Конфликт чести. Агент перемен. Лови день

— Ничего страшного, сержант, — сказал начальник полиции, опередив досадливое ворчание Пита. — А вы не слышали чего-нибудь такого, что сказало бы, куда они направляются?

Сержант покачала своей огромной головой.

— Никак нет. Только что им следует держаться вместе.

— Ну, — сказал начальник полиции, — на самом деле, вы нам сильно помогли. Четыре черепахи и двое людей, путешествующие вместе? Их будет легко найти. — Он улыбнулся своей подчиненной. — Это все, сержант. Спасибо, что явились доложить. Вы проявили себя наилучшим образом.

— Слушаю, сэр. Спасибо, сэр. И вам спасибо, мистер Смит.

Сержант четко развернулась и строевым шагом вышла из комнаты, довольно резко закрыв за собой дверь.

— Ни фига себе! — выругался Пит. — И, надо думать, теперь нам надо только разослать бюллетень на четырех черепах и двух вырожденцев и дожидаться сообщений.

— На самом деле, — ответил начальник полиции, откидываясь на спинку кресла, — вы близки к истине. Мы рассылаем голограмму и просьбу сообщать обо всех компаниях из черепах и людей. С инструкциями установить наблюдение и доложить в штаб-квартиру в Микеле. Ни при каких обстоятельствах их не следует арестовывать.

— Что?!

Пит остановился на полушаге и возмущенно воззрился на своего собеседника.

Начальник полиции покачал головой.

— Подумай сам. Парень изобретателен: он устроил здесь славный отвлекающий маневр — ограниченный материальный ущерб, никакого риска для жизни. А если ты прав и он замешан в деле О'Грейди, то, наверное, он немного опасен.

Он устроил ногу на крышке стола.

— И еще: черепахи — это очень щекотливый дипломатический вопрос. Злить их мы не можем себе позволить. А они очень разозлятся, если считают парня своим другом, а его придет арестовывать какой-то сельский полисмен. — Он покачал головой. — Про девицу мы ничего не знаем, но разумно предположить, что она так же опасна, как парень. А черепахи и ее друзья.

Пит задумчиво заморгал:

— Так что нам надо подождать, пока их найдут и накроют, а потом бросить на них все, что у нас есть, — и так быстро, чтобы черепахи даже ахнуть не успели. А сказать «извините» можно будет потом.

Начальник кивнул:

— Вот именно.

— Дефектные клинки, — говорил Точильщик в тот момент, когда Мири вошла в комнату в начале вечера. — И только дефектные клинки, братья мои! Все, которые сейчас у нас есть — на складах, помнишь, Хранитель? Ближе всего к реке! И все, которые только может породить та трижды проклятая пещера! Кто бы мог такое вообразить?

— А какой может быть толк в дефектных клинках? — спросил Помощник, озадаченно кося глазами.

— О, их будут давать неким избранным членам организации этого Джастина Хостро. Этим личностям поручаются задачи, связанные с честью и целостностью организации. Джастин Хостро решил, что используемый в таких целях клинок должен использоваться только для этой цели и ни для какой другой. Более того, он должен быть безупречно изготовленным оружием, чтобы не подвести в момент выполнения самой задачи. Эти ножи просто великолепно отвечают критериям, установленным Джастином Хостро, не так ли, брат?

Последний вопрос был адресован Эксперту, который наклонил голову.

— Это действительно так. Можно подумать, что Пещера Дефектных Ножей была создана и открыта только для того, чтобы мы могли заключить это соглашение с Джастином Хостро.

Вал Кон, устроившийся на ручке кресла чуть в стороне от кружка из членов Стаи, ухмыльнулся, различив ехидство, скрытое в этой фразе, и поднял голову на звук открывшейся перед Мири двери.

Она была одета в темно-синее платье, которое в некоторых местах облегало ее, словно вторая кожа, а в других ниспадало свободно и изящно, словно водопад полуночной воды. Справа часть ее волос была уложена сложным узлом, в который была продета тонкая блестящая палочка. Остальная медная масса свободно падала на плечи и спину. Ее шея была обнажена, как и одна рука, на пальцах не было колец.

Когда она приблизилась к Точильщику и склонилась в поклоне, Вал Кон встал и незаметно ушел к себе в комнату.

— Да, моя самая младшая сестра, — прогудел Т"карэ, сразу же ее узнав. — Этот цвет тебе идет. Он подчеркивает пламя твоих волос. Поистине разумный выбор.

Мири поклонилась в знак благодарности.

— Я хотела поблагодарить вас за возможность надеть это платье. Ничего более красивого я никогда в жизни не носила.

— Искусство, которое ты воплощаешь, — это достаточный знак благодарности. Ты с моим столь красивым юным братом… Куда он ушел?

Крупная голова стала поворачиваться.

— Я здесь. — Вал Кон улыбнулся, бесшумно входя в гостиную. — Забыл кое-что.

Мири увидела, что он прекрасен. Темный кожаный костюм исчез: его заменила белая рубашка с широкими рукавами, туго схваченными на запястьях. Кружевные манжеты наполовину закрывали изящные кисти рук. У его горла тоже кипело кружево, а брюки темно-винного цвета были из какого-то мягкого материала, который так и хотелось потрогать. С мочки правого уха свисала зеленая серьга, на левой руке было золотое с зеленым кольцо. В мягком освещении комнаты его темные волосы шелковисто блестели.

Он поклонился ей и протянул принесенную из комнаты коробочку.

— Я прошу прощения за нанесенную обиду.

— Я не обиделась.

Она взяла коробочку и осторожно подняла крышку.

Внутри сияло ожерелье из серебряной сетки с одним граненым камнем синего цвета и серебряное кольцо в форме невероятной змеи, крепко сжимающей в челюстях камень такого же цвета.

Она застыла, остолбенев, а потом глубоко вздохнула и заставила себя встретиться с ним взглядом.

— Спасибо. Я… — Она тряхнула головой и попробовала снова. — Палесси модасса.

Это была официальная фраза, выражавшая благодарность. Вал Кон улыбнулся.

— Не стоит благодарности, — ответил он, потому что ему показалось безопаснее придерживаться земного языка. Он слегка дотронулся до ожерелья указательным пальцем: — Можно мне?

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Конечно, почему бы и нет?

Сначала она надела кольцо на левую руку, а потом подняла обе руки, чтобы поднять волосы с шеи.

Он надел на нее ожерелье с ловкостью, говорившей о прошлом опыте, а потом осторожно высвободил волосы Мири из ее рук и уложил их волной у нее на спине. Мири подавила волну возбуждения и сумела сохранить маску бесстрастности, когда Вал Кон встал рядом с ней и поклонился Точильщику.

— Я думаю, мы готовы праздновать, старший брат, — сказал Вал Кон. — Приятно ли будет тебе пойти с нами?

Глава 8

Чарли Нараншек сунул свой табельный пистолет в нарукавный карман мундира. Он всегда носил его там, хотя его работодатели в «Гроте» снабдили его большим и очень вычурным пистолетом, приказав носить на видном месте. Тут были затронуты его чувства. Заступая на работу в качестве вышибалы, Чарли чувствовал себя лучше, зная, что его дневное оружие находится при нем. На него нападала дрожь, стоило ему только представить себе, как он вытаскивает красивую штучку, пристегнутую к поясу, и пытается ею прицелиться.