости. Идеальные ангелочки, самые-самые во вселенной. И чего они к нам привязались? Почему не оставят людей в покое?! Слышат они лучше, видят они больше, и чего не коснись – умницы и мастера. Но это не значит, что мы – мусор.
– Охоту? – спрашивает Тру. Он смотрит на перепачканного сажей брата. – Так вот, что они делают!
– А что они делают? – настораживаюсь я.
– Отрезают нас огнем от материка. Сбежать можно только по воздуху или воде.
– Камеры засекли дым, - поясняет Тра. – Мы поехали проверить в чем дело и затушить огонь, но потратили кучу времени на то, чтобы скрыться от ангелов. Пожар вышел из-под контроля. Мы вернулись с докладом для Оби, а…
Плохи наши дела.
Землетрясения разрушили мосты, лодок у нас мало, самолет еще надо найти, и даже тогда убраться отсюда успеют совсем немногие. Полуостров полон людей.
Раз до заката ангелы не придут, время бежать есть. Это если они действительно не придут.
– Огонь распространяется в направлении севера, - говорит Тру. – Нас будто сгоняют в кучу, отрезая пути к отступлению.
– Так и есть, - соглашаюсь я. – Сбивают нас в стадо. Им же нужно на кого-то охотиться.
– И что, покоримся судьбе? – кто-то кричит из толпы. – Просто дождемся смерти?
– Неужели, все что мы можем – это прятаться и молиться, чтобы нас не нашли? – В голосе слышится гнев.