Конкистадор

Между тем других и не предлагалось. Все стремительно шло к лобовой схватке по самому прямому сценарию. Я поначалу надеялся, что в ход сражения вмешается с борта авианосца какой-нибудь убеленный сединами опытный космический волк и предложит хитрый или хотя бы умный план. Но, похоже, у альдеян такового не имелось. Или он погиб. Или впал в маразм… Не знаю, даже понятия не имею. Мобилизованный молодняк на штурмовиках и рейдерах, храбрый и неопытный, дрался, как умел – то есть видел противника и кидался ему навстречу. Штурмовики, рейдеры и транспорт с авианосцем обменивались между собой оперативной информацией, которую обрабатывал в том числе и соединенный со мной бортовой интеллект «кистеня». Но это была рутина – распределение целей, уведомления о предстоящих маневрах и пусках. Тактическая координация всего боя из единого центра? Нет ее.

Лично у меня шансов выйти живым из боя было достаточно. Главное – сосредоточиться на обороне нашего с Нейкой штурмовика, раз уж на меня перевалили обязанности бортстрелка. Сначала креоны разделают под орех большие корабли и только потом займутся мелочью. Их главная боевая задача – не дать эвакуироваться и выжить альдеянам. И даже сейчас, после переноса к Земле в поле нуль-прокола, эта задача все еще актуальна – с набитым техникой и разнообразными запасами огромным транспортом альдеянская эскадра все еще представляет какую-то самостоятельную силу, без него – это всего лишь несколько кораблей с ограниченной автономностью, обреченных на гибель. Если я буду тратить боезапас и энергию силовых полей с умом, защищая себя и не особо геройствуя, то смогу дожить до финала схватки, в котором есть все шансы на победу. Ну а там…придется Нейке и остальным выжившим пилотам сдаваться землянам, если они хотят жить дальше. Моя хата с краю и война это не моя.

Но был и еще один вариант. Правда, для этого следовало рискнуть и подставиться креонам, но он давал реальный шанс закончить бой не столь катастрофично. Надо было просто взглянуть на ход сражения немного шире.

Почему я вылез с инициативой, я и сам толком не знал. Наверное, потому что мог. И потому, что в данный момент буквально ощущал себя членом команды альдеян из-за слияния сознания с их боевой машиной. А дальше все стало происходить очень и очень быстро. Если бы я был сейчас человеком и убеждал в своей правоте других людей – ничего бы не вышло. Просто потому, что люди в своих биологических телах слишком медленные, плохо считают и тупят, у них слишком много эмоций и желаний, не дающих сосредоточиться на сути дела. А вот компьютеры работают быстрее и без эмоциональных помех.

Командой – запросом взяв часть ресурса у бортового интеллекта, я наскоро обсчитал модель сражения, в котором полуразбитая «Лань», сделав несколько маневров, закрывает своим корпусом торцевую часть транспорта от атаки деструктора «палача», подставляясь сама под его огонь. А мы, штурмовики, вместо правильного боя на дальних подступах, сохраняем ракеты и антиматерию для максимально плотного огня на ближних дистанциях, находясь рядом с тяжелыми кораблями. И наскоро сбросил ее Нейке. Та, потратив пару секунд на рассмотрение предложенной модели, нашла ее интересной и перебросила в общую сеть штурмовой эскадры. Еще спустя три-четыре секунды план был поддержан всеми штурмовиками и отправлен на одобрение бортовым интеллектам тяжелых кораблей. Там в него были внесены несколько небольших изменений и он оказался принят к исполнению. Вот такая получилась боевая демократия киборгов. Десять секунд – и низовая инициатива рассмотрена по существу, одобрена и начала реализовываться, без всяких вопросов вроде: «кто там такой умный»?

Логика была простой – «шокеры» не обладают столь значительной мощью, чтобы быстро разнести укрытый силовыми полями транспорт. Да, «Лань» от огня деструктора неизбежно погибнет, но кем-то все равно приходилось жертвовать. Однако, это произойдет не сразу и ее автономных средств ПКО вместе с ракетными батареями транспорта должно хватить, чтобы устроить перед окончательным отказом всех систем авианосца веселую жизнь для креонов. А там и мы вмешаемся, отказавшись лупить почем зря издалека по противнику как того требует «правильный бой» и бросив все ресурсы в уничтожение «палача», перезаряжающего свой главный калибр. А уж затем, опираясь на огонь ПКО транспорта, выносим оставшихся «шокеров».

Однако, все случилось не так. Я недооценил фанатичное желание креонов непременно лишить нас «Вепря». Видимо у них, как у подводников «папы Деница» главной задачей было уничтожить конвоируемые транспорты, а на мелочи они отвлекаться не хотели. Поэтому, уже выведенный на полную готовность, судя по сиянию щупалец «кальмара» деструктор, по обреченному авианосцу так и не отработал. А вся троица вражеских кораблей, заложив дугу, начала облетать авианосец, маневрирующий в унисон с транспортом так, чтобы прикрывать его своим корпусом от прямого выстрела. Конечно, такая импровизированная защита могла продлиться лишь минут семь-восемь, надолго «Лани» собой транспорт не прикрыть. Но это как-никак лишние восемь минут полета в зоне уверенного огня наших штурмовиков и батарей ПКО авианосца. И мы своего не упустили, выложившись по полной.

Сам бой в моей голове отложился плохо. Слишком насыщенным он был, и слишком много нам с БИНом пришлось считать, чтобы я успел испугаться или задуматься. Нейка говорила, что мне не дадут пострелять? Неправда. Стреляли «мы» с бортовым интеллектом вместе, потому что отделить его команды от моих в условиях боевого слияния было бы затруднительно. Как и пилотирование Нейки от наших действий. Полное «три в одном».

Беззвучно стартовали отделившиеся от «кистеня» ракеты, заработала, запитанная от реактора гауссовка, посылая в цель капсулы с антиматерией. Затем был резкий маневр, потом нам в подарок прилетели две «иглы» от ближайшего «шокера». Они почти пробили наше защитное поле, но «почти» не считается. Впрочем, приласкав ящера лазером и влепив в ответ две капсулы, мы тоже добились лишь ослепительно-белой вспышки аннигиляции из которой враг вылетел неповрежденным. Один-один, ничья по очкам и новый боевой заход, на пределе возможностей реактора и двигателя квантового импульса Блайна. Интересно, как все это сейчас смотрелось с Земли…

С борта «палача» стартовали сразу четыре торпеды и, оставив временно «шокеры» в покое, наши штурмовики и батареи авианосца занялись ими. Разойдясь после пуска веером, все до единой торпеды начали маневр облета «Лани», устремившись к транспорту, но до цели не долетела ни одна из них. Слишком близко от нас произошел пуск, чтобы эффективно уклоняться. Слишком много на них сконцентрировано огня. Правда, этим мы дали свободу маневра «шокерам» и поплатились гибелью одного из штурмовиков фиолетовой эскадрильи. Но остальные «кистени», включая мой с Нейкой, разделавшись с торпедами, взяли в оборот «Палача», сблизившись с ним до предела. Мы вовсю жалили его лазерами и антиматерией, но он, не обращая на нас внимания, как медведка на садовых муравьев, упорно завершал маневр, выходя на позицию для выстрела из деструктора. И почти успел зараза, счет шел на десятки секунд… Если бы не ракета с «Вепря», которую он ухитрился пропустить, точно бы успел. Но не судьба. Главный звездолет креонов взорвался разом, даже не успев выпустить последнюю торпеду. Только искореженные щупальца в разные стороны полетели…

Ситуация сразу изменилась. Сами по себе «шокеры» могли добить разве что поврежденный авианосец и то, при известной удаче. Штурмовики рисковать в ближнем бою не стали, постаравшись тут же разорвать дистанцию и дать простор для ПКО тяжелых кораблей. А вот креонам ловить было в общем-то нечего. Но они отыгрались напоследок, переключившись на самые слабые наши корабли – рейдеры. Один разделали подчистую фотонными резаками, второй повредили, но добить не успели. Сначала мы с Нейкой в паре с еще одним «фиолетовым» штурмовиком удачно накрыли антиматерией первый «шокер», а затем и второй попал, наконец, под импульс рентгеновского лазера с авианосца, оказавшимся фатальным для его силового поля. Корпус последнего космолета ящеров сдулся и поплыл как свечка, продолжая лететь по инерции уже безжизненным снарядом. Вся активная часть боя заняла от силы минут пятнадцать. А еще говорят, космические бои долгие… Ничего подобного, все зависит от тех дистанций, на которых начата схватка. Вообще-то нам сильно повезло – начни креоны играть с нами по правилам, мы бы так дешево не отделались. Но маниакальное желание непременно уничтожить транспорт их сгубило – нельзя быть такими предсказуемыми.

Из боевого режима обратно в свою тушку меня выбросило одним рывком. Еще секунду назад я был в космосе, слитый в одно целое со штурмовиком и вдруг все разом исчезло, остались лишь темнота и боль. Если бы не боль, я бы решил, что меня вместе с кораблем все же уничтожили. Впрочем, в первое мгновение я так и подумал. Нет осязания, нет ощущения тепла или холода, нет слуха, полная темнота… Вот только вряд ли у покойников может так сильно болеть голова. Ощущения – как после дичайшей пьянки. Соображать не получается, трудно довести до конца даже простейшую мысль. В гудящей как колокол голове носятся обрывки цифр и расчетов, некие смутные образы и ускользающие видения. И на все это накладывается усиливающаяся тошнота, по мере того как в башке начинает потихоньку проясняется… Только вот тошнить нечем и невозможно в принципе – легкие не работают.

«Леша как ты там? В сознании? Самого себя как личность ощущаешь? – прорвался вдруг сквозь вязкий кисель в моих мозгах взволнованный голос Нейки. „Я вижу что ты жив, ответь мне, пожалуйста“!»

«Ешкин хрен…твою… живой… кажется», – как-то ответил я, постаравшись не материться. Не знаю как ответил, то ли словами, то ли мысленно. «Как же мне хреново, блин. Лучше бы я в овраге сдох…»

«Все-таки живой! И даже не сошел с ума»! – радостно отозвалась моя валькирия. «Повезло мне с тобой, землянин, не зря подбирала… Прямо расцеловала бы своего героя! Подожди, я уколю обезболивающего, полегче станет».