Конев против Жукова. Поединок маршалов

Но на практике все произошло иначе. После того как Г.К. Жуков стал начальником Генерального штаба РККА, этот высший орган стратегического управления Вооруженными силами СССР начал разработку плана нанесения превентивного удара. Историкам хорошо известен такой документ, как «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза» от 15 мая 1941 года. В нем, в частности, говориться: «Учитывая, что Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами, она имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар. Чтобы предотвратить это, считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы действий германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие войск (выделено автором). Но этот документ не был подписан ни Г.К. Жуковым, ни С.К. Тимошенко и тем более не утвержден И.В. Сталиным, а это значит, что он не имел никакой силы и мог рассматриваться только как предложения по одному из вариантов действий.

В то же время я не исключаю, что предложения Г.К. Жукова по нанесению превентивного удара были согласованы с наркомом обороны С.К. Тимошенко и обсуждались на самом высоком уровне. Но если они не получили своего развития, значит, И.В. Сталин и члены Политбюро усомнились в возможности реализации такого варианта. Возможно, тому помешали выводы специальной комиссии, которая весной 1941 года, проинспектировав многие соединения РККА, сделала вывод об их низких боевых возможностях.

Г.К. Жуков потерпел фиаско со своим планом нанесения превентивного удара и был вынужден дать ход плану обороны, разработанному его предшественниками с изменениями, произошедшими с того времени.

* * *

Наличие «Соображений» Г.К. Жукова от 15 мая 1941 года многим позволяет рассуждать о том, что было бы, если бы Советский Союз первым нанес удар по войскам вермахта, сосредоточенным у его границ, и перешел в решительное наступление на избранных направлениях. Некоторые считают, что это не только бы сорвало агрессию Германии, но и привело бы совсем к другим итогам Второй мировой войны. Другие, а их также немало, уверены, что ничего хорошего для Советского Союза из этого бы не получилось, так как Красная армия в то время по разным причинам была неспособной вести стратегические наступательные операции. При этом в качестве главной причины называется человеческий фактор.

Научная дискуссия, связанная с подготовкой СССР превентивного удара по Германии в 1941 году, настолько острая и важная для истории человечества, что я позволю себе принять в ней участие и высказать некоторые свои личные соображения.

Начну с того, что, проработав почти тридцать лет на преподавательской работе в ведущей военной академии, я твердо знаю, что нанесение превентивного удара требует очень тщательной предварительной подготовки и далеко не каждое успешно начатое наступление достигает поставленных целей. Также я не отрицаю значимость человеческого фактора в военном деле притом, что решения на уровне от полка и выше принимаются коллегиально. Я предлагаю рассмотреть этот вопрос без излишних субъективных эмоций с опорой только на фактический материал.

В то же время я хочу напомнить, что в 30-е годы советской военной теорией была разработана и отработана на практике в ходе учений глубокая наступательная операция. Согласно этой теории, армия, имея в своем составе два стрелковых, один механизированный корпуса и одну-две авиационные дивизии, была в состоянии, наступая в полосе 50–80 километров, прорвать подготовленную оборону противника на участке 20–30 километров стрелковыми соединениями и, введя в бой механизированный корпус (две танковые и одна механизированная дивизия, всего по штату 1031 танк), за 7–10 суток продвинуться на глубину до 100 километров. Для наращивания усилий в распоряжении командующего фронтом было еще несколько механизированных корпусов и стрелковых дивизий.

Теперь перейдем от теории к фактам.

К июню 1941 года конфигурация советско-германской границы создавала два выступа в западном направлении, один в районе Белостока (Западный Особый военный округ), второй в районе Львова (Киевский Особый военный округ). В белостокском выступе находились 3-я и 10-я армии, в Львовском – 6-я и 26-я армии. В составе 3-й и 10-й армий было 7 стрелковых, 2 кавалерийские, 6 танковых, 2 моторизованные дивизии, в составе которых насчитывалось более 170 тысяч личного состава, почти 1000 танков, свыше 2000 орудий и минометов, около 300 самолетов. В составе 6-й и 26-й армий имелось шесть стрелковых, кавалерийская, четыре танковых, две механизированные дивизии, в составе которых насчитывалось более 200 тысяч личного состава, 2232 танка, около 2500 орудий и минометов, свыше 500 самолетов.

Также нужно учитывать, что между белостокской и львовской группировками находились 4-я и 5-я армии достаточно мощного состава. В составе 4-й армии находился 14-й механизированный корпус, а в составе 5-й армии – 22-й механизированный корпус, танковые соединения которых при необходимости можно было быстро перебросить в полосы наступления ударных армий. Кроме того, в резерве у командующего Западным Особым военным округом еще имелись 7, 13, 17, 20, 23 и 25-й механизированные корпуса, а у командующего Киевским Особым военным округом – 9, 15, 16, 19 и 24-й механизированные корпуса. С учетом этих сил и средств в Западном Особом военном округе было 2900 танков, 14 249 орудий и минометов, 1785 боевых самолетов. В Киевском Особом военном округе – 5465 танков, 14 756 орудий и минометов, 2059 боевых самолетов.

В военном деле принято подсчитывать плотность сил и средств во всей полосе наступления и на направлении главного удара. Если предположить, что в случае начала войны со стороны СССР каждая ударная армия будет наступать в полосе 80 километров, то плотность сил и средств в полосе 3-й и 10-й армий Западного Особого военного округа, с учетом использования фронтовых резервов, могла составить менее 20 километров на стрелковую (кавалерийскую) дивизию и на каждый километр фронта наступления до 14 танков, до 100 орудий и минометов, до 13 боевых самолетов. В полосе действий ударной группы Киевского Особого военного округа стрелковая (кавалерийская) дивизия могла наступать на фронте до 15 километров, а на каждом километре могли действовать до 34 танков, около 95 орудий и минометов, 13 боевых самолетов. Но в связи с требованием решительного массирования сил и средств на направлении главных ударов, эта плотность могла быть значительно выше.

Оценим противника. Против белостокского выступа располагались войска 9-й полевой армии и 3-й танковой группы из состава группы армий «Центр». Против львовского выступа находились 17-я полевая армия и 1-я танковая группа из состава группы армий «Юг». Полевые армии состояли исключительно из пехотных дивизий, в составе которых не было ни одного танка, но имелось 212 орудий и минометов, 75 противотанковых пушек и 96 противотанковых ружей. 3-я танковая группа (командующий генерал Г. Гот) состояла из четырех танковых и трех механизированных дивизий. 1-я танковая группа (командующий генерал Э. Клейст) состояла из пяти танковых и трех механизированных дивизий. В 1941 году танковая дивизия вермахта состояла из двух моторизованных, артиллерийского и одного танкового полка. В этом полку насчитывалось 209 танков. В моторизованной дивизии также ни одного танка не было. Следовательно, против белостокского выступа противник имел 827 танков, против львовского – немногим более одной тысячи.

Несколько южнее белостокского выступа находилась 2-я танковая группа (командующий генерал Г. Гудериан), в составе которой было пять танковых и четыре механизированных дивизии. Если предположить, что при необходимости эта группа могла быть выведена в резерв главного командования и переброшена на направления главных ударов противника, то это еще 1045 танков. Таким образом, к началу операции соотношение в танках против белостокского выступа с учетом использования 2-й танковой группы в полном составе могло быть 1: 1,5 в пользу советских войск, против львовского – 1: 5,4 в пользу советских войск.

Теперь по авиации. В полосе группы армий «Центр» противник имел 1677 боевых самолетов, в том числе 530 истребителей и 980 бомбардировщиков. В составе войск Западного Особого военного округа имелось 1150 боевых самолетов, в том числе 408 бомбардировщиков. В полосе группы армий «Юг» у немцев было 2010 самолетов, а войска Киевского Особого военного округа располагали примерно таким же количеством самолетов, из которых 466 были бомбардировщиками. Некоторое превосходство, казалось бы, на стороне противника. Но в случае достижения внезапности начала военных действий и неожиданного нанесения ударов по вражеским аэродромам это соотношение за короткое время может резко измениться. Достаточно вспомнить те многие сотни самолетов, которые потеряли советские войска на земле 22 июня 1941 года.