Конев. Солдатский Маршал

Подкалиберные 76-мм снаряды также не пробивают 100-мм лобовой брони танка T-VI с дистанции 500 м.

Находящиеся на вооружении Красной Армии противотанковые ружья не пробивают брони танка T-VI…

Установленная на танке T-VI 88-мм танковая пушка пробивает бронебойным снарядом броню наших танков с дистанции:

наиболее прочную часть корпуса танка Т-34 — носовую балку (литая, толщина 140 мм), а также лобовую и башенную броню с 1500 метров;

наиболее прочную лобовую часть корпуса танка КВ-1 толщиной 105 мм с 1500 метров».

Помните фильм «Освобождение»? Режиссёр Юрий Озеров. По сценарию Юрия Бондарева. Автор романов «Горячий снег», «Берег», «Батальоны просят огня» сам стрелял по немецким танкам. Поэтому текст сценария писал со знанием дела. Так вот фильм начинается эпизодом полигонных испытаний немцами трофейного экземпляра советского танка Т-34, скорее всего, с новой 85-миллиметровой пушкой. Пушка пробивает лобовую броню нового немецкого танка, модернизированного T-IV. Гитлер возмущён. И откладывает начало операции «Цитадель» на неопределённое время, при этом приказывает вернуть на заводы всю партию новых танков для усиления брони. Судя по выше приведённому документу, нечто подобное происходило и на нашем полигоне. Только выводы были иные. Танки усиливать не стали. Приняли решение возобновить производство 57-миллиметровой противотанковой пушки ЗИС-2 и танковой ЗИС-4М, которые были сняты с конвейера осенью 1941 года по причине высокой их сложности, дороговизны и «отсутствия на поле боя достойных целей». Оружие, тем более массовое, должно быть простым, дешёвым, но тут дороже оказалось другое… Весной, когда немцы наступали на Харьков и Белгород, имея в авангарде своих танковых клиньев неуязвимые «тигры», с заводов на фронт вновь пошли 57-миллиметровые противотанковые орудия. Правда, полностью обеспечить истребительно-противотанковую артиллерию этой эффективной системой не удалось. Однако на Центральный фронт всё же прибыло несколько полков, оснащённых мощной ЗИС-2. Именно здесь, в центре, Ставка ожидала основной удар немцев. Позже, примерно в конце июля, эти орудия получил Воронежский фронт. Лучше поздно, чем никогда. 57-миллиметровая противотанковая пушка сразу, в первых же схватках с танками противника, показала свои высокие качества.

Был в нашей армии к тому времени и ещё один укротитель «тигров» и «пантер» — ИСУ-152. Не зря фронтовики его сразу назвали «зверобоем». По рассказам фронтовиков, эта самоходка била так, что у «тигров» башни слетали. Кроме артиллерийских боеприпасов нового типа, штурмовая авиация получила кумулятивную авиационную бомбу ПТАБ 2,5—1,5 конструкции военного инженера И.А. Ларионова. Опытные пилоты подбивали по два-три танка за один вылет. Ил-2 мог брать на борт по 300 штук таких бомбочек. Во время штурмовки сбрасывали серию ПТАБов, одна или две обязательно попадали на верхнюю часть танка, прожигая броню толщиной 70 миллиметров. Однако, как ив 1941 году, войска предусмотрительно насытили проверенным противотанковым средством — бутылкой с К.С. Кстати, когда комиссия из Москвы исследовала итоги битвы, особое внимание уделяя танковой теме, выяснилось, что большой процент немецких танков, в том числе «тигров» и «фердинандов», был подожжён бутылками с КС с близкого расстояния, то есть пехотой.

Глава двадцать третья. «ПОЛКОВОДЕЦ РУМЯНЦЕВ»

Немецкой «Цитадели» советские штабы противопоставили сразу две наступательные операции: «Кутузов» — атака левого крыла Западного (генерал В.Д. Соколовский), Брянского (генерал М.М. Попов) и правого крыла Центрального (генерал К.К. Рокоссовский) фронтов; и «Полководец Румянцев» — атака Воронежского (генерал Н.Ф. Ватутин), правого крыла Юго-Западного (генерал Р.Я. Малиновский) и Степного (генерал И.С. Конев) фронтов.

Войска заняли исходные позиции. Но сперва нужно было пережить первый этап сражения. Красная армия оборонялась. Предстояло выстоять. Удержать свой фронт перед атакой лучших дивизий вермахта и СС, сконцентрированных на Восточном фронте.

Свои «Записки…» маршал Конев начинает как раз Курским сражением. Он пишет: «В период оборонительного сражения командование и штаб Степного фронта внимательно изучали те направления, откуда в большей степени грозила опасность прорыва немецко-фашистских войск».

За этой фразой стоит многое.

Из популярной литературы и из фильмов (и снова должен упомянуть здесь знаменитый фильм «Освобождение») известно, что наша разведка смогла определить дату и время начала немецкого наступления с точностью до минут. Противник начал делать проходы в минных полях и снимать заграждения. При этом разведчики захватили сапёра, который всё и рассказал. Для упреждения удара наша артиллерия провела контрподготовку. Она дала огромный эффект, особенно на некоторых участках. Но мало кто знает, что контрподготовку артиллеристы Воронежского и Центрального фронтов проводили дважды. А на некоторых участках и трижды. Ватутин был человеком импульсивным, горячим. Рокоссовский имел характер более спокойный. Воронежский фронт открыл артиллерийский огонь 4 июля. Артподготовка длилась всего пять минут. За ней наступила тишина. Ничего не последовало. Ни с той, ни с другой стороны. Можно себе представить, как были натянуты нервы солдат по ту и другую сторону нейтральной полосы. Фронтовики говорят, что на передовой человек худеет за сутки. Те пять минут артподготовки по степени нервного напряжения стоили суток боёв. 5 июля в 3.30 артиллерия Воронежского фронта вновь обрушила свой огонь на позиции противника. К этому времени уже рассвело. В небо поднялись самолёты. Немцы начали артподготовку на час раньше. Но правее, на участке Центрального фронта, Рокоссовский сумел упредить противника и приказал своей артиллерии открыть огонь в 2.20. В 4.35 на Центральном фронте артподготовка была повторена. Оба раза — по 30 минут.

«Следует заметить, — пишет маршал Конев, — что на обоих фронтах первый мощный огневой удар был нанесён по главным средствам атаки. Однако сорвать наступление противника не удалось, хотя взаимодействие между основными силами и средствами первого эшелона врага было нарушено, а сила первоначального его удара значительно ослаблена.

С выходом противника к переднему краю главной полосы обороны 6-й гвардейской армии положение вражеских войск было определено более точно, и это потребовало повторной контрподготовки.

Конечно, эффект контрподготовки мог бы быть выше, если бы более точно были определены места сосредоточения пехоты и танков врага в исходном положении в ночь на 5 июля и если бы она была начата в тот момент, когда противник вышел из укрытий после ночного отдыха перед боем».

В эффективности контрартподготовки на своём участке фронта после войны сомневался бывший командующий 6-й гвардейской армией генерал Чистяков: «Когда отгремели орудия, у меня, да и у офицеров штаба возникло сомнение: принесёт ли эта контрподготовка ожидаемый эффект? Правда, вслух этого не говорили, но каждый так думал… И вторая думка: а не ударили ли мы по пустому месту? Они же могли увести войска… Уже 5 часов 50 минут, а противник не наступает. Волнуемся. Звонит ВЧ. Слышу знакомый спокойный голос командующего:

— Иван Михайлович, почему противник не наступает на вашем участке? Скоро шесть, а, по данным нашей разведки, он должен в пять… Не высыпали ли мы по пустому месту несколько вагонов боеприпасов?»

Маршал Жуков в «Воспоминаниях и размышлениях» об этом эпизоде Курской битвы написал более конкретно: «Конечно, артиллерийская контрподготовка нанесла врагу большие потери и дезорганизовала управление наступлением войск, но мы всё же ждали от неё больших результатов. Наблюдая ход сражения и опрашивая пленных, я пришёл к выводу, что как Центральный, так и Воронежский фронты начали её слишком рано: немецкие солдаты ещё спали в окопах, блиндажах, оврагах, а танковые части были укрыты в выжидательных районах».

Севернее оборону Центрального фронта атаковали пехотные дивизии 9-й полевой армии генерала Моделя. Наступление немецкой пехоты поддерживали танковые подразделения.

Здесь, на юге, на оборону Воронежского фронта ринулись танковые дивизии генералов Гота (4-я танковая армия) Кемпфа (оперативная группа «Кемпф»). В первые же часы атаки в полной мере проявила себя «школа Манштейна». Фельдмаршал фон Манштейн руководил наступлением на южном участке дуги. В отличие от Моделя, сделавшего ставку на пехотную атаку при поддержке танков, фон Манштейн пустил вперёд танковые клинья. «Это была его интерпретация боевого приказа Главного командования сухопутных сил Германии, — писал Пауль Карель, — посредством подавляющего превосходства во всех наступательных средствах на местах вклиниваться в оборону противника до соединения двух атакующих армий, затем ловушку захлопнуть. Более 1000 танков и 300 штурмовых орудий двинулись на русские оборонительные рубежи, чтобы осуществить прорыв, не задерживаясь, выйти на оперативный простор и соединиться с 9-й армией Моделя».

Основной удар пришёлся на оборону 6-й гвардейской армии генерала Чистякова и 7-й гвардейской армии генерала Шумилова. Оборону 6-й сокрушали танковые дивизии Гота, основную ударную мощь которых составлял II танковый корпус СС — дивизии «Адольф Гитлер», «Дас Рейх» и «Мёртвая голова». Левее вдоль шоссе на Обоянь, на северо-восток продвигался XLVIII танковый корпус и дивизия «Великая Германия». В дивизии «Великая Германия» было столько танков, что её можно было вполне именовать танковой. В том же направлении на Обоянь, прикрывая левый фланг танковых колонн, наступал LII корпус 4-й танковой армии Гота. Два корпуса оперативной группы «Кемпф» атаковали на восток вдоль шоссе Белгород—Короча, отжимая 7-ю гвардейскую армию и тем самым прикрывая танковый клин дивизий СС.