Конечно, кровь

Пасть Хадекина приоткрылась, рыхлый язык мелькнул и тяжело втянулся обратно.

— Послушай, что я тебе скажу, Ланс… — осторожно сказал он, но синтетический тон голоса всё ещё оставался весьма давящим. — Ты совершаешь ошибку.

— О, мне часто так говорят.

— Поверь, мой мальчик, я тебе не лгу!

— О, а так мне говорили ещё чаще.

Фер вис Кри подёргал носом, будто собирался чихнуть. Его взгляд казался пронизывающим и одновременно отсутствующим, будто расфокусированным.

— Этот кулон… его часть, если быть точнее — фазокубитный юнму, Ланс, — чуть тише произнёс Хадекин, на чьё изображение мне теперь приходилось смотреть совсем уж искоса. — Но тебе, полагаю, это и так стало известно. Дешифровка, Ланс, длится уже 309 часов, и почти завершена. И вот что я скажу: она напрямую связана с информацией, которая лично тебе будет очень, очень интересна…

— А, действительно! — я нервно хохотнул и покривился в камеру. — Именно об этом меня и спрашивали трое смельчаков, похитивших среди ночи от любимой лапшичной и оттащивших на допрос посреди засранной безнорыми парковки. Твои же ребята, верно? Давай, старик, пришло время поговорить начистоту!

Возможно, мне стоило успокоиться. Возможно, ещё разок попробовать дистанционный «низкий писк», с помощью которого я мог бы приказать старцу отдать нужные приказы, чтобы спокойно покинуть «Хари’н’ханси». Но усталость вдруг столкнулась со злостью, дав смесь покрепче эля и паймы, взболтанных один к одному.

— В их задачи входило лишь узнать, как много тебе удалось раскопать об истинной функции кулона, — торопливо ответил Хадекин.

Мне могло показаться, но стрельба снаружи стихла, и лишь где-то вдали изредка стрекотала пара ассолтеров. Ох, Прикус, прости, этой ночью счастливый бесхвостый талисман не сработал…

— Значит, это всё же были твои уродцы?

— Мои.

— Ты использовал очень странные методы, Диктатион, — я оскалился, бросив невольный взгляд на скрюченные в предсмертной агонии лапы фер Сакаги. — Это с твоих слов они грозили мне «неприятными способами извлечения информации»? Обычно такое кончается чьей-то смертью…

— Вынужден согласиться, юноша. — Фер вис Кри снова удивил меня лёгкостью признания. — Но вот что я тебе скажу: слово хетто, никто тебя убивать не планировал.

— Было бы достаточно простого разговора за кружкой чинги, — выдавил я сквозь зубы. Кисть начинала затекать, и я подвигал ей, чтобы ненароком не уронить взведённый «Росток» в глубины куба. — Или кувшинчиком паймы.

— Нам могли помешать, — равнодушно отрезал Кри.

— Нам и помешали! — почти крикнул я в воздух. — Так что изменилось кроме того, что вокруг меня снова свистели фанга?!

— Судя по тому, что у твоих ног лежит один из ближайших приближённых Данава фер Шири-Кегареты, — снова усмехнулся Хадекин, — смерть случайных участников событий не входит в число смущающих факторов?

Я нахмурился, вдруг осознавая его правоту. Камеры послушно считали замешательство, и глава «Диктата» продолжил. Размеренно, без нажима, всё тем же отстранённо-синтезированным голосом:

— Вот что я скажу, парень: хватит кровопролития. Не делай того, о чём опрометчиво задумался. Выходи наружу и мои парни — даю тебе ещё одно слово казоку-хетто, — не тронут. Более того, Ланс, они доставят тебя в Пузыри, и тогда я смогу тебе многое рассказать. О том, что творится… за границами светового круга. О тенях и призраках, которыми небезосновательно пугают детей…

— Прямо сейчас? — хмыкнул я.

И одновременно вспомнил меткое (кто бы знал?!) предположение Нискирича, что труп на колёсиках пытается переманить меня в свою стаю…

— Нет, конечно, — смиренно покивал старый чу-ха. — У тебя будет масса времени, чтобы прийти в себя, и ещё дюжину раз рискнуть жизнью… — А через миг его голос завибрировал властной волной: — Конечно, сейчас, дурачина! Чем раньше ты узнаешь правду, тем меньше циновок будет испачкано кровью!

Признаться начистоту, я едва не выдернул руку. Клятва вожака, пусть даже данная без свидетелей, стоила тысячи моих собственных обещаний. Однако пальцы лишь крепче сжали «Росток», а подбородок вздёрнулся с откровенным вызовом.

— Мне почему-то кажется, что ты просто тянешь время! — Ох, до чего же мне хотелось сказать это твёрдо и уверенно, но в конце фразы пара струн в голосе всё же дрогнули. — Может, потому что я здесь по личной просьбе конкурирующего хетто, с которым ты никак не можешь поделить центральные районы Юдайна-Сити?!

Сложно сказать, откуда взялась дерзость таким тоном реагировать на щедрые предложения самого Кри. Чуть позже я задумался и решил, что её спровоцировала безысходность, в душных объятиях которой Лансу Скичире довелось смириться, что следующим утром Ч’айя уже не дождётся своего «защитника»…

— Вот что я тебе скажу, — ещё тише произнёс Хадекин, покачивая головой, — ты запутался. И всё не так, как кажется. Повторюсь ещё раз, Ланс, информация на юнму в этом дешифраторе тебя очень заинтересует.

— Ну, давай, брось мне кость! — Свободной рукой высвободив флягу из внутреннего кармана, я неловко открутил крышку и добротно приложился. — О чём же она? О переделе Бонжура? О восстании в Такакхане, способном смести власть вистар и Смиренных Прислужников? А может, она о…

— Она о твоей расе, — запросто ответил Хадекин фер вис Кри. Сказал совсем негромко, но заставил меня мгновенно заткнуться. — Она о людях, Ланс. О человечестве, если угодно. Ты ведь чувствуешь, что эти почти незнакомые слова находят в твоей душе странный отклик?

Я всхлипнул. Попробовал рассмеяться, но не смог. Прочистил горло, но не нашёл слов. Хотел презрительно сплюнуть, но в который раз только перепачкал щетину на подбородке.

Прекрасно! Виртуальная дрянь в глубинах Мицелиума твердит мне о спасении Тиама. Столетний чу-ха, чьи боевики, судя по всему, всё-таки подавили сопротивление «Добродетельных Садовников», тоже решил зайти с коронных фишек.

Пришло время вновь ощутить себя на поле для игры в моннго. Но на этот раз не полководцем, собирающим комбинацию для атак и их отражений, а фишкой. Простенькой, едва ли устойчивой фишкой, вокруг которой забабахали очень непростую схему…

— Я должен попросить прощения, Ланс, — вдруг сказал Хадекин, внимательно наблюдая за моей позой. — Нельзя было допускать, чтобы ты переметнулся к «Уроборос-гуми». Какие рычаги давления он использовал после твоего сегодняшнего похищения?

— Он меня не похищал, — удивился я, не успев вовремя захлопнуть рот.

— Вот как? — Казалось, такой ответ застиг хетто «Диктата» врасплох. — Что ж… значит, в ход пошёл обман. Ты ведь понимаешь, что Господин Киликили мог бы заставить тебя силой? Но не стал, рассчитывая приобрести игрушку, которой сможет и дальше управлять… Манипуляциями, ложью и преднамеренным запутыванием…