Конкистадоры

Все происходило так же, как и во время первого наступления. Впереди шла пехота, за нею следовали войска союзников и всадники. Ацтеки успели уже снова разрушить все переходы, построить новые укрепления. Испанцам вновь приходилось устанавливать пушки, разрушать заграждения, посылать в бой бригантины и шаг за шагом отвоевывать дамбы.

Около полудня войско, уже не встречая столь сильного сопротивления, достигло предместий столицы. Все здания по обе стороны магистрали были разрушены, и защитники города уже не могли воспользоваться ими как укреплениями. Однако ацтеки по-прежнему сражались с отчаянной решимостью и казалось, что упорство этих отважных воинов сломить невозможно.

Тогда Кортес решил уничтожить несколько главных зданий, считавшихся у ацтеков святыней и бывших украшением столицы. Он вывел свои войска на обширную площадь и приказал поджечь одно из прекраснейших зданий Теночтитлана – бывшую резиденцию испанцев – дворец Аксаякатля.

Конкистадоры бросились выполнять этот приказ и во дворец со всех сторон полетели пылающие факелы. Вспыхнули деревянные башни, загорелись потолки и внутренняя отделка стен, и вскоре над городом поднялся огромный столб дыма и огня. Гул пожара слился с отчаянными криками ацтеков.

На противоположной стороне площади, рядом с бывшей резиденцией Монтесумы, находилось удивительно красивое здание, где содержались звери и птицы различных пород. Оно тоже стало жертвой бессмысленной жажды разрушения. Сгорели тысячи представителей пернатого царства Центральной Америки, а наиболее крупные и сильные из них, вырвавшись из горящих клеток, с криками летали над несчастным городом.

– Этот варварский поступок не только не устрашил ацтеков, как предполагал Кортес, но еще более озлобил их. Защитники города, горя жаждой мщения, с невиданной яростью бросались под копыта лошадей, чтобы нанести ненавистному врагу хоть один удар или стащить его на землю. Но самые страшные проклятия ацтеки обрушивали на головы своих бывших союзников, называя их жалкими трусами и изменниками родины.

Будучи не в силах сломить сопротивление ацтеков, Кортес отступил к Холоку, чтобы на следующий день возобновить атаки. Так продолжалось день за днем, неделя за неделей – осаде не было видно конца.

По ночам Кортес уже больше не пытался охранять дамбы. Воины его так уставали за день, что не могло быть и речи о ночных боях. Один лишь Альварадо еще снаряжал караулы по сорок человек, которые за ночь трижды сменяли друг друга. Солдаты охраняли дамбу, ежеминутно ожидая нападения, и эта служба страшно изнуряла их. Берналь Диас, сражавшийся в отряде Альварадо, писал: «Всю долгую ночь напролет мы, несчастные, невзирая на ветер, дождь и холод, стояли в карауле. Иной раз стоим и от слабости едва держимся на ногах, а все тело болит от ран, полученных в предыдущий день».

Был период дождей, который в Мексике тянется с июля по сентябрь. Дороги и дамбы, истоптанные тысячами ног, превратились в месиво.

Отряду Кортеса, стоявшему у Холокских укреплений, приходилось особенно туго. Большинству солдат негде было укрыться, и они мокли под дождем. Воины спали в доспехах и при оружии. Частые атаки ацтеков нарушали и без того беспокойный сон.

«Другими словами, – писал старый хронист, – все три месяца, которые мы провели у стен столицы, мы сражались дни и ночи напролет, и если бы я стал подробно описывать все, что мы перенесли и чего достигли, читатель заскучал бы и подумал, что перед ним одна из авантюр Амадиса, повествующая о необыкновенных приключениях какого-нибудь странствующего рыцаря».

Испанцы и огромные войска их союзников испытывали большой недостаток в продовольствии. Некоторые хронисты утверждают, что индейцы, сражавшиеся вместе с Кортесом, с радостью и ликованием убивали пленных ацтеков и пожирали их, так что каждый бой заканчивался для них роскошным пиром. Однако рыбы, плодов и кореньев, которые испанцам доставляли окрестные селения, было явно недостаточно, и эти продукты приходилось делить на мизерные доли. Не хватало и кукурузных лепешек – главной пищи конкистадоров и их союзников. И хотя Берналь Диас в своих записках всячески поносит эти лепешки и даже называет их отвратительными, все же голод заставлял конкистадоров поддерживать свое существование этой неприхотливой пищей.

Чтобы хоть как-то уберечься от дождей, Кортес приказал индейцам построить на дамбах жилища для конкистадоров и прислуживавших им туземцев, всего примерно для двух тысяч человек. Строительные материалы отыскивали среди развалин домов и доставляли на бригантинах.

Трудно было и с лечением раненых. Но тут, как свидетельствует Берналь Диас, немалую помощь оказал некий ловкий каталонец, молитвами и заговорами добивавшийся чудесного исцеления больных. Особым успехом он пользовался у союзных индейцев. Они толпились возле палатки этого чудотворца и свято верили каждому его слову.

Жестоким битвам на воде и на суше – на дамбах, берегах озера и в самом городе – не было конца. Куаутемок многому научился у испанцев и преподносил им все новые и новые сюрпризы.

Ацтеки устраивали одновременные атаки на все отряды и гарнизоны испанцев: сигналами к нападению служили горящие костры или громкий стук барабана. Против своего обыкновения, ацтеки начали ходить в атаки даже ночью. Столицу же по ночам охраняли бдительные ацтекские караулы, расставленные недалеко друг от друга и сменявшиеся по особому сигналу. Даже и на воде ацтеки не оставляли испанцев в покое, хотя избегали вступать в открытый бой с бригантинами.

Можно было только удивляться, как Куаутемоку удается снабжать продовольствием огромное число воинов, собравшихся в Теночтитлане. Должно быть, защитники осажденного города заранее сделали большие запасы еды и питья, к тому же долгое время город снабжался с побережья, причем так скрытно, что испанцы ничего не подозревали. Даже когда бригантины начали день и ночь ходить по озеру, охотясь за лодками с припасами и водой, ацтекам удавалось обманывать испанцев и доставлять в сохранности свой груз.

Нехватку еды и питья ацтеки почувствовали лишь к тому времени, когда их союзники, убедившись в слабости ацтеков, стали покидать их один за другим.

Перейдя на сторону Кортеса, эти племена направили в его лагерь свои многочисленные отряды, которые, однако, лишь затрудняли маневры испанцев по узким и длинным дамбам. Поэтому Кортес стал использовать индейцев на строительстве укреплений и жилищ, посылал их в походы против союзников ацтеков, а также за продовольствием.

Население столицы с ужасом взирало на происходящее: город осажден неумолимым врагом, союзники покинули их, а жестокие чужеземцы совершают набеги, грабят город, оскверняют храмы, а ночью поджигают предместья, и ясно, что враг не отступит до тех пор, пока полностью не сотрет Теночтитлан с лица земли. В городе начались голод и эпидемии.

Однако, несмотря на все это, осажденные продолжали сражаться. Кортес тщетно посылал к Куаутемоку пленных ацтеков с предложением сдаться.

Наконец терпение ветеранов Кортеса, этих искателей легкой наживы, изнуренных бесконечными боями, иссякло. Одни из них требовали, чтобы Кортес вторгся в город, занял большой рынок в районе Тлателолко и обосновался в его удобных помещениях. Оттуда будет легче поддерживать связь с отрядами Сандоваля и Альварадо и наносить ацтекам успешные удары. Другие советовали предпринять решительное наступление и покончить с непокорной столицей. Это положило бы конец прозябанию испанцев на дамбах. Вопреки воле главнокомандующего на военном совете за последнее предложение высказалось большинство офицеров.